Цветок для неверной

–Мы не можем быть вместе, – в один голос с ним заученно произнесла Лэр.

– Да. В таком случае, я не отказываюсь от роли любовника, – быстро закончил он и, замечая изумление в её глазах, уверенно добавил: – Я сейчас не пошутил.

Не ожидавшая такого признания, герцогиня часто захлопала глазами. "Прямо вот так, в лоб?"

– А ты не только сильный, но и смелый. Но… почему ты, а не Кхаи? – удивилась она, вспомнив, что супруг просил этого кардинала, оказавшегося в прошлом инкубом, присоединиться к его рядам.

– Именно по этой причине, – слыша её мысли, ответил он.

– Прошу, оставь нас с герцогиней наедине, – прозвучал голос Бёнхо прежде, чем тот показался из темноты.

Лэр вздрогнула, когда столкнулась с ним взглядом – агент поднебесной корпорации Ди-о-Интер-Нэго выглядел суровым. Нехотя выпустив её из объятий и отвесив короткий поклон, Им-Мин ушёл. Она видела, как кардиналу было нелегко это сделать, но с радостью отметила, что держался тот профессионально, и даже слегка надменно.

"А этому Бёнхо наглости тоже не занимать", – подумала демоница, вспомнив его пылкие поцелуи в руку и взгляд, говоривший сам за себя. "Да что вообще ангелы о себе возомнили!" – её изумлению не было предела.

Бёнхо пронаблюдал за кардиналом и, убедившись, что остался с герцогиней наедине, пристально посмотрел на неё. Та в молчаливом ожидании вопросительно склонила голову и отметила, как тонко продуман его готический образ. "Уж кто-кто, а этот парень умеет сливаться с окружением!" – возникла очередная мысль. Агент был немного моложе Им-Мина, но выглядел мужественно. Мало того, его изысканный парфюм уже начинал дурманить ей сознание, рождая в его закоулках то, отчего приличной девушке неминуемо бы сделалось стыдно. "Что это? Снова чары?" – вспомнила она о проклятии Вертерона и, испытывая дискомфорт, подняла на Бёнхо глаза. "Интересно, а на ангелов чары похоти тоже действуют?" – она шумно сглотнула, замечая, как агент неспешно сокращает расстояние между ними, и вот девушка уже ощущает тепло его дыхания на своем лице.

– Лэр… – он склонился к её лицу, стал что-то говорить, но в этот самый момент она перестала его слышать. Как тогда. С кардиналом.

Перед ней остался только его рот. Пришлось напрячься, но слов также было не разобрать. Только его раскрывающиеся чувственные губы давали знать, что он что-то говорит. Лэр видела, как Бёнхо, вероятно, уже злится, и не могла ничего с этим поделать.

"Наверняка выгляжу контуженной или просто ненормальной…" Как только она об этом подумала, до неё донеслись обрывки фраз: "как ты можешь делать вид, что не понимаешь, на что я намекаю!"; "соображаешь вообще?.."

– Ух, – произнесла она облегчённо, когда вновь услышала его, и тут же обнаружила для себя, что его эмоции сменялись одна за другой, да так быстро, что ей было трудно понять, что агент испытывает в конкретный момент – злость, гнев, раздражение, или же… – Какая муха тебя укусила, уйди! – испытав лёгкий ужас, Лэр толкнула его в грудь и невольно отступила на несколько шагов. – Ангелу не пристало так себя вести с невинной демоницей!

– А я и не говорил, что ты во всём виновата. Только в том, что не уследила за своим сыном.

"Значит, он о Таро", – догадалась она и, отвернувшись, тяжело вздохнула.

– Лэр, – Бёнхо вновь настиг герцогиню и, обхватив её лицо ладонями, заставил взглянуть в его глаза: – Только ты поможешь мне разобраться в этом деле. Я знаю, – он взял один из её локонов в руку и, взволнованно наматывая его на палец, продолжил: – ты не такая, как все они.

– Ты о демонах?

– Да. Думаешь, я не вижу, как меняет тебя это место? – Последовал долгий изучающий взгляд. – Забери я тебя отсюда сейчас, и ты изменишься за короткое время, возможно даже станешь прежней.

– Что… о чём ты?

От услышанного Лэр встрепенулась, но произнести что-либо в ответ ей не дали. Асмодей, находившийся поблизости, увидел их, и начал приближаться быстрыми шагами.

– И есть только один выход тебя спасти, – быстро проговорил Бёнхо. И, когда инкуб настиг их, широко улыбнулся ему и произнёс: – Таро не твой сын, а вашего дворецкого Себастиана, ты в курсе?

Глава 4

Лэр так надоела тюрьма! Да, именно так она называла то прекрасное место, в котором ее держал Дар. Кардинал Им-Мин знал, что она на время прижилась в обители вампиров, ведь ее супруг-тиран в лице Асмодея наконец открыл завесу тайны о том, кто биологический отец Таро. И, естественно, он сейчас зол на всех. На Лэр, которая посмела добавить ему еще рогов. На дворецкого – Себастиана, посмевшего искусить ее драгоценную супругу. Да, и на остальных демонов из своего окружения: все всё знали и молчали. До последнего. Властелин инкубов не хочет разговаривать сейчас даже со своим политсоюзником Даром, который, конечно же, тоже все знал.

По мнению Им-Мина, вампир, как и полагается джентльмену и близкому другу семьи асмодеевцев, забрал с собой Лэр, Таро и Себастиана. Последних двоих – Асмодей клялся, что сотрет с лица Пекла.

– Абигор. Хиро… Вы понимаете, что это вынужденная мера? – обратился тогда к демонам Дар фон Кейзерлинг.

Они уединились у одной из дальних стен зала. Провидец и однояйцевые близнецы Таро и Хиро одновременно кивнули, согласившись с тем, что их матери лучше побыть у вампира, пока не пройдет запойный период инкуба.

Стремившегося воплотить свою месть в самый жуткий кошмар наяву, за этим и вырывавшегося из рук, Асмодея едва тогда сдерживали сразу трое демонов – Уфир, Агалир и Кхаи. Последний к тому времени уже успешно успел пополнить ряды инкубов. Обычно сдержанный и равнодушный ко всему происходящему, сейчас повелитель похоти был вне себя от гнева, он то и дело сыпал проклятиями и плевался – пытался расплавить жгучей слизью держащих его товарищей.

Им-Мин знал, что между Лэр и Абигором все кончено и подозревал наверняка: демоница к нему не вернется, что-то у них пошло не так. Наблюдая за Кхаи, понял и то, что тот ей стал просто не интересен, как надоевшая игрушка. Асмодею же, несмотря на разрыв, она еще оставалась фиктивной супругой. Дара фон Кейзерлинга он сам считал выгодной для демоницы партией. Вампир был образован, моден и  прекрасен. А еще когда-то, даже смог украсть поцелуй у нее, своей «Темной Леди». Так ласково он всегда звал Лэр.  Но покорить ее сердце ему так и не удалось.

Тогда, размышляя над всеми попытками прошлых кавалеров демоницы, ангел Им-Мин понял: одними горячими чувствами демоницу не удержать. Она сохраняет дистанцию от того, что мужчины ей просто жутко надоедают. От подобной мысли пару дней назад поднебесный кардинал бы хмыкнул, но так и не решился признаться самому себе, что, как и все, сделается плененным очаровательной сердцеедкой. В другое время он очень ревновал к Кхаи. Ведь после того, как ангелы заключили с демонами перемирие и те вернулись в Пекло, перенявший «темную» сторону, кардинал теперь имел возможность видеться с ней каждый день. «Может, из-за этого Лэр старалась не показываться на глаза ни ему, ни самому вампиру? Побоялась, что они начнут драться как на Манхэттене?»

Обдумав все «за» и «против», Им-Мин все же решился на долгожданную "случайную" встречу с герцогиней. До того столько раз представлял себе сцену столкновения и репетировал, что и как он произнесет. Мрачные обстоятельства прославившейся на все Пекло демоницы он считал весьма кстати подходящим моментом, чтобы оказать поддержку и заодно привлечь внимание к собственной персоне. Ведь дарованное второй жизнью предчувствие как –всегда не обмануло, и накануне рождества он предвидел о том, что Бёнхо все расскажет Асмодею.

Глава 5

Илэриас

Дар снова исчез по делам, хотя скорее всего отстраивает то, что осталось от его клуба «Орд-лон» по причине последней моей выходки на пару с Уфиром. Поскольку в Демонии всегда сумерки, дневное время по нью-йорку вампир проводит именно в своем мире, а уже потом, когда на город ложится тьма, возвращается извне. Но, все же, я думаю, при ныне его силище, никакой свет ему не страшен, не говоря уже об ангельском.

Кстати, об ангелах… Странное дело – то, что задумал Бёнхо. На самом деле, я ему благодарна – он оказал мне медвежью услугу, а то я уже не знала, куда себя девать. Видимо предчувствовала, что рано или поздно Асмодей узнает о Таро.

– Ма! – окликнул мой бесопузик, стоило его вспомнить.

В этот момент я стояла у окна манхэттенской высотки, где мы прятались, и, безразлично смотрела на копошащихся внизу людишек, мирно попивала горький кофе из любимой керамики вампира.

– А? – не обернулась в ответ.

Ведь итак знаю, он только проснулся, потому что всю ночь накануне провел в обществе Дара. И даже не хочу смотреть, как он сейчас выглядит, по-любому жутко. Вампирья метка давала о себе знать – съедала тело моего сына, стремясь подмять его сущность под себя. Оказывается, яд скалапендры, которым был награжден сам Дар в один прекрасный момент, имел первоначальный побочный эффект: либо ты переродишься в монстра, либо потеряешь в этой отраве самого себя.

Укус Дара мог стать для бесопузика фатальным. Знаете, этот яд – как вакцина, неизвестно, воспримет ли его организм, дарует ли ему силу, какая сейчас есть у вампира. Ведь Таро – всего-лишь сын какого-то дворецкого. Потому меня ничто другое, акромя состояния кровинушки, больше не волновало вот уже неделю. И я даже почти смирилась с тем, что он может остаться калекой.

– Дар скоро вернется?

– Не знаю.

– Илэриас, – мягко позвал Себастиан, неожиданно выросший за спиной.

– Что? – если звал сам дворецкий, обычно он так условно настаивал на внимание к чему-либо или кому-либо.

Глубоко вздохнув, я обернулась: при виде Таро выронила кружку с кофе из любимого набора вампира.

– Ангелы побери, сегодня он тебя точно покусает, – глядя на осколки, ухмыльнулся бесопузик и сложил на груди руки.

– Сейчас все уберу, – мгновенно среагировал Себастиан, оказываясь у моих ног уже с совком и метелкой.

Я же сделалась не в силах оторвать взгляда от сына:

– Ты похорошел! Ты справился! – теперь я была готова визжать от радости.

Тень от борьбы с ядом сколопендры и правда сошла с лица Таро: темные круги исчезли, трупная синева тоже, худоба ушла. Он вновь здоров, только стал намного привлекательнее, как мужчина.

Не помня себя от счастья, я оказалась рядом, чтобы заключить свою кровинушку в крепкие объятия.