Примерно через час Человек был полностью готов. Максим смотрел на свое творение. И восхищался. И ужасался.
Человек мог всё. Но ни на что не был способен.
Максим убрал его в шкаф.
С неожиданной грустью где-то под сердцем мальчик-конструктор сел к подоконнику, а за окном стал капать мелкий дождь. И понял конструктор главное…
Человек – это набор.
Петров вернулся с работы даже раньше обычного. Включил кинескоп, там сразу стали запугивать Афганом, Америкой, китайским суперпоездом и еще какой-то херней…
Петров, смотря этот шлак, улыбнулся страшной своей улыбкой и на кухню пошел. К холодильнику, к табурету у старого стола, к бутылке водки, к стакану и ржаной корке. Хлебница раззявила пыльную морду, над головой застыла тусклая лампочка, а в темноте окна маячили лица (мертвецы в последнее время наведывались чаще обычного)…
Петров опять улыбнулся (с тяжелой горечью в глазах) и выпил первый стакан.
В морозилке осталась пара кистей от предыдущей жертвы (Петров подкараулил эту тетку в парке, оглушил, затащил в ночную тьму кустов, связал, пытал, недолго, но жестоко, затем зарезал и расчленил, почти не испачкавшись кровью). Он жил неподалеку от того парка и знал его хорошо: где смыть кровь с рук, куда спрятать останки, где лучше остаться с жертвой наедине…
А сегодняшнюю малолетку он после службы задушил и сбросил в колодец.
Пионеры сгрудились шумной толпой возле креста на красном постаменте, но притихли, когда вожатый (красивый молодой комсомолец) произнес:
– Здравствуйте, юные товарищи! Сегодня для вас очень значимый и важный день! – Вожатый оглядел толпу. Дети внимательно смотрели на него, ожидая продолжения речи, смутно осознавая торжественность момента.
– Дело всё в том, что сегодня День Рождения Вождя, дети! Нашего бессмертного владыки, свергнувшего кровавый режим царя и буржуев! День Рождения Великого Ленина!
От этих слов у детей перехватило дыхание, у многих закружилась голова… Из сквера неподалеку взметнулась стайка голубей.
– И ваш класс, юные товарищи, путем торжественной жеребьевки, впервые!.. – комсомолец на пару секунд умолк, подчеркивая радость счастливой улыбкой. – …дарит дорогому Вождю героиню-мученицу!
Все задрали головы вверх, подчиняясь силе момента. На кресте висело тело девочки в пионерской форме. На красный галстучек капала кровь изо рта.
Впрочем, дети знали, зачем они сюда пришли: отдать последний праздничный салют своей избранной однокласснице. Ей очень повезло. Она стала даром.
Распятая девочка была еще жива. И смотрела на всех грустными голубыми глазами.
И он такой: а давайте ко мне…
Ну, и я такая, типа: давай…
Он красавчик, весь из себя прям…
Папа у него важный какой-то…
Приехали, бухнули слегка…
Красавчик целоваться полез, затем трусы с меня сдернул…
Трахаться стали, я только-только кончать начала, телефон зазвонил…
Он меня ебать бросил, к трубке подскочил, встревоженный такой…
Там блядь какая-то, судя по разговору, жена, что ли…
Может, любовница, не поняла я…
В общем, хуйня там у него с ней какая-то…
То ли она ему абортом угрожает, то ли алиментами…
Сразу и то, и другое быть же не может?
Или всё же может?..
Ну, договорил он, водки налил, выпил…
Весь такой всем озабоченный…
И полез дальше меня трахать…
Ну, ебемся, пять минут, десять…
Я уже…
А!…
Ох, блядь…
Ага, вот так…
Ай…
΅
А, сука…
Давай…
Ленин!..
Хуй, блядь, тычь чаще!..
А!..
Ох, круто…
Ленин…
Опять Ленин…