– Ваш двойной виски с колой, – добавил Хью.
Тушенка?
Вик, как ни в чем ни бывало, открыл банку тушенки с помощью консервного ножа, который у него оказался с собой. Разделавшись с крышкой, он начал макать в банку указательный палец, зачерпывать им мясо и пихать его кусочки в рот.
– Объедение! – порадовался угощению Вик.
Он заметил, как я уставился на него и сказал:
– Ты тоже закажи себе что-нибудь, Рю. Не будь белой вороной!
Чем дольше я наблюдал за своим лучшим другом, тем сильнее я сомневался в том, что Вик – это Вик. То есть… настоящий Вик, которого я знаю.
– Вик, – обратился я к нему.
– Ну, чего еще?
– Расскажи мне о том, что ты помнишь последнее в своей жизни.
– Это с чего вдруг?
– Просто ответь на вопрос.
Вик закатил глаза и облизнул жирный палец. Подумав над ответом, он выдал:
– Мы купили с тобой пушки. И пошли убивать!
– И кого мы убили?
– Ну… помнишь ту надоедливую девчонку? Как ее звали? Что-то связано с ягодой…
Ягодой?!
– Вишня?!
– Да, она самая! Эта девчонка совершенно не умеет водить машину. Таксист из нее никакой. Слабая… очень слабая… а что?
Вик продолжал невозмутимо поглощать тушенку из банки. А я понял, что мне пора валить отсюда.
Я медленно встал с высокого табурета и попятился к выходу.
– Эй, Рю, ты куда?! Мы же еще не заказали абсент! Ты же сам хотел выпить! И чего опять начинаешь? Если тебе не понравилось, как я играю на скрипке, то забей! Этого больше не повторится! Я же на флейте учился…
Точно – пора.
Я резко рванулся с места и побежал к выходу из бара. За моей спиной я услышал жуткий и протяжный голос Вика:
– Малфас!..
Когда я покинул бар, то меня окружили серые каменные стены. Это помещение показалось мне знакомым. Так оно и было.
Кунсткамера.
Меня окружали знакомые мне аквариумы и прозрачные баки с формалином. Вот только… все они оказались пусты.
– Где уродцы? – услышал я собственный вопрос.
Оглядевшись, я заметил мерцания яркого разноцветного света в левой части коридора. Мне пришлось снять очки и протереть стекла о край футболки. Я неспешно направился к источнику подозрительного мерцания.
И вот я увидел большой экран телевизора, на котором разворачивались сцены из видео-игры, в которую мы с Виком любили играть. Там нужно отбивать атаки зомби, а в конце уровня будет босс. Прямо перед экраном расставлено несколько потрепанных красных бархатных кресел. Все они расположены ко мне спинками.
Обойдя кресла стороной, я увидел такую жуткую сцену: Вишня в одном кресле держала джойстик, а изо рта у нее торчала сигарета с гоблинским табаком. А в других креслах… сидели чертовы уродцы из аквариумов Кунсткамеры!
Двухголовые, многорукие, многоногие, сиамские близнецы, с приплюснутыми черепами и огромными выпученными глазами – все они весело смеялись и резвились на других креслах. Одна группа уродцев передавала друг другу второй джойстик, чтобы играть на пару с Вишней. Все они тоже курили сигары с гоблинским табаком.
– Вишня?! – вырвалось у меня.
Девушка обернулась, не прерывая процесса игры.
– О, Рю! Ты вернулся! А мы уже тебя заждались!
– Заждались?
– Ты где пропадал? У нас тут скоро босс будет!
Уродцы громко зашумели и Вишне пришлось отвлечься на игру.
– Ох, черт! – воскликнула она. – Это Мистер Криги! Быстрый гад!
Вишня начала битву с боссом.
– Я мочу этих монстров каждый день! Представляешь? – Вишня вела разговор со мной, не отрывая взгляда от монитора. – Каждый божий день, черт возьми! Эти твари прут и прут! Прямо зла не хватает!
Уродцы весело смеялись, сосредоточившись на игровом процессе.
– Вот же сволочь! Опять проиграли!
Вишня отбросила джойстик в стену. Уродцы заскулили.
– Ничего страшного, ребята, завтра мы обязательно его уничтожим! – взбодрила она свою команду.
Жители аквариумов с формалином начали весело резвиться в креслах.
– Что ты делаешь? – спросил я у нее зачем-то.
– А что мне еще остается делать, Рю? – Вишня сделала глубокую затяжку. – Каждый день одно и то же, понимаешь? Это место – моя тюрьма! Разве ты не представляешь, как тяжело быть дочкой Сатаны, которую наказал папочка? Конечно, не представляешь…
В затылке засверлил холод.