В тишине леса
– Эй! Не надо меня оскорблять! Я нормальный. У меня девушка для этих целей есть, – блогер выпучил глаза и замахал рукой, будто веером. – Курнули мы с корешем. Я в завязке был, но тут кое-что на меня свалилось. Короче, семейное. Мы решили оттянуться. Когда душегуб позвонил, я только оклемался. Дурь была улетная. Всю ночь торчал. Поначалу подумал, что я приход словил и это типа галёлики. Потом смотрю по входящим звонкам, нет, я с кем-то говорил. Номер не определился, а то я бы позвонил.
Громов записал кличку блогера в блокнот, вспомнил наставления шефа и задал следующий вопрос:
– Про найденную голову в этих краях слышали?
Макрушин цокнул языком и потряс указательным пальцем.
– Это было моим последним делом в газете.
– Фотографии остались?
– Нет. Дело очень быстро прикрыли. Кстати, его Решетов вел.
– Вот как? Интересно.
Вадим сделал запись в служебном чате, чтобы коллеги учитывали эту информацию.
– Расскажите, что помните.
– Стуканул мне кореш, он уже в органах не работает, а тогда на звонках сидел. Позвонила испуганная женщина из соседнего села, сказала, что местные нашли голову на тропинке в лесу.
– Как село называется?
– Село Хорошево.
Громову послышалось «всего хорошего», и он насупился.
– Позже пожелаете мне бесконечного добра. У меня еще есть вопросы.
– Село называется Хорошево! Такое название! – разволновался Макрушин, закинул в рот печенье и тут же успокоился.
Мобильник Громова залился популярным треком «Самый лучший день заходил вчера». Вадим устанавливал его на номера девушек, с которыми планировал пойти на второе свидание. Взглянув на имя абонента, он улыбнулся, но отвечать не стал. Сбросил звонок и поднял глаза на свидетеля.
– Продолжайте.
– Голову нашли местные пацаны. Сказали, что на тропинке, но я сомневаюсь. Недалеко от того места я обнаружил ритуальный алтарь, и там по центру было пустое место, как раз для головы. Решетов сразу повел дело в одном направлении: голову выкопали из могилы.
– Кладбища проверяли?
– Первым делом. Могилы были нетронуты. Так Решетов придумал байку, что сатанисты привезли эту голову из города. Начальство не горело желанием открывать дело, все замяли. Так что где-то лежит мужик и ждет своего часа.
– Не понял. Почему мужик?
– Так голова мужская была.
– А мне сказали женская, – Громов проверил служебные записи.
– Решетов так всем говорил. А потом голову отдали экспертам и те сказали, что это был мужик. Вот только Решетов тогда уже под следствием был. Лицо у того мужика было такое – женственное, и волосы длинные, поэтому так подумали. Я возвращался к этой теме после увольнения. Думал, нападу на след сенсации, отнесу материал боссу, он меня восстановит, но, увы. Все глухо как в танке. Никто его не разыскивал. Отдельно тело без головы не находили.
– А из местных никто не пропадал? Вы проверяли?
– Конечно. Наверное, это был какой-то залетный.
– Национальность эксперты установили?
– Нет, но у него были черные волосы и черные глаза.
– Голова же была без глаз.
– Была. Потом-то глаза нашли в заброшенном доме. Они были черные.
Макрушин допил кофе и выбросил бумажный стаканчик в пакет для мусора.
– Я спрашивал у экспертов, почему не приглашают антрополога, который смог бы по черепу лицо восстановить. Мне сказали, что это очень дорого.
– А лицо было не опознаваемо?
– Истлело местами. Носа не было. Я попросил одного компьютерщика восстановить, он вроде взялся, а потом слился. Голяк, короче. По всем фронтам, – блогер сжал кулак и потряс им. – Но я чувствовал, что это дело на миллион. Эх! – он рубанул рукой воздух.
Миазмы усилились, приоткрытое окно уже не спасало, Громов не выдержал и закончил допрос.
†††
Токарев стоял в сторонке и, читая служебную сводку, украдкой рассматривал Пережогина. Свидетель был высоким и худощавым брюнетом с проседью на висках. Крючковатый заостренный нос придавал лицу хищное выражение. Близко посаженные глаза постоянно следили за обстановкой. Следователь был уверен, что блогер все подмечал и анализировал. С допросом Токарев не спешил, сначала присмотрелся к свидетелю и подметил его приятельские отношения с обнинским убойным. Незаметно присоединился к группе коллег, обсуждающих «мертвое дерево», и в подходящий момент влился в беседу. Говорили об охоте, потом собаках и снаряжении.
– Долго вы меня еще продержите? – спросил Пережогин, отклоняя очередной звонок бывшей жены. – Эх, не видать мне дочки на этих выходных.
– Что, бывшая всю плешь проела? – поинтересовался один из следователей.
– Не то слово, – блогер написал сообщение и убрал телефон в карман. – Развод был три года назад, а она шныряет по моей квартире как надзиратель. Если найдет за что зацепиться, сразу выставляет запрет на встречи с дочерью. Ей кайф, а девчонка рыдает.
– Если торопитесь, можете дать показания прямо сейчас, – предложил Токарев, не глядя на свидетеля.
– Так чего мы ждем? Вперед!
Спокойно начать разговор не получилось, дождь перешел в ливень, Токарев предложил переместиться в машину блогера. Пока добежали, промокли до нитки, и, сев в машину, Пережогин выкрутил регулятор печки до упора.
– Черт, теперь дорогу размоет, фиг я отсюда выеду.
Токарев включил диктофон и положил на торпедо.
– Начнем? Представьтесь.
– Все так официально?
– Протокол обязывает. Имя, фамилия, отчество. Год рождения.
– Пережогин Валентин Евгеньевич. 1975-й. То бишь мне тридцать семь. Место рождения Обнинск. Журналист. Блогер.
– Специализация – криминал?
– Точнее, резонансные происшествия. Всегда быстрее и интереснее, чем у конкурентов. Криминальная хроника набирает много просмотров.
– Правда? Не знал, – слукавил Токарев.
– Я где-то читал по этому поводу заключение психолога. Оказалось, все банально. Плохие новости помогают сбросить напряжение и выработать адреналин. Для людей важна драма. Не схематичный копипаст из пресс-релиза МВД, а личность и ее история.
– Хм, буду знать. Приступим. При каких обстоятельствах вы контактировали с убийцей?
– Предполагаемым убийцей, – поправил следователя блогер. – Он мог звонить по просьбе убийцы. Не факт, что это был сам убийца.
Токарев замер, глядя в одну точку, давая понять, что все еще ждет ответа.
– Звонок был в пять часов утра.
– Где вы были в тот момент?
– Дома, естественно. Всю ночь писал статью для сайта и снимал видео для Ютуба. Только закончил и пошел в туалет. Услышал звонок и вернулся к столу. Спросил: «Кому не спится в ночь глухую?» – а мне отвечают…
Пережогин нашел запись разговора и поставил на воспроизведение. Из динамика послышался мягкий баритон: «Винсент, надеюсь ты в форме. Высылаю тебе координаты. Это мой подарок матушке Земле. Хочешь стать знаменитым? Тогда поторопись, а то кто-то другой будет освещать сенсационный репортаж».
– Винсент – это ваш блогерский псевдоним?
– В том-то и дело, что нет. Винсентом меня называли в подростковом возрасте во дворе. Когда-то я был фанатом фильма «Баффало-66», где главную роль сыграл Винсент Галло. Пацаны говорили, что он на меня чем-то похож.
– Кто знал об этой кличке?
– Только те, кто жил со мной в одном доме в Калуге.
– Что было после звонка?
– Я засел в Сеть и стал искать инфу. Но ничего по этим местам не нашел. Тогда позвонил знакомым и попросил поднять сводки по районам.
– То есть сразу сюда не поехали? – уточнил Александр.
– Нет, я это за стеб принял. Грешил на Решетова. Даже сейчас так думаю.
– Почему?
Пережогин скривился, будто проглотил лимон.
– Это он меня все время подкалывал: «Хочешь стать знаменитым?» Когда я его здесь сегодня увидел, то утвердился в этой мысли. Знаете, он на все пойдет, чтобы прославиться. Презерватив штопанный.
– У вас был конфликт?
– У нас была война. Сначала победил я, потом – он, вернее, его папаша. – Руки у Пережогина дрожали, он еле справлялся с напряжением. Чуть приоткрыл окно и закурил. – Эту гниду я на дух не переношу. Ничего, я еще отыграюсь, – блогер выдул в окно тонкую струйку дыма и потер морщинистый лоб. – Я его с поличным взял на взятке.
Токарев присвистнул.
– И он еще на коне?
– Он на тройке с бубенцами. Папик отмазал и устроил на меня травлю.
– Кто у него папик?
– Прихвостень мэра. Ничего. Я подожду. Бойтесь гнева тихого человека.
Токарев решил дожать делишки Решетова.
– А что там с этой головой три года назад? Он же вел расследование?
– Так с этой головы все и началось, будь она неладна, – Пережогин опустил окно еще ниже, сплюнул и тут же закрыл. – Всем было понятно, что речь идет об убийстве. Так он не только отрицал этот факт, но и говорил всем, что голова женская.
– Он и сейчас так говорит.
– Серьезно? – блогер уставился на следователя. – Чудило огородное. Я за ним после найденной головы стал присматривать. Дергал постоянно на счет расследования. А когда узнал, что он даже дело не завел, то попробовал давить на следствие и будоражил общественность. Тогда-то аноним мне стуканул, что он взяточник. Да не как все, а застрял в девяностых. Я стал следить за ним и поймал на передаче дани от ночного клуба за эскорт. Урод. Из-за него я семью потерял. Меня потом год прессовали. Уволили из газеты, звонили моей жене и рассказывали байки про любовниц и левые заработки. Моя бы измену простила, но заначку – никогда. Алчность – ее второе имя.
Пережогин докурил и выбросил окурок в окно.
– Тут явная связь. Решетов – второе убийство в одном месте – Колотушкин.
– А Колотушкин какое отношение к голове имеет?
– Напрямую – никакое. Но Решетов постоянно со своими дружками у Колотушкина пасется. Друзья на век.
Токарев в задумчивости поскреб подбородок.
– Мы отвлеклись. Так ты позвонил друганам и попросил пробить по базе Никитское. Что потом?
– Получил порожняк, но меня не отпускало. Еще раз прослушал запись и все же решил проверить. Приехал сюда. Увидел толстяка и обмер. Его зачем привлекли? Он давно не при делах. Потом Колотушкин появился. Я его мельком видел три года назад. В толпе стоял с местными, когда убойный улики искал. Я фотографировал всех, поэтому лицо запомнил.
– Кто позвонил в полицию?
– Звонил я. Сказал, что получил анонимный звонок и сейчас нахожусь на месте убийства. Назвал координаты, описал местность и положение тела. Честно говоря, я слинять хотел. Знал, что сюда Решетов прибежит, когда мою фамилию услышит. Это его сфера влияния. Но тут толстяк начал брызгать слюной в сторону Колотушкина, мол, это он убийца, просто корчит из себя невинного. Решили, что я пойду за бородачом, а толстяк останется на месте и будет дожидаться полиции. Я повел Колотушкина. Тот в дом нырнул. Я за ним. Встал у окон и слушаю, а там крики, вопли. Думал, убивают кого. Заглянул, а там женщина, привязанная к кровати, мечется. Жуть.
– Привязанная?
– Ну да. Я решил навести справки, а уж потом тревогу поднимать. Пошел в магазин, там как раз товар разгружали. Спросил у грузчиков и водилы. У Колотушкина жена раком больна. От наркоты отказывается, поэтому от болей крыша поехала. Дважды хотела с жизнью покончить. Вот он и держит ее на привязи и следит днем и ночью.
– Можешь показать место, где голову нашли?
– Пацаны нашли голову на этой тропинке. А толстяк мне показал место ритуала. В двухстах метрах отсюда стоит раздвоенная береза, похожая на гигантскую рогатку, если свернуть к ручью и спуститься вниз, то увидишь старый раскидистый дуб. Жуткий такой. Не ошибешься. Вот под тем дубом были свечи, сушенные травы и какие-то знаки на земле.
– Вы фотографии делали?
– Конечно. Почту дайте. Я вышлю.
Токарев протянул визитку.
– Центр алтаря был пустой, но там точно что-то стояло.
– Как думаете, кто мог алтарь соорудить?
– Подростки, кто еще. Сейчас столько движений развелось. Делать им нечего. Пахать не хотят. Байду гоняют и от безделья с ума сходят.
– А местные? Вы же изучали всех.
С ответом Пережогин не спешил. Взвешивал.
– Скажу вам одно: они все друг друга покрывают. Надо другой подход искать. Чужакам они ничего не скажут.
Токарев выключил диктофон и сказал блогеру, что больше его не задерживает.
– Кстати, мой источник сообщил, что та голова пропала из вещдоков.
– Пропала?
– Мне сказали, что после экспертизы ее забрал Решетов, но в хранилище улик ее нет.
– Это точно?
– Может, ее нашли уже после моего отъезда, но три года назад Решетов забрал ее у экспертов, а до вещдоков не донес.
Токарев вышел из машины и поплелся в сторону временного штаба, где обнинский убойный натянул навес от дождя. Решетов отделился от толпы и пошел ему навстречу.
– Что, Москва, голову повесил? Езжай с напарником домой, с этими клоунами мы сами разберемся.
– Слышь? Ты мне не указ. У меня свое начальство есть, как я понял, дело наше. Так что ты ни к одному свидетелю на метр не приблизишься. А вот к тебе у нас много вопросов. Где голова, Решетов? Куда ты ее заныкал?
Улыбка сошла с лица, Решетов набычился.
– Зачем тебе голова?
– За надом. Чтобы завтра привез голову в нашу лабораторию. Понял?
Токарев сунул ему визитку с адресом отдела профайлинга.
– Ты сам сказал, Москва, у каждого есть свое начальство. Прикажут – привезу.
Токарев поразился, как спокойно держится Решетов. Он не чувствовал угрозы. Но нагнетать обстановку нельзя, Решетов мог замести следы, что концов не найдешь. Поэтому следователь решил переложить межведомственные вопросы на шефа.
†††
Митяева припарковала машину у кромки леса, заглушила мотор и позвонила Ивану. После минутного разговора она повернулась к напарнику и уведомила:
– Взглянем на жертву и пойдем прочесывать лес. Некоторые части тела отсутствуют. Лимон хочет убедиться, что их нет в лесу.
– Какие части?
– Руки – точно. А нижняя часть тела скрыта в дереве.
Кира открыла багажник и вынула из коробки сапоги с высоким голенищем. Накинула на плечи дождевик, натянула капюшон и первой углубилась в лес.
Алан поспешил за ней, пробурчав:
– Капец костюму.
Впереди на тропинке Кира увидела неспешно бредущих Близнецов и ускорила шаг. Первым их услышал Токарев и обернулся.
– Да что б меня! – он дернул Громова за рукав куртки.
Вадим тоже заметил перемены во внешности Киры и никак не мог сообразить, нравятся они ему или нет, настолько необычно она выглядела.
– О-о-о! Митяева, ты сразила меня наповал, – Токарев изобразил ранение в сердце и замедленное падение.
– Нравится?
– Круто, Кира! Выглядишь потрясно! – Токарев не сводил с нее восторженного взгляда.
– Не слишком ли много вы уделяете внимания стрижке коллеги? – проворчал Алан и пошел к месту происшествия.
– Чего это с ним? – в недоумении произнес Громов и проводил взглядом новичка.
– Понятия не имею, – пожала плечами Кира и попросила коллег ввести в курс дела.
Близнецы показали фотографии, которые сделали эксперты на месте происшествия, рассказали о ходе допросов и наперебой высказали свои предположения. После осмотра места преступления Токарев предложил:
– Пойдемте, отыщем ритуальное место.
Следователи дошли до раздвоенной березы. Токарев показал на раскидистый дуб и рассказал предысторию. Когда они добрались до столетнего дуба, то увидели оплавленные черные свечи. Кира подняла голову, взгляд наткнулся на женскую руку, прикрепленную к ветке на высоте двух метров, и от неожиданности вскрикнула.
– Он из руки сделал указатель, – Токарев прошел в направлении, куда показывали посиневшие пальцы с обломанными ногтями. Его внимание привлек небольшой холм. – Неплохое местечко для захоронения.
Александр вызвал по рации Смирнова и доложил о находке. Тот пообещал, что придет через пять минут.
– Убийца привязал руку скотчем крест на крест. Я бы сказала, что она указывает не на холм, а на жертву в дереве. Видимо, это подсказка для тех, кто придет для ритуала.
Близнецы обступили холм. Громов показал напарнику на ствол упавшего дерева.
– Здесь длинные волосы.
Алан рассмотрел вокруг дерева неглубокие канавки и начал расчищать опавшую листву. Позвал коллег и показал на пентаграмму.
– Сатанисты. О них говорили блогеры, – Громов сделал снимки руки и пентаграммы и отослал Ивану.
– От животных перешли на людей? – спросил Алан.
– Нет, – в унисон отозвались остальные.
– Почему вы так уверенны?
– Тот, кто поместил женщину в дерево, восхвалял природу, – пояснила Кира. – Помнишь, как он сказал блогерам? Это мой подарок матушке Земле. Если бы он был сатанистом, то сказал бы: «Это моя жертва Сатане».
Через минуту послышался треск рации, а потом голос полковника:
– Обе руки нашли?
– Пока только одну.
– Ищите вторую!
Все обернулись на звуки голосов и увидели Смирнова, за которым шли три эксперта с лопатами и контейнером для улик.
– Давайте разделимся, – предложил Громов Кире. – Мы с Саньком прочешем округу по ту сторону тропинки, а вы с Аланом по эту.
Токарев помотал головой, показал на обувь напарника и внес свое предложение:
– Я предлагаю пижонам в туфлях пойти по верхней части леса, она более сухая, а мы с Кирой осмотримся в овраге у ручья.
†††
Ветер погнал свинцовые тучи в сторону столицы. После полудня солнечные лучи прорезали кроны деревьев, изгоняя из леса мрачность и густую туманную поземку. Следственная группа оживилась и с новыми силами продолжила работу. Пока подчиненные прочесывали лес, Лимонов пытался дозвониться до Майи.
– Едрён батон! – прорычал полковник, в очередной раз услышав надоевшую фразу: «Абонент находится все зоны доступа сети». – Еще одна радость привалила. Где ее носит?
Иван проводил шефа сочувственным взглядом и присоединился к группе экспертов, которые к этому моменту разрыли яму возле дуба, накрыли ее от дождя тентом и начали извлекать из земли останки животных. Иван расстелил черный мешок и выложил в ряд три черепа: собаки, козла и барана. У последнего были раскрашены и заточены рога, на кончиках которых виднелись красные подтеки. Каждый череп был завернут в черную тряпку.
После осмотра Смирнов показал на череп барана и озвучил свои выводы:
– Этот зарыт совсем недавно. Сутки или двое назад. Череп собаки лежит в земле примерно месяц, а козла – больше полугода. Других костей нет. В яме только черепа. Наверное, их использовали для ритуала, а потом снова закапывали.
– Как думаете, животных убивали здесь?
– Нет, – без заминки ответил Смирнов. – Согласись, тащить сюда живого козла рискованно, трудоемко и нерационально. Люди вокруг любопытные, у всех теперь мобильные телефоны. Думаю, они приносили только черепа. Нам забирать их в лабораторию? Для следствия они представляют интерес?
– Лучше забрать. Пока мы не знаем, связаны сатанисты с нашим делом или нет, – Иван заглянул в яму и спросил эксперта: – Все? Там больше ничего нет?
– Вроде все.
– Вторую руку мы так и не нашли.
Смирнов вытер пот со лба и перешел к осмотру только что открепленной от дерева руки. Иван взял лупу, тоже осмотрел найденную часть тела:
– На ней частички грунта.
– Да. Сначала он закопал руку, а потом решил, что ее можно использовать.
Холм, который обнаружил Токарев, имел свежую насыпь, и Иван выдвинул версию:
– Рука могла быть закопана вместе с черепами.
– Обрати внимание, Ваня, руку уже облепили насекомые, что вполне естественно для этой среды, а труп в дереве остался нетронутым.
– Аномальная зона, – весомо выдал Свиридов, но, вспомнив Химика, предположил: – Может, он обработал тело каким-то химическим составом, который отпугивает живность?
– Все возможно.
– Так это ученик Химика или нет? Как по мне, так очень на то похоже. Голова и труп будто с картины художника. Подражатель или новый ученик?
– Маловероятно.
– А если это сам Химик? Он же говорил, что пребывает в поиске новой миссии.
– Тоже мимо. У Химика не было художественного вкуса.
– Его отец был театральным декоратором и гримером, – не отступал Свиридов.
– Цапакин старший не работал с деревом. А тот, кто поместил жертву в ствол дерева, очень искусно состыковал живую плоть с древесиной, замазав швы воском, да и сама композиция…
– Колотушкин работает с деревом, – услышали они за спиной голос полковника.
Смирнов обернулся и переспросил:
– Кто?
– Тот, кто нашел труп. Кстати, он признался, что пришел в лес не для охоты. У него тут сбор урожая конопли.
Смирнов кивнул, такое объяснение больше походило на правду.
– Еще одно наблюдение. Руку он отделил от тела либо топором, либо чем-то похожим. Резкий диссонанс с тем, как он работал с телом и руками, которые не вошли в его задумку, – судмедэксперт показал на поломанные ногти и рваный срез плоти.
– Я видел, как Колотушкин орудует топором. Он им даже шкуру сдирает с животного. Быстро. Эффективно. Качественно. Сразу видно, мастак в этом деле.
– Тогда он не подходит. Тот, кто отрубал руку, делал это впервые и не с первого раза.
– Жертву связывали, – Иван показал на темный след вокруг запястья.
– След еле заметен. Женщина пребывала в связанном положении недолго.
– Сколько?
– Не больше получаса. Потом ее развязали, еще при жизни.
– То есть место похищения и убийства совсем рядом, – сделал вывод полковник.
– Не обязательно. Он мог ее чем-то опоить и увезти на машине, – вклинился Иван.
– Вскрытие установит, если ее опоили, – Смирнов погрузил руку в контейнер для улик и повернулся к Лимонову. – Андрон, я готов к транспортировке.
– За фургоном поедут Близнецы. Они убедятся, чтобы транспортировка прошла без происшествий. Петя, когда ты планируешь ее вскрыть?
– Честно говоря, я хотел поработать ночью.
– Это кто говорит? Тот, кто мне лекцию каждый день читает о полезности восьмичасового сна?
– Я проведу вскрытие, составлю протокол, передам образцы в лабораторию, а утром тебе будет с чем работать. После планерки, если ты не против, я поеду домой спать.
Лимонов покрутил кончики усов и хмыкнул. Смирнов знал, что это согласие, и еле заметно кивнул.
†††
Туман рассеялся и Митяева ускорила шаг. Сапоги то и дело соскальзывали с мокрых камней, но Кира упрямо шагала вдоль ручья. В десяти метрах правее, ближе к лесополосе, шел молчаливый Токарев. Периодически он останавливался и всматривался в лесную чащу.
– Саш, как думаешь, мы уже прошли десять километров?
– Нет, только половину.
– Половину? – с ужасом переспросила Кира. – У меня сейчас ноги отвалятся.
– Хочешь, передохнем?
Кира огляделась и показала на два валуна на пригорке. Когда они удобно примостились, он подметил:
– Классное место для рыбалки. Закинул удочку и сидишь на солнышке, греешься.
– Хочешь сказать здесь есть рыба? – с сомнением спросила Кира.
Токарев взглянул на обмелевший ручей.
– Когда-то была. Кстати, забыл спросить, ты купила тачку?
Кира улыбнулась и кивнула.
– Какую?
Она назвала марку. Токарев насупился, они не обсуждали ее по телефону. Кира объяснила, что «джип» достался ей по дешевке с торгов конфискованного имущества.
– Так что я ничего не выбирала. Чехлы, кожа в салоне, противотуманка на крыше – прокачка бывшего хозяина. Он на ней не больше месяца ездил.
– Круть. Причесончик у тебя тоже зашибись. Ты стала более уверенней. Курсы пошли тебе на пользу.
Минуту они всматривались в извилистую каменную насыпь. Наконец-то Токарев решился озвучить то, что хотел сказать, как только ее увидел.
– Помнишь, ты обещала познакомить меня с подругой?..
– Точно, – Кира щелкнула пальцами. – Завтра утром ей позвоню.
– Так вот… э-э-э, может, отменим и сами замутим?
Кира повернулась к коллеге и часто заморгала. У Токарева покраснели уши, он забарабанил пальцами по колену и смотрел куда угодно, только не на нее. Положение было патовым. Токарев нравился ей как друг и коллега, Кира не хотела его обидеть, поэтому сказала:
– Саш, тогда кому-то из нас придется уйти из отдела. Ни ты, ни я этого не хотим. Так?
– Если узнают… – он повернулся и прожег ее взглядом.
– А как ты это скроешь? Мы окружены следователями. Лимон первый нас выкупит, про Вадима я вообще молчу: из-за того, что ты поменялся напарниками, он уже завтра начнет нас подкалывать.
Минуту Александр молчал, потом резко вскочил.
– Мне так с тобою хорошо, что все, спасибо, я пошел.
Зазвонил мобильник Киры. Это был Иван. Она ответила на звонок и перевела на громкую связь. Жестом подозвала Токарева и тот вернулся.
– Я запустил квадракоптер и поснимал периметр. Стал просматривать запись и заметил кое-что странное. По вашему маршруту в шести километрах от места происшествия на дереве виден какой-то предмет, то ли настил, то ли ящик. Может, это лабаз охотника, но лучше проверить. Высылаю вам точные координаты.
