В тишине леса

– Руби с размаху, – ступая осторожно по скрипучим доскам, Громов продолжил исследовать дом.

Озерцов навострился и взглянул на фотографию.

– Что не так?

– Этот дом местная шантрапа использует для вечеринок. Выпивка, наркотики, секс. Для этого они даже перекинули от электрического столба времянку. Здесь были не глаза, а голова целиком. Они не хотели светить своим тайным убежищем и подкинули голову в лес.

– С чего вы это взяли?

Токарев ткнул в фотографию.

– Девственно чистый пол. Они вынесли из дома матрасы и холодильник, потом прибрались. Кирпич под глазами мокрый. Значит, глаза только вынули из жидкости, в которой их держали, а голову к тому времени уже сутки назад увезли на экспертизу. Тогда, где хранились глаза?

– Где? – ошарашено спросил Озерцов и попятился.

– Убийца подкинул голову в этот дом неспроста, а с какой-то целью. Скорее всего, хотел, чтобы это место наводнили полицейские. Зачем он это сделал? С этим надо разбираться. Но голову отнесли в лес, и полиция в этот дом не попала. Тогда убийца вернулся и подложил глаза, которые изначально собирался оставить как трофей. Обыск после обнаружения глаз был?

– Конечно.

– Что нашли?

– Ничего противозаконного.

– Озерцов! – окрикнул коллегу Громов.

Следователь из Калуги поспешил в соседнюю комнату, но Громов загородил дверной проем.

– Коноплю выращивал не только Колотушкин, но и местные пацаны. Они этот участок обвесили амулетами для устрашения, чтобы никто не побеспокоил их маленький бизнес.

– Какой еще бизнес? – растеряно пролепетал Озерцов, судорожно соображая, достанется ли ему от начальства за недосмотр или нет.

Громов сделал шаг в сторону, освобождая проем. У Озерцова подкосились ноги и отвисла челюсть.

– Страсти-мордасти…

Токарев протиснулся между Озерцовым и проемом, оглядел комнату и присвистнул. Все было увешано пучками конопли. На столах и стеллажах траву сортировали по пакетам с маркировкой веса и сорта.

– Это не для себя. Продукт элитный. Значит, у них был рынок сбыта, – сделал вывод Громов, осмотрев несколько пакетов.

Токарев увидел шнур, ведущий в соседнюю комнату, пнул дверь и заглянул внутрь. По центру стоял большой стол, на котором выращивали коноплю разных сортов. Над столом висели фито-лампы. К каждому кусту была подведена капельная система полива. За дверью слышалось чье-то тяжелое дыхание. Токарев дал знак коллегам и вынул пистолет из кобуры.

– Полиция! Выходите с поднятыми руками!

Из темноты вышел подросток в спортивном костюме и кроссовках, с телефоном в руке и жалобно прописклявил:

– Не стреляйте…

– Ты там один?! – Токарев кивком показал, чтобы парень вышел.

– Да…

Озерцов надел на подростка наручники и усадил на матрас.

– Ты кто такой?! – навис над парнем Громов.

Подросток не горел желанием общаться, опустил голову и шмыгал носом. Следователь из Калуги утер лоб рукавом форменной рубашки и сказал:

– Это Павел Зудельшин. Он нашел глаза.

†††

Алан припарковал «джип» у современного шестиэтажного дома в центральном районе Москвы, выключил двигатель и огляделся. Каждый этаж элитного здания имел оригинальную кладку из белого кирпича. Входная группа и лифтовые шахты были пристроены к зданию отдельной башней. Дом от улицы отделял невысокий забор и шлагбаум, возле которого стояли двое охранников.

– Как-то неожиданно…

– А чего ты ожидал? – Кира отстегнула ремень безопасности. – Сатанинский храм и жертвенный алтарь со стекающей по специальной канавке кровью? Если дела у секты пошли именно с приходом Морозовой, логично предположить, что именно она была идейной вдохновительницей Люцифера, а не наоборот, как пишет пресса. Иди за деньгами и никогда не ошибешься.

– Чую, здесь много денег.

Митяева убрала планшет в сумку и вышла из машины вслед за Аланом.

– Эта темная история смерти подростка навела меня на мысль, что жрица захотела править единолично.

– Ты думаешь, она подставила своего дружка под тюремный срок? Но ведь не она убила, а он.

– Три года назад он был в расцвете сил, а перед арестом – выжатая мочалка. Заметь, до того случая Умрихин ни разу не попадал в поле зрения полиции, даже за вандализм.

– Может, Умрихин болеет чем-то. Когда я был на стажировке в Питере, помогал расследовать убийство младенца. Оказалось, что убил и выпил всю кровь соседский старичок, на вид такой добродушный. Мы его даже не подозревали. Ему какая-то ведьма сказала, если он выпьет кровь новорожденного младенца – болезнь уйдет, мало того, он омолодится на десять лет и снова будет бегать по девам, как он их называл. Я не мог поверить и сам пошел его допрашивать. Решил, что коллеги нашли козла отпущения. Так вот, пока я не отыскал в его квартире одежду малыша, аккуратно завернутую в газетку, не верил даже после его признания.

– А как вы его взяли?

– У той самой ведьмы. Он полосонул ее ножом по руке, та крик подняла. Соседи вызвали полицию. На допросе ей пришлось изложить суть конфликта. Ты бы видела с какой уверенностью она заверяла, что процедуру нужно повторить еще дважды, чтобы организм полностью переродился.

– То есть, если бы вы его не взяли, старик убил бы еще двух младенцев? – Кира передернула плечами. – По ходу с головой там у обоих проблемы.

– Я месяц не спал, места себе не находил. Потом написал прошение и меня перевели в родной Майкоп.

– Уедешь туда после стажировки?

– Планировал, но теперь передумал. Слишком много плохих воспоминаний.

– Расстался с девушкой?

– Нет.

– Развелся с женой?

– Ты же выставила запрет на личные темы, а это очень личное.