Андервуд. Том 1

Когда по ощущениям он понял, что отмылся, то принялся за лицо. Закончив водные процедуры, Ник пошёл к месту так называемого «сражения». Неподалёку валялся его меч, но уже без тряпок на ручке – их тоже сожрали слизни.

«Ну, хоть без оружия не остался».

Снова присобачив тряпьё к ручке, он порыскал взглядом в поисках того самого оброненного мешочка с реактивами, но, увы, его умяли санитары подземелий. На удивление голода не было. Он вспомнил прошлое событие и содрогнулся.

В здравом уме Ник бы никогда не стал есть такую дрянь. И что на него нашло? Объяснить сложно. Не привыкнув по чём зря рефлексировать, он решил действовать. Нужно было думать, что делать дальше.

Душа твари впиталась и, по всей видимости, Ник мог теперь колдовать. Это проверенная информация. Он сто раз слышал, как при убийстве гораздо меньших монстров маги получали прибавку в силе.

Значит, теперь он мог вписаться в дело к Глоку. Тот искал себе людей со способностью к магии. Ник сжал и разжал кулак. Наивность из него выбивали все эти восемнадцать лет только так. Нужно всё равно добыть немного руды. Как залог. Глок без этого даже разговаривать не станет. А раз так – нечего тут рассиживаться.

Он взял меч и бодро двинулся назад по коридору, узнавая свои метки. Через несколько часов вышел к той самой развилке. В прошлый раз он повернул по следам направо, теперь пойдёт налево. Туда, где не была изведана территория.

Ник привык доверяться своей чуйке, вот и сейчас было ощущение, что впереди ждёт вознаграждение. Туннель расширялся, и на стенах стали заметны дикие «гирлянды» – это растение вроде смеси плюща, лианы и мухоловки. Оно крепко цеплялось за стены и буйно росло там, где хватало летающих насекомых для пропитания.

Ему приходилось рассматривать их вблизи. Крохотный чашеобразный лист выделял люминесцентный секрет, на который слетались крылатые любители сладенького. Он был очень липким и бедняги намертво попадались в ловушку. Когда наступала «ночь» лист сворачивался в трубочку и переваривал улов, питая всю гирлянду. Разные виды светились разным цветом в своё время суток, но сейчас не об этом.

Если на пути встретилась гирлянда, то значит, рядом есть пещерный карман с растительностью и живностью. Приободрённый Ник пошёл дальше, проведя рукой по стене. Влажность вокруг резко снизилась – её тоже забирало хищное растение, так как селилось и на потолке.

Сейчас была пещерная ночь, потому синий свет мягко ложился со всех сторон на дорогу. Зрение больше не приходилось напрягать. Надо признаться, он порядком устал от темноты.

Кое-где маленькими кустиками виднелись прожилки травы. По всем законам биологии ничего подобного в подземельях не должно существовать, но переменная под названием емировая руда всё переворачивала с ног на голову.

Её ещё любили называть «минерал жизни». Её присутствие в породе провоцировало буйный рост всего вокруг: травы, кустарников и даже деревьев. Иногда такие оазисы жизни были настолько большими, что возникало чувство, что ты не под землёй, а просто заблудился в лесу посреди ночи.

Вот и сейчас Ник зашёл через маленькую заросшую арку в образовавшуюся лакуну жизни. Потолок здесь уходил далеко ввысь и там сейчас светились синие «звёзды», что освещали подземный лес. Он начинался не сразу, метров через двести и бесконечно уходил вдаль.

Воздух здесь был свежее – тоже действие емировой руды. Ступая по непривычной для него мягкой земле с травяным покрытием, Ник зашёл вглубь. Он знал, что надо найти дерево побольше и попытаться копать там – чем крупнее растение, тем активней струилась вокруг него жизнь. А значит, руда рядом.

Взяв курс ближе к левой стене, он вошёл в густые кроны, и там темноты снова стало больше. Лес преимущественно еловый, но тут были и другие породы с мелкими листочками и колючками, приспособленные к недостатку света.

К сожалению, Ник не знал их названий, да и вообще впервые за здешнюю жизнь разом увидел столько дерева – оно само по себе очень дорогое. И не потому, что востребовано для строительства. Скорее наоборот, проигрывало другим материалам.

Слишком быстро сырело, недостаточно прочное, трудновосполнимое. Однако это не мешало богачам из центра обивать им свои дома изнутри и наслаждаться древесными нотками. Так в Андервуде пахли деньги.

Довольно скоро он вышел на открытый от деревьев участок и с удивлением увидел озеро. Что-то новое. Из отражения на него смотрел худощавый угловатый силуэт человека, загнанного в угол, но не сдавшегося. Синий свет не мог передать карих оттенков глаз, но зато отлично подчёркивал широкие скулы и квадратный упрямый подбородок их владельца.

За время путешествия Ник порядком зарос, и борода клоками торчала то тут, то там. Увы, она не росла у него как у нормальных людей ровно, а какими-то островками. Он был похож на китайского монаха, которому в случайном порядке пришпилили пучки длинной бородки. Причём не там, где они должны расти.

Из-за того, что он постоянно хмурился, лоб прочерчивала ранняя морщина, а брови разрослись, как у чёртова филина. Разительное отличие от его прошлого облика. Тогда ему не пришлось дожить до тридцати. Интересно при таком образе жизни, сколько лет ему уготовано?

Рассматривая водную гладь, он увидел, как быстро проплыла рыба размером с ладошку и скрылась в водорослях. Запомнив местоположение озера, Ник обогнул его по краю и снова углубился в лес, примерно представляя, где сейчас крона самого большого увиденного им дерева.

Спустя полчаса он был там и копал, к своему стыду, мечом, так как походной лопатки у него с собой не было. Иногда помогал самодельным молотком. Это не так легко, как кажется на первый взгляд, но земля здесь была здоровая – не та грязь, что снаружи. Она рыхлая, тёмная, будто зерновой кофе или чёрный рассыпчатый творог. А пахучая…

При воспоминании о старых продуктах ему взгрустнулось, но это настроение улетучилось, когда он, наконец-таки, после двух часов копки нарыл, что искал – зелёный минерал. Ближе к центру его цвет был ярче, а внешняя оболочка напоминала обычный серый камень. Ему попался кусок, размером с крупное яблоко. Хороший улов.

Надо признать, копаясь в земле, он порядком устал и хотел было опять пойти к озеру обмыться и вернуться сюда, но покой нарушил глухой рык за спиной. Кожа покрылась гусями, то есть стала гусиной, а мысли чертовски путались, потому он припустил со всех ног, держа меч позади себя, а кусок драгоценной породы в другой руке.

Ближе к озеру Ник споткнулся, но тут же встал отпружиненный от земли и протянул руку с мечом вперёд. С холодным оружием он плохо обращался, можно сказать никак, но тут выбора не оставалось. Мать-природа станет его первым учителем.

На землю спрыгнула дикая кошка-альбинос и оскалила пасть. Хвост яростно мотался туда-сюда. Она рычала на вторгнувшегося в её владения человека и бросалась с разных сторон, останавливая атаку перед самым мечом. Одной ногой Ник в таком мельтешении наступил в воду. Это заставило его отвлечься и сместить взгляд вниз.

Большего зверю и не надо было. Он тут же снёс его ударом лапы с острыми когтями. Боль пришла только потом. Сейчас Ник просто почувствовал толчок и распластался на траве, выронив своё последнее спасение. Клинок был безнадёжно далеко, а кошка уже вторым прыжком запрыгнула сверху и устремила пасть к шее.

Ник успел выставить руку с металлическим наручем, и хищник тут же сжал её зубами. Трудно в такой ситуации не запаниковать, но он справился. Даже смог каким-то чудом достать молоток с пояса и ударил им в рельефные бугры мускулов – только для стокилограммового хищника это несущественный тычок.

Понимая, что его сейчас загрызут, Ник не нашёл ничего лучшего, как закричать на бледнокожую хищницу. Первобытный гневный ор. Когда надо он тоже может рычать. Не сдохнет он тут. Сначала ничего не происходило, и наруч вот-вот вместе с рукой намеревался оторваться. Челюсти крепко его сжимали, а голова бешено вертелась из стороны в сторону.

Хищник разорвал бы его когтями, но когда дыхалка от крика уже заканчивалась, лесной хозяин или хозяйка отскочила вбок. Лицо Ника покраснело от напряжения, а голос почти осип.

Он тут же встал, опьянённый яростью.

– А-а-а-ааа! – заорал на неё и, как ни странно, та как испуганный котёнок вдруг поджала хвост к земле и втянула голову в плечи.

Он осмелился и сделал пару шагов вперёд, замахнувшись окровавленной рукой. Этого было достаточно, чтобы она развернулась в сторону зарослей и тут же умчалась. Ник слышал, как кошка запрыгнула где-то впереди на дерево и поползла вверх, шумно царапая ствол.

Что за херня?

Вскоре всё опять стихло. Сердце перестало стучаться как свихнувшийся мотор, и он успокоился. Руки, правда, нервно тряслись, но это дело десятое. Сейчас главное, что он жив. Потрёпан, местами покусан, но живой. Боль от клыков и когтей напомнила о себе. Предплечье, левый бок и бедро загорелись от порезов.

«Не повезло тебе брат», – подумал про себя Ник и отыскал отброшенный в сторону кусок емировой руды.

Так хотелось сохранить его целым и расплатиться с долгом, но видно не судьба, придётся договариваться.

Что-то подсказывало, что хищник больше не придёт, но у него разом отпало желание это проверять. Тем более, опять идти на поиски руды. В любой момент там на него сверху могла сигануть эта тварь и снести башку. Надо сворачивать удочки, но для начала решить несколько насущных вопросов.

Ник проворно снял с себя повреждённую одежду. Повезло, что она ещё из прочной кожи саламандр – иначе этот бледный тигр или кто там был, точно бы его порвал на лоскуты. А так обошлось несколькими разрезами в местах сочленения одежды и парочкой дырок.

Он ступил в воду и быстро промыл раны, морщась от холода. Повреждённые части тела щипали. После этого он взял в руки самородок емировой руды и поочерёдно прислонял к пораненным местам.

Туда тут же устремлялись восстанавливаемые на ходу кровеносные сосуды, лоскуты кожи и срастающееся мясо. Меньше минуты и на месте раны оставался только белый след – пигментация восстановится позже, а так даже шрамов нет.

С каждым использованием камня тот постепенно таял в руке, словно мыло под струёй воды, и капал зелёной пыльцой на землю, растворяясь ещё в воздухе. Камень жизни не зря так называли. Это было универсальное средство исцеления.

Вот только никто в Андервуде не стал бы так лечить больных. Слишком расточительно и Ник это понимал. К сожалению, выбора у него не было. Он не лекарь с магической лабораторией и широчайшим гербарием из целебных растений – ему банально нечего усиливать. Нужна чистая исцеляющая энергия.

Через несколько минут он был как новенький и шустро одевался, с досадой сетуя, что теперь в герметичный костюм будет попадать влага. Приведя себя в порядок и даже смыв с одежды остатки драконьей крови, Ник задумался. Ему ведь ещё и назад топать, а этот путь не близок.

Когда шёл сюда, у него был какой-никакой собранный наспех запас еды, а сейчас он точно знал, что по пути оазисов не будет. Камень истрачен больше чем наполовину. Тяжело вздохнув, он плюнул на всё и пошёл краем озера подальше от того места, где распугал всю рыбу.

Удочки не было, но имелось кое-что получше. Намного круче всяких червячков или любой другой наживки. А именно прославленный камень жизни. Стоило ему аккуратно опустить его в воду, как туда тут же хлынули озёрные обитатели.

Руда излучала потоки живительной силы, и все хотели прикоснуться к ней.

Ник выбрасывал на берег белых раков, чтобы они не мешались, и искал рыбу покрупнее. Наконец, ему такая попалась, и уловками он выманил её на берег. Поразительно, как живность теряла разум при виде емировой руды.

Топорщащийся длинный гребешок плавника на всю верхнюю часть тела намекал, что это был ёрш. Без разницы. Вся речная рыба костлявая, так что страдать так страдать. Размерами он был сантиметров тридцать пять в длину. Отличная добыча.