Святые с улицы Бримо

– Здесь что-то не так, – задумался Доктор Дэз.

– Ты, о чем? – спросила его Рыжая Бестия.

– Вспомните нашего Императора. Селиван Леконт – мужчина в самом расцвете сил! Он слишком молодой, чтобы умереть от первого же сердечного приступа. Я просто не могу в это поверить. Если рассуждать логически, то такого априори не могло случиться!

– На что ты намекаешь, Дэз? – озадачился Варан. – Хочешь сказать, что Императора… убили?!

– Что?! – ужаснулась Сирена. – Это немыслимо!

Но за Дэза заступился Экзорцист.

– А я согласен с ним! Подумайте сами! Тело Императора точно не будет вскрываться, а потому истинные обстоятельства смерти останутся невыясненными. Император умер от чего-то, что не оставляет физических следов убийства на теле.

– Думаешь, что кто-то мог подстроить сердечный приступ? – выгнула бровь Сова. – Но кто? Как тогда, по-твоему умер Император на самом деле? Как мы проверим наверняка, что это был не сердечный приступ?

Доктор Дэз и Экзорцист, переглянувшись, призадумались.

– Я знаю, как мы проверим, – нарушил молчание Анчоус.

Все с удивлением взглянули на него.

– Ты придумал? – спросил его Варан.

– Да.

Анчоус встал из-за стола, поправил очки на носу и принялся мерить комнату шагами, размышляя вслух.

– Сердечный приступ – внезапная смерть. Император очень молод и не мог страдать такими серьезными заболеваниями сердечно-сосудистой системы, которые в любой момент могли окончиться летальным исходом. Даже если мог, сердечный приступ – весьма внезапное и неожиданное событие, которое нельзя никак ожидать заранее. К нему невозможно быть готовым! Лично я поддержу Дэза и Экзорциста. По мне, такая причина смерти Императора Валерии звучит, как детская отговорка. Если кто-то убил Императора с целью захватить власть, то он должен был знать, как впоследствии это сделать законным образом. По идее, принцесса Мария не имеет права стать Императрицей после смерти отца, если не будет завещания с печатью и подписью. Вы понимаете, к чему я веду? Не мог Селиван оставить завещание, если не знал, что умрет!

– Выходит, если завещание Селивана Леконт, позволяющее принцессе Марии стать Императрицей, объявится, то смерть Императора – убийство? – сформулировала главную мысль Бестия.

– Именно!

В словах Анчоуса зиждилось здравое логическое зерно, которое отвечало на многие вопросы.

– Но каким образом его могли убить так, чтобы смерть можно было принять за сердечный приступ? – не понимала Кексик. – У меня вообще нет идей! Как…

– У меня есть одна мысль на этот счет, – придумал Экзорцист.

Все взглянули на него и замерли в ожидании раскрытия тайны.

– Самый простой и действенный метод, который не оставит на теле следов. Выявить причину смерти будет возможно только после вскрытия. А его, как мы выяснили, не проводят для членов императорской семьи.

– Что ты придумал, Экз? – не выдержал Варан. – Как его убили?

Ответ оказался слишком простым и даже очевидным.

– Яд.

Это объясняло все.

– Точно! – всплеснула руками Бродячая Сова. – И как же я сама не догадалась?! Это же просто элементарно! Все сходится!

– Убийство Императора на лицо! – ужаснулся Варан.

Сомнений в том, что Императора убили, не осталось.

– Да, но остается последний вопрос, на который могут ответить только Восемь Призраков Йорма, – подметила Рыжая Бестия, приковав к себе всеобщее внимание.

Выдержав драматическую паузу, она огласила вопрос:

– Кто же все-таки подстроил сердечный приступ?

История Анчоуса

Не все книги одинаково полезны.

Знания – сила, но порой даже житейская смекалка и находчивость может спасти жизнь.

Так случилось со мной.

Мой отец относится к той категории отцов, которые однажды уходят из дома за сигаретами и не возвращаются.

Мать, в свою очередь, как руководит жизнь в подобных обстоятельствах, начинает много работать с самого утра и до ночи. Так продолжалось несколько лет, пока она не начала сильно болеть.

Ее зовут Пенелопа.

Бронхиты, пневмонии, плевриты, синуситы, фарингиты, ларингиты. Словом, тотальное поражение дыхательной системы и дыхательных путей. Одно воспаление за другим. Простуда за простудой и… это было просто невозможно остановить.

Патологический процесс, развивавшийся в ее организме, не поддавался контролю, коррекции и тем более лечению. Я в то время изучил всю медицинскую литературу по данному вопросу, проконсультировался со всеми самым лучшими специалистами в Йорме и Крестах. Никто не давал утешительных прогнозов. Все твердили о слабости иммунитета и всей дыхательной системы в целом, которая так легко поддается заболеваниям снова и снова.

Частые болезни матери не позволили ей продолжать работать в таком плотном графике и в усиленном режиме.

Я и по сей день забочусь о ней, высылаю деньги на лекарства и часто навещаю ее в Крестах, но в ту пору… каждый день, проведенный с ней, мне казался последним.

Она все чаще оставалась дома, в кровати, с горой таблеток на прикроватном столике, чашкой чая с лимоном и медом. Теплые пледы, грелки, шарфы – она постоянно замерзала. Особенно по ночам.

В конечном итоге состояние моей матери ухудшилось до того, что она физически не могла продолжать работать.

Работать пришлось мне.

Все свое детство я работал и продолжаю работать изо дня в день. Каждый божий день я работал без отдыха и никогда не брал отпускных. Их у меня накопилось… до старости.

Я досрочно сдал все школьные экзамены и сессии еще в седьмом классе. Это позволило мне закончить школу и получить общее образование в четырнадцать лет.

Больше я в школу не ходил.

Учителя, директор и весь образовательный комитет лично убедились в том, что новых знаний они мне не дадут, а проверку я прошел. Все проверки, какие только можно было пройти.