Алчущая пасть, или Кто там, вдали?

Сейчас же слева от Джилз располагалась кровать Моро. Биолога стошнило, и она продолжала лежать на боку, слегка постанывая.

Кэтти Бо Арн и Ва Эйс уже что-то обсуждали у кровати психолога. Инженер отмахивалась от медперсонала, а психолог втолковывал ей что-то про негативные последствия резкого выхода из симуляции, связанные с мозгом.

В этот момент в штабе Юнити наладили электроснабжение.

В лаборатории тут же включился свет.

Ва Эйс взглянул куда-то за плечо Кэтти и тут же нетвердым шагом, но с твердыми намерениями, быстро направился к чьей-то койке.

Он как раз проходил мимо капитана, когда та поняла, куда идет психолог.

– Эдинг! – прохрипел голос Эйса.

И только тут все обратили внимание на то, что обычно самый шумный член команды молчит.

Старший механик лежал и слегка подергивался. Он явно был без сознания.

– Почему с него до сих пор не сняли шлем и датчики? – спросил кто-то из медперсонала.

– Не знаю, видимо в темноте не разобрались, – ответили ему.

Весь обслуживающий персонал ринулся к Эдингу.

Но Ва Эйс опередил всех. Он схватил какой-то шприц и воткнул его в плечо дрожащему Эдингу. Затем стянул с него шлем и стал бить по щекам. Эффекта не было.

Джилз со своей койки не могла рассмотреть всего – уж слишком много было медперсонала.

Они со Скайером и остальными хотели подойти ближе, но в этот момент Эдинга уже укатили в соседнюю лабораторию. Ва Эйс последовал с остальными врачами.

В комнате испытаний остались лишь пятеро.

– Все случилось так внезапно, – первой нарушила молчание Кэтти Бо Арн, – Эйс куда-то дернулся прям во время разговора. Я не сразу поняла, что он к Эду бросился.

– Да, я тоже, – ответила Джилз.

– Что с ним стало? – спросила Моро, все еще еле стоящая на ногах и опирающаяся о кровать.

Но ей никто не успел ответить. В лабораторию вошел глава Юнити, господин Кен Мади.

Он тут же примиряюще поднял руки, когда команда "Хобокена" накинулась с обвинениями и расспросами.

– Друзья, коллеги. Да мы виноваты, наша система не выдержала скачка напряжения…

– Черт с ним! – перебила Кэтти, – Что с Эдингом?

– Он жив, – ответил Кен Мади, – сейчас мы с капитаном Джилз проследуем к нему в палату. А остальных прошу разойтись по своим комнатам отдыха… Прошу за мной, капитан.

****

Через час, когда Скайер, Кэтти и Моро обедали в общей столовой, к ним присоединились Джилз и Ва Эйс. Психолог рассказал остальным о состоянии Эдинга.

– Он впорядке, уже пришел в сознание, отлежится немного, а потом его будут тестировать.

Скайер облегченно выдохнул.

– Ну и отлично, – подытожила было Кэтти, но тут вмешалась Моро.

– Как его сознание, док? Наблюдались ли какие-нибудь изменения?

Эйс развел руками.

– Что тут скажешь, это Эдинг, снова начал разговор про свою "алчущую пасть космоса"… в остальном все вроде в норме. Точные данные получим после тестов. Но прогресс в выздоровлении просто удивителен.

Еще удивительней было то, что уже спустя день отдыха Эдинг появился в общей столовой. Веселый и разговорчивый, как всегда. И как обычно он шутил про то, что "их чуть не сцапал Космос и не похоронил в своей утробе".

Все были так рады, что не обратили внимание на его слова, а просто улыбались и спрашивались о самочувствии.

– Все отлично, братцы, – отвечал Эдинг, – сдал все тесты и вновь готов лететь на "Хобокене". Даже написал отчет для руководства и заявление, что не имею претензий и полностью отдаю себе отчет в своих дальнейших действиях.

– Да он действительно здоров и полностью трудоспособен! – восхищено подтвердил Ва Эйс, который заранее ознакомился с результатами тестов старшего механика.

На радостях запустили симуляцию, улегшись на койки все в той же лаборатории.

И межпланетный корабль "Хобокен-4" вновь отправился в полет от Марса к Терре.

V

Прошло три дня.

Космический корабль рассекал темное пространство, словно кит – толщу океана, заполняя своей тушей вакуум. В чреве "Хобокена-4" наблюдалась спокойная рабочая обстановка.

Каждый из членов экипажа занимался своими задачами. Механики перепроверили все соединения и уровни давления воздуха во всех отсеках. Медик регулярно проверял состояние здоровья всех присутствующих и проводил допустимые исследования с подопытными мелкими животными на борту корабля. Инженер тестировала электронные и навигационными системы "Хобокена-4". А биолог заполняла данные полета и пересматривала отчеты с терраходов.

За всем этим наблюдала капитан, которая составила отличный маршрут, и теперь автопилот совершал необходимые маневры.

Наконец, в начале четвертого дня состоялся первый выход в открытый космос биолога Моро. Она была в таком нетерпении, что сопровождавшие ее Скайер и Эдинг еле поспевали проводить инструктаж и одновременно надевать скафандры.

Такие обязательные выходы предоставлялись всем членам экипажа, чтобы они знали, как вести себя в случае экстренных ситуаций. Но так как чаще всего за шлюз отправлялись Скайер и Эдинг, то для остальных членов команды полет за пределами корабля носил скорей ознакомительный характер. Кэтти была три раза, Джилз – два, а Эйс долго сопротивлялся, но все же вышел в космос незадолго до Скайера.

Моро же встретила свой первый полет в невесомости с визгом восторга. Она быстрее всех перемещалась вдоль корпуса "Хобокена-4" и практически неотрывно смотрела на всевозможные космические объекты, будто пыталась впитать их в себя, поглотить глазами, насытиться.

Скайер пытался разъяснить ей внешнее устройство корабля, а Эдинг по обыкновению разглагольствовал про жуткую опасность Космоса.

Но видимо биологу было не до них.

В конце концов, ее уговорили "прогуляться" вдоль всего корабля. И во время этого "тура" Моро со Скайером даже отлетели от "Хобокена-4" на всю длину страховочных тросов.

– Смотри, в таком положении можно делать сальто, – младший механик продемонстрировал кульбит, – но главное потом, чтобы твое вращение кто-нибудь остановил… поэтому останавливай меня… а теперь попробуй сама.