Гендир? Заверните!

– И ее приглашайте, – с этими двумя Алтунский не боялся ни за репутацию, ни за слухи. – Сообразим на троих.

Олимпиада Федоровна притащила свое красное полусладкое, припасла бутылку с какого-то торжества, а Елена Викторовна согласилась на коньяк. Раньше Алтунский такого панибратства с сотрудницами не устраивал, но сегодня разрешил себе. Настроение, как ни странно, было хорошим, даже благодушным. И вспоминал он об инциденте с голубоглазой и умной пташкой с удовольствием. Как кот, наевшийся тайком сметаны. В конце концов, он не заставлял Екатерину Алексеевну откликаться на его страстный порыв. Им ведь обоим понравилось. Алтунский в этом не сомневался. Теперь можно оставаться друзьями.

– На фуршете ваша жена выставила шампанское. Дорогое, – осуждающе доложила Елена Викторовна. – И делилась ненужными подробностями вашей семейной жизни. Хорошо, что наши сотрудники повели себя правильно.

– Правильно, это шампанское выпили и ушли? Елена Викторовна, эта женщина мне не жена. Мы развелись. Аннулируйте ее пропуск.

– У нее не было постоянного пропуска, разовый выписала.

– Выговор охране. Запретите пускать на завод. Развод настоящий.

– Хорошо, – Елена Викторовна помягчела. – А новенькая девочка вам понравилась?

– В каком смысле, – опешил Алтунский. Неужели ушлая кадровичка догадалась об их неформальной встрече.

– Она засомневалась, что ей нужно у нас работать. Посчитала, что вы к ее схемам отнеслись прохладно.

– Скажите ей, что к ее схемам я отнесся горячо, – пошутил Алтунский. Все уже случилось, второй раз он не попадется, пусть работает пташка.

– Скажу, – засмеялась Елена Викторовна.

Глава четвертая. Катя

Катя шла домой пешком, стараясь не думать о том, что произошло между ней и Алтунским. Но против воли думалось. Чалый откуда-то знал, что Алтунский ее сразу заметит. Получается, что награду в виде компромата Катя уже отработала. Только ее могли и уволить за такое. Хотя, насколько Катя разбиралась в людях, Алтунский не мстительный. Сразу не выгонит. А у Кати будет нормальная зарплата и она продолжит откладывать деньги. Долг Чалому все равно надо возвращать. Некоторые девочки из их команды брали кредиты в банке, чтобы расплатиться с хозяином, только ничего хорошего из этого не выходило.

Чалый тотчас лишал заработка, отправлял на вольные хлеба и мало кто справлялся с новым долгом. Банковская кабала ничуть не лучше кабалы у Чалого. К тому же, заложить Катя могла только свою небольшую квартирку. И лишиться ее запросто. Тогда вообще все становилось бессмысленным. Осталась бы с нулем в кармане и без всяких перспектив. После работы на заводе у нее будет профессиональный опыт, запись в трудовой и варианты действий. С постоянной зарплатой можно будет взять нормальный кредит. В общем и целом, на ближайшие месяцы вырисовывался вполне приличный план. Кате всего-то и надо быть прилежной, скромной и временно не попадаться директору на глаза.

– Эй, девушка! Подождите! Я вам говорю. Подождите, – Катя завертела головой, кому она вдруг понадобилась? Через дорогу, не обращая внимания на сигналы машин, к ней бежала бывшая жена Алтунского. В той самой голубой накидке. – Вы меня помните?

– Нет. Я вас не знаю.

– Как это? – не поверила девица. – Мы с вами сегодня встречались.

– Когда это? – доставляло удовольствие злить бывшую жену Алтунского. Если он на этой ненормальной женился, то у Кати явно есть шансы.

– На заводе. Вы увели моего мужа. И он не пришел на фуршет.

– Я сообщила директору о важном звонке, – мысленно Катя хихикнула. Понравилось, как бывшая сказала. Увели моего мужа. Пророчество. Пусть исполняется. – Что было дальше, мне неизвестно.

– Но вы тоже на фуршете не присутствовали, – в наблюдательности этой девице не откажешь.

– Я новенькая. Первый день на работе. Еще и документы не оформила. На фуршет меня не приглашали. Только поздравления послушала. И то не все.

– Да?

– Да, – твердо сказала Катя. – Поэтому все до сих пор празднуют, а я иду домой. И без цветов, как видите.

– Цветов пожалели, жмоты, – сочувственно произнесла бывшая. – А знаете, пойдемте отметим. Вон в кафе посидим. Я угощаю.

– Неудобно как-то. Мы ведь даже не знакомы, – неудобно Кате не было. А если бы и было, то совсем по другой причине.

– Аврора, – девица сунула узкую ладонь. – Познакомиться плевое дело.

– Катрин.

– Красивое имя. Идем тогда? Сама себя не поздравишь, ходишь как оплеванная.

– Точно, – эту фразочку любил повторять Чалый. Катя повнимательнее присмотрелась к Авроре. Неужели коллега? Вот это номер. Значит, Чалый давно пасет Алтунского. Одну графиню с поезда скинули, вторую тут же в поезд запихали? – Эта кофейня тухлая, пошли лучше в “Чин-чин”.

– О, я тоже люблю это местечко.

– И я, – еще бы Аврора не любила это местечко. “Чин-чин” уважали все девочки Чалого. Катя уверилась в своей догадке, что они с Авророй одного поля ягоды. Поэтому Чалый так быстро и узнал о разводе Алтунского.

В кафе Аврора сразу же направилась на второй этаж. Там были уютные кабинетики как раз для приватных переговоров. Требовалось заранее бронировать столики, но им повезло. В предпраздничный день женщины в кафе не стремились, отрывались на предприятиях. Катя пока не поняла, зачем она понадобилась Авроре. Наверно, хочет своего человечка заиметь на заводе. Самое очевидное. Попросит докладывать, с кем бывший встречается. Вряд ли это поможет, Катя первая не заинтересована в том, чтобы Алтунский вернулся к жене.

– За нас! За любовь! – Аврора заказала шампанского и торжественно подняла бокал. – С праздником!

– За весну, – поддержала Катя пафосный тост.

Расспрашивать не спешила. Своих коллег она знала, умела с ними ладить. Если она в Авроре почувствовала родство, значит, и новая подруга почувствует. Чалый мог бы сам их познакомить, но не стал. Случайное везение. Узнать побольше об Алтунском Катя хотела. Мелкие детали, которые являются определяющими. Любимые запахи, белье, еда. И важно понять, что не так делала Аврора. Настолько не так, что Алтунский побежал разводиться. Судя по его атаке на Катю, любимой женщины у него не было. А без новой любимой мужики редко разводятся.

– Я временно развелась, – допив бокал, начала откровенничать Аврора. – Поживем врозь, чтобы чувства отдохнули, и снова съедемся.

– Тю, подруга, кто ж в такое поверит, – перешла на панибратский тон Катя. – Особенно, если вы врозь живете. А фамилия? Оставила фамилию мужа?

– Я его фамилию не брала.

– Почему?

– Дура была.

– Долго жили?

– Долго. Три года.

– Увесисто, – проявила Катя сострадание. – Что ж не удержала? Изменила ему? Или он изменил?

– Мы сразу договорились, что случайные интрижки не в счет.

– Серьезно? – в такое Катя не поверила. Алтунский не показался ей бабником и сторонником свободных отношений, хотя он и бахвалился. – С виду не скажешь. Хотя я, конечно, его видела сегодня впервые.

– А можешь с ним закрутить? Ты ведь из этих.

– Каких этих?

– Из утонченных натур. На француженку похожа. Даже шарф у тебя так повязан, что сразу я про Париж вспомнила. Мой бывший, только ты молчи, такое любит.

– Зачем это мне? Время еще тратить на бесперспективные перепихи. И я служебные романы не одобряю.