Девушка по имени Дарина

– Гусар, ты где есть-то? – воскликнула она. Видимо, «гусар» была кличка у Володи.

– Я ищу нам четвертого человека на игру, Вась! Шо ты ходишь за мной!

– Лан, не ори!… Здрастье, молодой человек. Ну что, не желаете к нам присоединиться?

Она явно кокетничала с Маратом. Это не нравилось ему, а значит, не нравилось и Дарине. Кроме того, от этого был не в восторге и сам Гусар Володя.

– Давай, иди! Попой крутит тут, Вась… Ладно, Вась, без обид, я ещё поищу напарника. Тем более, ты сказал, не хочешь! А то сейчас начнётся, Вась.

– Да ты чего, Гусар, пусть идёт с нами, смотри, какой грустный! Как тебя зовут? Марат? Очень приятно – Лиля!

– А ну пошла на место, баба! – вскипел Володя. Из вагона послышались недовольные возгласы пассажиров.

Лиля поспешно ретировалась. Гусар, чуть подумав, махнул «пока» и тоже ушел. Марат уставился в серость окна и, подмечая продолговатые искры в небе, вновь размышлял. Была гроза. Деревенская жизнь словно  не могла отпустить его, хотя он отчаянно старался её оставить позади. Но такие люди, как Володя и Лиля, вновь возвращали ту реальность, заставляя все его существо безмолвно вопить напряжением нервов. Марат лёг на спину, положил руки под затылок и стал рассматривать потолок.

– Марик, можно я лягу рядом? Можно я тебя обниму? – шепнула Дарина.

– Конечно, можно, Даринка, – ответил он и с этими словами уснул.

Глава 6

Ему снилась деревня. Покосившиеся деревянные дома, проселочные дороги, небольшой прудик с ивой, сиротливые силуэты птичника и фермы вдали, трактора, коровы… Ему снились люди. Знакомые лица, сопровождавшие его на протяжении всей жизни: бабушка, друзья, соседи, знакомые… Но не снилась Дарина. Вероятно, в этот момент подсознание воспроизводило только то, что он оставил в прошлом, но не отображало призрачные картины настоящего. Ему приснился Родя. Он стоял на травянистом пляже у реки и в руке держал тот самый злосчастный окровавленный камень. «Тебе конец, придурок! Ты не скроешься, я тебя буду искать. А если не найду, то у меня всегда будет твоя Дарина, как запасной вариант», – скалился он. Марат с безразличием смотрел на мнимого десантника, поскольку был уверен, что всё это не что иное, как сон. К его сознанию наручниками была пристёгнута спасительная мысль: «Я уехал. Родион далеко позади, –  и присосавшееся: – Дарины не существует».

Дарины не существует…

«Марик, я всегда буду рядом…»

Он проснулся, дёрнувшись во сне, и услышал неприятный, скрипучий шелест полиэтиленового пакета.

– Ой, молодой человек, мы вас не разбудили? – спросила полная женщина в очках, которая стояла у противоположной полки, запустив руки в недра своего багажа. Вопрос был задан таким глупым тоном, что как будто она же сама им себе отвечала утвердительно. Это было что-то из разряда: «Вы дышите воздухом?»

– Эм… Мне все равно пора просыпаться было… Я Марат, здравствуйте.

– А меня зовут Лидия Андреевна. А это Вера – моя дочь, – указала женщина на девочку лет двенадцати, что сидела на одном из двух сидений бокового места. – Вы до куда едете?

– До конца, а вы?

– И мы тоже до конца, да, Верунь?

– Ага… – кивнула девчушка, чавкая спелым яблоком.

– Она у меня не очень разговорчивая, зато умнааяяя!

Лидия Андреевна комично сморщилась и театрально приложила руки к груди. Это позабавило Марата, и он расплылся в дружелюбной улыбке. Дарина сидела на краю полки у него в ногах  и весело подмигивала ему, тем самым намекая на чудаковатость женщины, что заставляло парня улыбаться еще шире. Всё-таки хорошо он научился представлять эту восхитительную девушку! С ней было не страшно плыть дальше на этой полуразбитой лодке под названием «Судьба», по витиеватой реке под названием «Жизнь».

– Мам…– позвала женщину девочка Вера.

– Да, Верунь, чего ты?

– Мам, я хочу пить.

– Ой, горе ты моё! Сейчас найду. Где тут бутылка воды у меня была…

Марат по своей излюбленной привычке вообразил, что в разговоре участвует Дарина.

– У нас есть вода, дать вам? – как будто спросила она.

Парню нужна была подпитка сладостного чувства умиления, кое он сам себе создавал, фантазируя добросердечность Дарины, и которое приятно тешило изысканным шелком его сердце. И для него стало полной неожиданностью, что женщина помахала головой и ответила:

– Нет, спасибо. Я уже нашла. Вот, Верунь, держи!

Это испугало парня. Он не понял, что произошло. Но потом осознал, что, кажется, он произнес слова Дарины вслух. Усмехнувшись, он пообещал сам себе следить за своими фантазиями и своим поведением, связанных с ними.

Весь остальной путь Лидия Андреевна читала газету и иногда общалась с Верой. Но из-за необщительности девочки это были недолгие разговоры, содержащие лишь вопросы и утвердительные или отрицательные ответы. В основном, девочка лежала на верхней полке над своей мамой и листала какой-то девчачий журнальчик. Марат сидел на своей стороне у окна и общался с Дариной.

– Отец… Я же его не знаю. Не знаю, что это вообще за мужик… Если он отказался от меня, то ведь способен меня и прогнать, и мне, может даже, не стоит ждать от него помощи…

– Мы ведь не знаем, как оно будет. Важно пробовать и узнавать. Есть люди, которые из-за страха неудачи не действуют, боясь переживаний, связанных с этой неудачей.

Он вспомнил о «памяти», которую захватил с собой, покидая деревню. Маленький обломок от ивовой ветки, что находился в правом кармане его джинсов. Марат достал его и, перекладывая мужду пальцами, ощутил его приятную шершавость, наводящую невыносимую тоску. Это напомнило ему о том, что где-то там за спиной остался его дом.

– Ты считаешь, что нужно его найти и встретиться во что бы то ни стало? – спросил он.

– Да, я считаю, будет лучше, если ты лично узнаешь, как поступит твой отец при встрече, чем тешить себя надеждой или, наоборот, уверять себя в провале.

– Да, ты права.

Поезд мчался сквозь прозрачную ткань оранжевого света, которую роняло на состав вечернее зарево.  На душе было спокойно и тихо, и даже отдаленный крик из вагона и последующий смех не вызвали у Марата никакой реакции. Вот только при каждом воспоминании о приближении Омска к его спине присасывалась новая пиявка страха, а в груди пылало приятно-щемящее чувство наступления новой жизни, которое пугало парня и одновременно восторгало его. Он помнил, что сам сознательно пошел на этот риск, и если у него ничего не получится, то во всем виноват будет он сам и никто иной. И он не мог винить Дарину. Абсолютно ни в чем не мог винить Дарину. Её нет. Есть только он – Марат. И вся ответственность лежит на нём. С этими мыслями Марат вновь провалился в сон.

Состав уже  стоял на одном из шести путей вокзала города Омска, когда Марат открыл глаза. Была полночь. Его попутчицы уже спешно собирались, и, судя по шороху и крикам, которые заполняли пространство вагона, остальные пассажиры тоже готовились покинуть транспорт. За окном, несмотря на ночное время суток, то и дело мелькали люди, идущие по своим делам.  Проводница, проходя мимо, взглянула на Марата и осмотрела Веру с Лидией Андреевной, потом осмотрела их пассажирские места и затем произнесла:

– Пожалуйста, не оставляем вещи. Пожалуйста, ничего не забываем.

Она двинулась дальше, а Марат спокойно достал сумку с верхней полки, проверил, все ли на месте и уже после улыбнулся женщине и маленькой девочке:

– Спасибо вам за эти пять часов, это было приятное соседство!

Лидия Андреевна на секунду  отвлеклась от сумок, улыбнулась в ответ парню, ответив: «Взаимно. До свидания», а потом снова стала что-то доказывать своей дочери, изъясняясь на повышенных тонах. О чем шла речь, Марату было уже все равно, он прошел в тамбур, постоял около минуты и, представив, как Дарина говорит ему: «С Богом» – шагнул на платформу.

Глава 7

Вокруг была пугающе другая жизнь. Не было старых деревянных домов, не было проселочных дорог – не было деревни. Был огромный ночной мегаполис, который разверзнул свои руки, зазывая в городскую ловушку без возможности вдохнуть хоть частицу свободы. Уже был поздний час, говорящий о том, что звонить по номерам, которые дал ему Григорич, не было никакого смысла, поскольку, по словам деревенского торгаша, это были именно рабочие телефоны зятя и дочери. Ну, что ж… Надо бы что-то предпринять: где-то пересидеть ночь, чтобы завтра с новыми силами попытаться сделать следующее движение.

Марат пересёк здание вокзала и, пройдя через турникеты, оказался на фактической стороне Омска.

– Марик, может, подойти и спросить у таксистов? Вдруг кто-то из них знает, где переночевать за небольшую цену? Или даже, может быть, кто-то знает, где есть какая-то работа?

– Это хорошая идея. Но я думаю, со мной никто сейчас разговаривать не будет. Смотри, какой ажиотаж сейчас у них, сколько народу приехало на поезде. Им не до меня и моих вопросов.