Голоса Океана

Крохотный передатчик, установленный ею в одежде Кейна, работал исправно.

– Они готовы связаться с нами? – спросил ее адвокат, с трудом выруливая между машинами.

– По крайней мере, их адвокат. Старая стерва, правда, все еще подозревает меня и жаждет наказать своего зятя, но эту проблему мы решим, – криво усмехнулась Магистр.

– Мне стоит позвонить Джоэлю? – негромко поинтересовалась Ханна, с беспокойством вспоминая, что произошло в туалете.

– Нет, просто, дать мне пару розовых капсул, – так же тихо ответила Кошка, начиная расстегивать пиджак.

В свою комнату Кейн вернулся только под утро, сон не сразу пришел к нему, но поднялся юноша задолго до полудня. Дом казался вымершим. Парнишка сделал себе каких-то бутербродов на пустой кухне и отправился искать старого садовника, вознамерившись вытрясти из него все, что тот знает о Ноэль и ее сыне.

Однако того не было ни в саду, ни в оранжерее. И даже маленькая хижина в глубине сада, где ночевал старик, выглядела заброшенной. Все остальные обитатели виллы шарахались от Кейна, из чего он заключил, что те в курсе всех аспектов дела. Из наследника огромного состояния он превратился в человека с непонятным статусом. Дверь в спальню бабки была закрыта, автомобиля адвоката тоже не было на стоянке. Юноша вернулся к себе, упал на постель и снова провалился в тяжелый сон.

Проснулся он, когда лучи послеобеденного солнца упали ему на лицо. Бурчащий желудок напомнил ему о том, как мало ел он за прошедшие сутки. Кейн выбрался на кухню, где узнал у кухарки, что бабушка не только еще не обедала, но и не выходила из комнаты. Парня одолело беспокойство, поесть мать Элизы очень любила. Жуя очередной бутерброд, Кейн побрел в сторону ее комнаты, где увидел обеспокоенную горничную.

– Мадам не отвечает на мой стук! – дрожащим голосом сообщила девушка.

– А где сейчас мистер Бойл? – поинтересовался Кейн местоположением адвоката.

– Он ещё утром уехал из имения, но собирался к вечеру быть обратно, – срывающимся голосом сообщила горничная.

– Тогда позовите нашего врача и кого-нибудь из охраны, надо открыть дверь! – принял решение Кейн. – Бабушке могло стать плохо, после вчерашних переживаний!

Пока мужчины возились с хитроумным замком, Кейн размышлял о том, как много переменилось с той ночи, когда его посетила крылатая женщина. Многие события вполне увязывались между собой, не влезали в схему только крылья.

То, что юноша увидел за открытой дверью, подтвердило худшие его опасения. Бабушка лежала на постели, укрытая одеялом, но посиневшее лицо и вытаращенные глаза говорили сами за себя. Она давно уже была мертва. Кейн никогда ее не жаловал, но ощутил в душе неприятный холодок, слишком уж стремительно умирали вокруг него люди.

– Я предупреждал ее, что надо лучше заботиться о своем сердце! – сокрушенно качая головой, заметил врач, бегло осмотревший покойницу. – И не усердствовать так со сладким! Вчерашние события, явно, оказались для нее чрезмерным испытанием! Да, еще такая жара!

Остальные закивали, соглашаясь с высказанной версией. Кейна же не оставляло беспокойство, что-то в комнате будоражило его подсознание, какой-то неуловимый штрих, нарушающий общую стройную картину.

– Теперь-то мне, точно, удастся вытащить твоего отца под залог, хотя бы, на время похорон. А там, глядишь, и вовсе, договоримся! Старуха перестанет встревать со своими подозрениями, а адвокат Ноэль – вполне разумный человек! – заявил приехавший мистер Бойл, кладя руку на плечо Кейна. – Им всего-то надо, чтобы Джоэля включили в завещание, как полноправного наследника!

Тот вздрогнул, имя Ноэль всколыхнуло память, юноша понял, что зацепило его внимание. Запах. Сквозь явный запах разложения пробивался сильный цветочный аромат. Так пахла та самая орхидея. Правда, цветка в комнате не было.

Кейн вошел в столовую и тяжело опустился на стул, расстегнув пиджак и стягивая с шеи траурный галстук. Похороны, сопровождавшиеся нашествием репортеров, вымотали его окончательно. Не меньше, чем поведение бульварных писак, бесило его поведение отца. Парень не мог похвастаться особо теплыми чувствами к матери и бабушке, но явное пренебрежение, выказываемое Марком, переходило всякие границы. Тот почти не обращал внимания на печальное действо, постоянно ругаясь с адвокатом. Вся нагрузка по проведению церемонии легла на Кейна, и он не все понял в разборках этих двоих. Лишь то, что тут замешаны деньги. Бойл тоже был разгневан тем, что вместо благодарности за то, что вытащил своего подопечного из тюрьмы, вынужден выслушивать обвинения, и откланялся сразу после того, как церемония кремации была завершена. Кейн остался вдвоем с отцом.

И вот, войдя вслед за сыном в столовую и налив полный стакан горячительного, Марк снова завел разговор на прежнюю тему:

– Этот старый пройдоха воспользовался тем, что я дал ему право подписи, и изменил завещание, включив в него щенка Ноэль! Она же все, это, и подстроила! И получила то, что хотела!

Кейн вспомнил, что Бойл рассказал ему, как договорился с адвокатом Ноэль, они представили дело так, что, будто бы, Ноэль звонила его отцу и случайно услышала ссору супругов и угрозы Элизы совершить самоубийство. А еще пригодилось свидетельство садовника, видевшего его мать в окне спальни с ножом в руках. Сам Кейн старика больше не видел.

– И ведь, никого не интересует, откуда взялся на станции этот звонок! – распространялся, меж тем, его отец, расхаживая по столовой с бокалом в руках. – Я- то, определенно, его не помню! Ну, ничего! Как только я отделаюсь от полиции, сразу отменю эту бумажку!

– А меня ты тоже считаешь щенком? – едва сдерживая гнев, спросил Кейн.

– А то кем же? Мужчиной? Что ты сделал, чтобы помочь своему отцу? – Марк был полон уверенности в своей правоте.

– И убийце своей матери? – язвительно спросил юноша. – Человеку, который не выказал уважения ей даже после смерти? Мужчине, который своих детей считает приблудными щенками?

– Я буду считать тебя тем, кем хочу, пока ты живешь на мои деньги! – рявкнул его отец.

– Да, провались ты со своими деньгами! – выкрикнул Кейн, выбегая из комнаты на балкон.

– Вернись, я ещё не закончил! – услышал он за спиной голос Марка.

Но парень больше не мог выносить присутствия этого человека и вместо того, чтобы послушаться и вернуться в комнату, спрыгнул с балкона и кинулся в сторону гаража, где стоял его мотоцикл.

Ночной ветер рвал его одежду. Асфальт живой лентой стелился под колесами, юноша сам не заметил, как пролетел большую часть расстояния от виллы до гостиницы, где жила Ноэль. Тут он резко затормозил. Что он скажет Ноэль? И что сделает, когда она откажется узнать его? Кейн резко развернул мотоцикл и свернул в сторону моря. Когда колеса машины завязли в песке, юноша бросил ее и кинулся к громадному утесу, врезавшемуся в воды залива. Тому самому, с которого, якобы, бросилась в море Ноэль. Бешеный ветер, неистово бросавший волны на прибрежные скалы, быстро промочил его одежду, но Кейн продолжал карабкаться по узкой тропинке, пока не оказался на самом верху. И тут он увидел ее, Ноэль сидела на каменном выступе и смотрела на море.

– Что ты тут делаешь? – воскликнул Кейн.

– Жду тебя! – спокойно произнесла женщина. – Ведь, я обещала, что мы опять увидимся!

Сердце Кейна замерло, а затем забилось с удвоенной силой. Хотя, на ней вместо облегана и крыльев был надет строгий брючный костюм, не узнать этот изящный профиль, освещенный луной, юноша не мог. Слова где-то потерялись, минуты текли в молчании.

– Ты ничего не хочешь спросить у меня? – поинтересовались Кошка, поворачиваясь к Кейну.

– Ты, правда, прыгнула с этого утеса? – почему-то на ум ему пришел именно этот вопрос.

– Правда! И выжить, в тот раз, мне помогло только чудо и помощь друга! – тихо произнесла Кошка. – А мы с тобой, действительно, родственные души, раз, в тяжелой жизненной ситуации нас тянет в одно и то же место! Но ты, ведь, не только об этом хотел меня спросить?

– Наверное, мне не стоит задавать этот вопрос, я буду жалеть об этом, но я хочу знать правду! – Кейн подошел вплотную и заглянул женщине в глаза. – Ты все придумала заранее, и наша встреча была частью плана?

Ноэль подняла лицо к нему навстречу и прошептала:

– И да, и нет! Все, что я предпринимала в отношении твоего отца, было спланировано заранее. Я хотела отомстить человеку, сломавшему мою жизнь. Но те слова, которые ты произнес ночью, перевернули мою душу! Я в детстве тоже верила в сказки и летала во сне. И хотела изменить судьбу!

Женщина встала и заглянула парню в глаза:

– Ты тоже говорил, что хочешь летать! Но готов ли ты, ради этого, отбросить все, чем жил раньше?

У Кейна закружилась голова от близости Ноэль и тех перспектив, что она предлагала, юноша не выдержал и сжал женщину в объятиях:

– Я готов на все, чтобы быть рядом с тобой! И родство душ, что связывает нас, значит для меня гораздо больше, чем все золото мира!

– Нас связывает гораздо больше, чем ты предполагаешь! – пробормотала Кошка, спрятав лицо у него на груди.

– О чем ты? – Кейн слегка отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Та ночь не прошла бесследно для меня! – с трудом преодолев смущение, промолвила Ноэль. – В этот мир пришла еще одна живая душа! Ты вправе не доверять мне, слишком много лжи вокруг тебя в последнее время. Но ты должен помнить!

Она взяла руку юноши и передвинула себе на грудь. Пальцы Кейна скользнули в вырез рубашки, он понял, о чем говорит его подруга. Кейн помнил маленькие упругие холмики, которые легко помещались в его ладонь. Теперь грудь женщины была гораздо более полной и мягкой, где-то рядом, под нежной кожей, быстро-быстро стучало сердце. Сердце юноши тоже понеслось вскачь, пальцы спускались все ниже, лаская упругое тело, нащупали легкую выпуклость живота, бывшего ранее совсем плоским.

– Чем я могу отплатить тебе за такое счастье? – прошептал Кейн, опускаясь перед ней на колени, чтобы коснуться губами живота Ноэль.

– Верь мне и не пытайся спрыгнуть с обрыва! – попросила Кошка, запуская руки в его густые, волнистые волосы. – И мы, обязательно, будем счастливы!