Дым, невидимый убийца

– С такой красавицей я согласен на любые варианты, – неожиданно для себя вымолвил парень. Мианна, зардевшись, почувствовала смутное влечение к этому красавчику. Настолько экстремальное знакомство было у нее впервые в жизни.

Парень и девушка находились почти что в самом центре «зоны обстрела». В укрытии. В опасности. Наедине друг с другом.

– Тебя хоть как зовут-то? – осведомилась Миа у притягательного незнакомца. Тот мягко глянул на нее и сказал:

– Ты не поверишь… Меня называют Милый. Именно так.

Мианна даже улыбнулась. А он вдруг понял, что почти плевать ему на смерть приятеля-сокурсника, плевать на весь мир, на массовое убийство людей в парке и прочее… Красивая улыбка этой девушки обжигала. Но обстоятельства все же были далеки от романтических.

– Интересное прозвище… А меня зовут Миа.

Девушка-дизайнер коротко пожала Милому руку, немного смутившись. Молодой человек ей нравился, очень сильно.

Новых криков, вроде бы, не было. Но это не означало, что убийца-снайпер прекратил свой разгул безумия и крови.

– Мы выживем? – вопрос парня прозвучал немножко по-детски.

– Должны… Если повезет.

Уверенности Мианне было не занимать. Девушка сама поразилась собственному хладнокровию (пусть даже слегка лихорадочному в силу страшных обстоятельств). А новых выстрелов, вроде бы, пока не случилось, слава Богу.

Парень с девушкой еще долго прятались за массивным изваянием, пока не услышали визг надрывных сирен. Полиция шумно прибывала к месту массового уничтожения человеческих жизней…

Совсем скоро стало ясно, что «отстрел» прекращен. Люди в полицейской форме сновали по парку, какой-то младший офицер, найдя Мианну и Милого в их укрытии, попросил предъявить документы. Голос его нервно дрожал (впрочем, как и руки, держащие психопаспорта для сверки личных данных).

Дизайнер жизни Миа и начинающий писатель-студент почувствовали себя в приятной безопасности. Они, присматриваясь друг к другу, знакомились без слов (покуда молодой ментик фиксировал их данные для возможных показаний, последующих в будущем).

Следователи начали, разумеется, с того, что отцепили парк полностью. Следователей было двое: Филат Хмель и Оппи (имя, загадочным образом образованное от ПО – программного обеспечения, только в обратном порядке).

Эксперты-криминалисты уже принялись за крайне грязную работу. Ковыряние в трупах убитых людей прочим из них (в иные дни) могло бы даже понравиться. Трупов, кстати, оказалось девять штук.

– Оп, что мы тут имеем плохого? – Хмель тяжко вынул фляжку из кармана плаща (бежевый плащ, серебристая фляжка почти на пол-литра). Сыщик влил несколько мощных глотков коньяка себе «в сердце». Кровеносная система Филата отозвалась на это с привычной благодарностью.

– Все просто, напарник. – Начал киберорганизм Оппи с приглушенным жужжанием в своем сегодняшнем «одеянии» (он внедрился в нечто, похожее на тостер с ногами из стальной проволоки; выездной вариант мундира, как сам Оп иногда шутил). – Кто-то со снайперской винтовкой пострелял девятерых прохожих в парке. Раненых нет. Все жертвы выбраны, можно сказать, наугад. Никакой связи друг с другом у них не было. За исключением парня и девушки, по всей видимости, целовавшихся во время внезапной смерти. Пока все. Инфу с видеокамер в полном объеме я просмотрю позже.

Возможно, Оп был лучшим искусственным интеллектом в мире (полученным после слияния квантовых частиц, дельфиньего разума и элементарного электричества в компьютере).

Филат Хмель убрал фляжку.

– Значит, все у нас здесь просто отлично. – Невесело вымолвил он, сыро искря сарказмом. – А я-то уж подумал, что день не задался… Твою мать!

– У меня нет матери. – Хитро отозвался Оппи.

– Я в курсе, железяка. – Сыщик тяжело вздохнул, глядя на то, как эксперты (словно птицы-падальщики) склонились над одним из покойников. – Начальник будет просто счастлив, черт его побери.

А дальше Хмель выдал несколько крайне матерных словечек.

Его напарник всегда смеялся электричеством, когда такое случалось.

6

Стандартный путь и темная дорога. Настя, управляясь с машиной на сложном сплетении кибер-рычагов, миновала очередной поворот. Перед ней мерцал асфальт, полуулыбка Луны маячила в небе.

Настя этим вечером подрабатывала. Если участие в пошлой выставке спорткаров в качестве инвалидной модели вообще можно назвать подработкой. На нее пялились, а она стояла у всех на виду. У Насти с рождения отсутствовали левая рука и нога (их довольно удачно заменили щадящими протезами, но девушка все равно ощущала себя полнейшим уродцем среди красивых и привлекательных).

Вот и тем вечером, под прожекторами ангара, она стояла у блестящего неонками авто, а на нее все пялились. Как же ей это не нравилось…

Теперь, на трассе, не было ни людей, ни машин. Одни неяркие огни. Лес вдоль дороги (как будто в страшных сказках).

Настя старалась вести автомобиль, приспособленный под особенности ее организма, до крайности внимательно. Пусть даже назойливая усталость мозолила девушке-модели глаза с уже смытым для автовыставки гримом.

Все-таки кучка богатеньких уродов, желающих посмотреть на «металлическую» красотку-инвалида, немыслимо Настю бесили. Но девушке приходилось соответствовать собственному статусу. И ей были нужны деньги, чтобы просто жить дальше. А жить особенно и не хотелось.

Инвалидная красавица (абсолютная победительница специального конкурса красоты пару лет тому назад) оставалась одинокой полууродкой, каковой считала себя всю жизнь. Фары плавно скользили светом по дороге, темнота плясала вокруг…

Зловещий звук прокола переднего колеса заставил Настю врезать по тормозам. Авто немного повело, дымно запахло покрышками. Машина остановилась. На ночной трассе, рядом с лесным массивом.

Кибер-модель горестно вздохнула и стала выбираться из транспортного средства на слабый холод. Вне автомобиля, получившего ночной прокол, было чуть морозно. Ведь начиналась осень.

Настя осмотрела пробитую покрышку. Левый плечевой сустав из железа пока ее не подводил. И в этот раз выдержит. Девушка, чуть шаркая по асфальту, пошла за запаской. Звонок подружки прозвучал сейчас почти мучительно.

– Да, дорогая…

– Ну как ты там отстояла, красотка? Не на коленях перед спонсором, надеюсь? – голос подруги выражал явное пренебрежение к сочувствию проблем Настасьи. «Железная леди» сдержала тугой матерок в горле. И ответила:

– Нет, моя хорошая. С твоей любимой суперпозой мне все равно не сравниться.

Подружка рассмеялась в трубку.

– Ты уже дома, или как?

– Нет пока… Колесо проколола на дороге. Заменю, тогда до дома доеду.

– Ладно, понятно, – протянула подруга в телефоне. – Завтра тебе позвоню. Не потеряйся, удачи!

Малозначимый разговор оборвался. Настя осталась на обочине один на один с ночью. Луна подслеповато вглядывалась в девушку из-за суховатых облаков, вяло текущих в глубину неба.

Настенька принялась за замену чертовой покрышки. Пневматический домкрат на электрической тяге легко удерживал машину. Протез руки бренчал при каждом движении гаечного ключа. Ей даже в голову не постучалось, что все может закончиться плохо… Железяка конечности то и дело «впивалась» в поверхность колеса.

За спиной Насти двинулась тень из лесопосадки. Холодный ветер, пробежав по листве, мазнул девушке по волосам. Она продолжила отвинчивать болты, когда мощный удар заостренного молотка раскроил ее череп.

Открытый мозг хватанул прохладу кислорода.

Настя захрипела, изо рта инвалидки-модели вылетел комок слюны и заскользил по подбородку. Повторный «врез» молота в голову прикончил Настену. Тело девушки шлепнулось на обочину у машины.

Металлические протезы звякнули погребальным звоном, искусственно-мертвая рука Насти ударилась об домкрат.

Дым выполнял новую прихоть господина Иксоева.