Воплощение XX – XXI. Проза XXI века

В филармонической повозке, уткнувшись носиком в стекло, актриса, девочка-подросток, мечтает – как ей повезло! В плену сценических предчувствий, наивный лёгкий мотылёк, летит в огонь, без слов-напутствий, её влечёт актёрский рок. Не понимая, платит цену той обольстительной мечте, что привела её на сцену, в неискушённой простоте. Пусть повезёт ей в лотерее приоритетов и побед, да будет к ней судьба добрее и оградит её от бед!

«У тебя есть репертуар?» – спросила администратор актёрской группы.

«Да! Монолог Медеи, сцена из „Униженных и оскорблённых“, пролог из поэмы „Возмездие“ А. Блока, сцены из спектакля „Тиль“.»

«Нет, это не подходит для эстрадно-цирковой программы. Будешь готовиться в поезде, пока едем из Москвы в Пензу».

Мне дали три эстрадных монолога, которые надо было выучить в поезде за сутки, под стук колёс. Наверное, это везение новичков, но показы вчерашних учеников порой проходят более успешно, чем опытных артистов. Опытному актёру игра без зрителя не приносит вдохновения, а обстановка «показа» опустошает и бывает, вдохновение уступает место ремеслу. А начинающий – или проваливается от волнения, или выкладывается настолько, что производит впечатление талантливого самородка. Директор филармонии, старый драматический актёр, почувствовал в «зелёной» девчонке искреннюю любовь к сцене и задатки актрисы. Кроме эстрадных монологов, он попросил меня почитать что-нибудь ещё. Я сыграла свой театральный репертуар, показала пантомиму и даже прочитала собственные стихи. После обсуждения двум артистам отказали, и они уехали домой. Ко мне отнеслись более благосклонно и приняли на работу.

Была зима. Скользил перрон. В дорогу приглашал вагон. Среди вокзальной суеты, мелькали лица и цветы. Жизнь впереди. Не познан мир. И ты пока ничей кумир. И превращается вокзал то в сцену, то в концертный зал… Дороги, вёрсты, полустанки, бескраен путь. Твои мечты – судьбы подранки. Молчи. Забудь.

Мне повезло работать рядом с замечательными эстрадными артистами, у которых можно было многому научиться: и законам работы на эстраде, и обращению с микрофоном. А главное, поиску своего сценического образа. Через год работы выходила на сцену с женскими монологами, вела концерты, освоив жанр конферанса. Конферансье – хозяин сцены. От него зависит успех концерта. Он может «продать» артиста так, что долго не смолкнут аплодисменты, а может сделать и так, что артист уйдёт со сцены под «стук собственных каблуков». Конферансье должен уметь в любой момент заполнить паузу в концерте, а для этого у него в запасе должно быть много реприз и подводок к номерам. Хороший конферансье должен работать в полуторачасовом концерте не менее сорока пяти минут собственного времени. Надо постоянно обновлять репертуар. Приезжая в новый город, райцентр или область, покупать местные газеты, чтобы познакомиться с историей местности и полученные знания использовать в концерте. Ещё не было ни интернета, ни мобильников. Не имея эстрадного сценического опыта, осваивала азы профессии, ориентируясь на реакцию зала и на замечания старших коллег. Гордость переполняла от осознания причастности к профессии. «Мы артисты…» – с этой фразы начиналось моё общение с незнакомыми людьми «из публики».

Но со временем эйфория прошла. Не давала покоя не осуществлённая главная цель – поступить на актёрское отделение в ГИТИС, которую я бессознательно отодвигала. Почему? Скорее всего, из-за запрятанного в глубину души осознания, что главное моё дело – литература. Потому и было интересно всё: и театр изнутри, и режиссура, и эстрада, с постоянными путешествиями по новым местам. В дневнике я сначала записывала города и даты наших выступлений. Потом впечатления от новых мест. Затем появились зарисовки характеров отдельных людей и историй, с ними происходивших. Со временем дорожные записки превратились в рассказы.

Не мастерством, а вдохновеньем порой срывали мы успех, сверхчеловеческим уменьем – скрывая слёзы, выдать смех. И силой чудною искусства будили чувства мы в сердцах, забывших, что такое «чувства», не знавших, что такое страх.

ГАСТРОЛЬНЫЕ НАБЛЮДЕНИЯ

Про любителя собачек

Был у нас один симпатичный певец, похожий на популярного исполнителя, эстонского певца Тыниса Мяяги. Он и репертуар строил на его песнях. Так вот, однажды, с ним приключился курьёзный случай.

Мы должны были работать в одном из клубов в райцентре пензенской области. Стоял летний дождливый день. Дороги развезло и без резиновых сапог, к клубу было не пройти. Но эстрадные концерты всегда были праздником для жителей села, поэтому клуб был набит до отказа. Администраторша, довольная, еле успевала продавать билеты.

Саша, так звали певца, очень любил собак и не пропускал ни одного пса, чтобы не приласкать. И они отвечали ему взаимностью. Надо сказать, что в сельский клуб, в те времена, любой пёс мог зайти запросто.

Концерт начался. Артисты, ожидая своего выхода, гуляли в фойе. Зал находился на первом этаже, дверь на улицу открыта. Шёл довольно сильный дождик. К дверям подошёл намокший пёс, а Саша, на свою беду, вышел покурить. Огромный белый красавец приветливо помахал ему хвостом. Через пару минут послышался Сашин крик, а следом, и он и сам прибежал в гримёрную. На белом костюме сверху до низу отпечатались чёрные следы от собачьих лап. Через несколько минут выходить на сцену. С горем пополам оттираем грязь, но костюм остаётся в сырых подтёках. Хорошо, что свет от софитов бликами замаскировал следы «аварии».

На другом концерте пёс сорвал выступление пародиста, пройдя между зрительными рядами к самой сцене. Зрители переключили внимание на собаку, и все репризы проходили «мимо». Артист не выдержал и ушёл за кулисы.

Дрессировщица

Человеческая сущность со сцены особенно видна. Энергетика злого человека во время выступления артиста тоже принимает свои формы выражения. Была у нас одна дрессировщица, которая ставила себя выше других, и это сквозило в каждом её шаге, в жизни и на сцене. Она восседала в филармоническом автобусе, как королева, встречая входящих холодным надменным взглядом и ядовитой улыбкой. Администраторша подобострастно льстила ей:

– Ирина Ивановна, вы, как всегда, неотразимы! Не хотите ли кофейку?

– Ах, Алла, разве вы не знаете, что я пью только индийский чай?

Рядом с дрессировщицей всегда сидела маленькая злая обезьянка. Хозяйка небрежно держала цепочку от её поводка. Ирина Ивановна в прошлом была певицей. В прошлом у неё был и муж, с которым она вместе гастролировала в различных коллективах. Муж был то ли администратором, то ли артистом. Судя по апломбу, Ирина когда-то обладала красивой внешностью и ужасным характером. С годами, голос исчез. Муж, видимо, тоже исчез, не вынес подкаблучного существования.