Попаданка в царство фейри

Возможно, спустя полчаса я бы здраво рассудила, что не следует так поспешно портить со всеми отношения, тем более, что хозяева здесь они, а не я. Но сейчас, когда мной двигала обида, я испытывала кураж и желание вцепиться им напоследок в глотки.

И тут случилось чудо, спасшее меня от неминуемой опалы, тюрьмы или порки, смотря по тому, что тут у них применяется к строптивицам.

Наставница успела только замахнуться снова, как её руку перехватили. И сделал это тот самый недовольный моей внешностью жених.

От удивления я даже застыла на месте. Впрочем, как и остальные.

– Не позорься, Леприка! – коротко бросил Кайден и тут же добавил совершенно другим тоном: мягким, ласкающим слух: – У нас ещё много дел.

И, отпустив её руку, заботливо убрал короткую прядь волос с её лица. Дама улыбнулась и показалась мне, если не ровесницей, то годящейся в старшие сёстры.

– Конечно, ты прав. Извини, – смущённо пропела она и снова вспыхнула. А потом еле слышно прошептала: – Ты знаешь, мне не легко.

Даже если бы я была слепоглухонемой, и то, по искрам, ощущаемым в воздухе, догадалась бы, что эти двое далеко не друзья и соратники.

Отлично! Мне в мужья достанется мужчина, влюблённый в ту, которая набивается мне в наставницы и готова избить только за то, что его женой станет не она. Я ничего не забыла?

Ах да, они, наверное, ещё и любовники.

– Леприка вернётся к вечеру, – мимоходом бросил жених, обращаясь к Троули, и та низко поклонилась тем, кто больше не удостоил её ни единого взгляда. То же самое сделали и дриады, шикнув на нас, чтобы мы не стояли, как овцы, и не таращились молча вслед уходящим.

Парочка надела шлемы, и мужчина помог своей спутнице взобраться на крыло жука, а потом отрывисто крикнул что-то неразборчивое, и насекомое аккуратно подняло крыло, чтобы наездница скатилась на его спину, в специально закреплённое для поездки сиденье.

Кайден вмиг запрыгнул в своё, и вскоре от огромных жуков на земле осталась лишь примятая трава и пыльное облако в воздухе.

– Повезло тебе, Дивона! – грустно улыбнулась Троули и по-матерински погладила меня по плечу. Я не отшатнулась, в жесте настоятельницы не было ничего унизительного. Она и вправду жалела меня. – Когда вернёмся, я лично сделаю для тебя трискель. Амулет охранит и поможет пережить это.

– Скажите, матушка Гайте, – я растерянно заглянула в глаза собеседницы, – я ведь не первая жена этого господина?

– Нет, дева. Не первая, – вздохнула та. – Их всех нарекали Дивонами. Призванными девами.

– Кем призванными? – спросила я вслед настоятельнице, которая, доведя меня до места в ряду, собиралась вернуться к своим прерванным вторжением обязанностям.

– Верхними Духами. Богами. Ты скоро сама всё узнаешь. – Троули обернулась и громко скомандовала: – Приготовимся, сёстры, к ритуалу посвящения. Добро пожаловать в Неметон!

Глава 5

1

Обряд посвящения оказался весьма интересен и, возможно, я бы уделила ему больше внимания, не будь так огорчена предыдущими событиями.

– Тебе понравится результат, – прошептала Иона, незаметно пожав руку в знак поддержки.

Я улыбнулась в ответ и взбодрилась. Что толку горевать о том, что уже случилось, и о том, что ещё не произошло? Уныние никогда не было моим выбором.

Неметон, как все называли оазис, казался райским садом с вечно зелёными рощами. Раскидистые столетние дубы, выглядящие как на обоях к рабочему столу ноута, мешались с ясенями с удлиненно-яйцевидными кронами. Дугообразно искривлённые нижние ветви были направлены вниз и увешаны разноцветными лентами. Усеянная плодами-крылатками, похожими на сломанные пропеллеры, земля хрустела под ногами, обутыми в сандалии с тонкими подошвами.

Это были единственные звуки, наполнявшие рощи, если не считать, конечно, тонкого журчания воды, похожего на звон серебряных колокольчиков. Именно это напомнило о том, как я хочу пить. «Интересно, разве никому во время обрядов не хочется в туалет?» – подумала я, когда мы присели полукругом, в несколько рядов, на траве возле дуба. Настолько старого, что его кора казалась чёрной и словно отполированной, лишь в нескольких местах зияли глубокие трещины, будто раны, нанесённые мечом или секирой. Или тем, чем здесь принято пользоваться.

Перед его могучим стволом встала Троули, незаметно для меня сменившая утреннее одеяние на светло-зелёный наряд, похожий на сарафан. Распущенные волосы мягкими волнами ниспадали на оголённые плечи.

– Приветствуем вновь прибывших! – торжественно произнесла она, оглядывая нас. Мне показалось, что матушка Гайте задержала на мне взгляд чуть дольше, чем на других послушницах. Затеряться в толпе, как я планировала изначально, не получилось, каким-то образом меня вынесло в первый ряд.

– Славно вам будет у нас, так пусть же и нам хорошо будет с вами! – продолжила настоятельница, и дриады, сидевшие с нами, повторили, словно эхо.

– В благословенное время послали нам вас духи, – матушка Гайте опустилась на колени. – Приближается трёхгодичный великий праздник, когда мы устраиваем поминки по великой Богине. И чтобы сделать вас достойными членами нашей общины, озеро у Зеленозубых скал должно смыть с тел память о том, что вы оставили за чертой. Относитесь к ритуалу с должным почтением, и помните, что речные нимфы, обитающие в священном озере, накажут тех, кто не отринул думы о прошлом.

Троули говорила с таким благоговением, что по телу пробегала дрожь, а я недоумевала: зачем этим нимфам проверять нас. Других дел, что ли нет? Как говорила Алиса из сказки: «всё страннее и страннее».

Одна из дриад подошла к настоятельнице и с поклоном передала той холщовый мешок, внутри которого, стоило матушке Гайте развязать его, обнаружились тряпичные куклы без лица. Их было ровно двадцать пять, и каждой досталось по одной. Моя игрушка чуть отличалась по цвету от остальных и была выполнена из ткани более тёмной окраски.

В руках дриад появились небольшие ножницы  с кривыми концами, и я с тревогой покосилась на них, не смея нарушить песнопения дриад, которыми они сопровождали нас до священного источника.

Озеро было небольшим. Тёмная вода казалась холодной, скрывающей подводных чудовищ, только и ждущих, когда им принесут в жертву очередную деву. Я оглядываясь, желая поглядеть на Зеленозубые камни и понять, почему их так назвали, но сколько ни вращала головой, так и не увидела.

Две дриады неожиданно подошли ко мне и, взяв за руки, в наступившей тишине, давящей на уши, вывели из толпы. Зелёное платье, которое я надела только этим утром, уже лежало на песке, а я осталась в одном нижнем белье, ещё том, что напоминало о доме. Вскоре и эти вещи присоединились к верхней одежде. Раздевшись догола, я не испытала смущение или стыд. Всё происходящее до сих пор казалось настолько нереальным, что я с минуты на минуту ожидала пробуждения.

Мне молча срезали довольно длинную прядь волос и с поклоном передали её матушке Гайте. Та, прочитав короткую молитву на незнакомом языке, спрятала волосы в отдельный мешочек и прикрепила его на пояс, дав мне взамен ожерелье со светло-зелёным камнем, напоминающим опал.

– Надень это, дева, – мягко произнесла она, самолично отдавая его. – И пусть духи возьмут тебя под своё покровительство. Пусть уйдут недуги, слабость, и минует ранняя седина. Пусть сердце наполнится радостью и силой, гостеприимством и искренностью.

Я выполнила то, что просили. Без сожаления, с недрогнувшим сердцем пошла вперёд, сжимая в руках тряпичную куклу, пока воды озера не лизнули ступни. Против ожидания, они были тёплыми, почти ласковыми.

Оглянувшись назад, я увидела лишь тех, кто напряжённо следил за мной, словно от этого обряда зависела жизнь всего города. Да даже если бы и так, я не испытывала к ним жалости. Меня, как щенка, в прямом смысле кидали в воду, и никто не спрашивал, готова ли я к новой жизни, хочу ли такой судьбы. Это было никому не интересно.

Я просто шла, проваливаясь в вязкий ил, пока вода не коснулась шеи, и остановилась, не зная, что делать дальше. Могли хотя бы заранее дать инструкции, что-то объяснить, но я уже поняла, что здесь никто мне не враг, но и никто не друг. Даже соотечественницы не проявляли заботы или простого участия.

Стоять в воде и ждать, пока меня кто-либо сцапает, не хотелось. Опустив куклу в воду, я сделала шаг и поплыла к другому берегу, надеясь достичь его в два счёта. Как бы ни так! Сколько я ни старалась, берег так и остался недоступным, манящим  близостью ясеней, спускающих ветви к спокойной воде.

Я поняла, что нужно делать. Картинка всплыла в голове сама собой. Нырнуть. Камень на шее будто превратился в булыжник, тянущий вниз, и, глубоко вздохнув пару раз, я окунулась с головой. Ярмо на шее не давало всплыть, а только утягивало на дно, которое сразу ушло из-под ног. Лёгкие разрывало от желания вздохнуть, кровь прилила к голове, я барахталась изо всех сил, но быстро устала. Тело отяжелело…

И я утонула, увлекаемая ожерельем всё глубже. Туда, откуда не было выхода.

«Может, я умру здесь и очнусь дома, в своём мире?» – напоследок подумала я. Воздух закончился. Совсем, до последней молекулы. Игра была проиграна, я подчинилась и сделала вдох.

2

Рот наполнился водой, отдающей запахом тины, но я вдохнула, не захлебнувшись! В первое мгновение даже опешила и посмотрела вниз. Чёрная вода не просветлела, дна по-прежнему было не видно, но я не задыхалась! Даже дотронулась до шеи, ожидая нащупать жабры, иначе как я могу дышать под водой?! Но ничего подобного заметно не было.

Более того, сила, держащая меня под водой, ослабила хватку. Камень на шее потеплел, и тело стало лёгким, в душе расцвела непонятная радость, словно я только что поняла, насколько мне повезло оказаться здесь.  Неведомая рука потянула вверх, и я, не сопротивляясь, позволила тёплой воде вытолкнуть тело, как пробку, на поверхность.

В там светило ярко солнце, воздух был напоен ароматами цветов и свежей зелени. В таком мире хотелось жить, а люди или фейри населяют его, сейчас не так уж важно. Я легкомысленно подумала, что со всем справлюсь и поплыла обратно.

Стоило выйти из воды, как дриада укутала меня в белую простыню и отвела к остальным. Девушки расступились, освободив место. Я откинула мокрые волосы, чтобы хорошенько отжать и замерла, не понимая, снится это мне или происходит наяву.

Впрочем, пришла в себя довольно быстро, здесь по-другому не выживешь, а если даже удастся, то останешься никем, низшим сортом. Нет, я в душе не карьеристка, но и всю оставшуюся жизнь работать официанткой в порту или заправлять господские постели не собираюсь!

Мои волосы, густотой которых я по праву гордилась, теперь ещё и заметно посветлели. Не до уровня пергидрольной блондинки, конечно, но светло-русыми их теперь можно было назвать смело. Долой мышиный цвет, который так меня огорчал в прошлой жизни.