Салют

– Сева, да неужели?… Значит, ты не разведённый, а вдовец?

– Это минус мне, да? Для тебя эти тонкости имеют значение?

– Да нет, просто страшно и печально. Она молодая была, наверное.

– До тридцати не дожила две недели.

– Вот видишь, какое горе! Лилия – чудесное имя.

– Да, имя чудесное.

– Как это случилось, расскажешь?

– Расскажу, но только потом. Я уже почти опоздал к тёте, а это некрасиво. Тебе недолго ждать – всего сутки.

– Сутки бывают мигом и вечностью, Сева.

– Вот сейчас и увидишь, мигом или вечностью они тебе покажутся. Да, совсем зарапортовался! Чуть не забыл отдать воду.

– Какую воду?

– Финскую, ключевую. Называется «Раямяки». Я ставлю бутылку на столик, не забудь. Ого, сколько фруктов здесь у тебя! Ананас, бананы, киви, мандарины… Нехило для середины мая.

– А мне ничего не хочется, кроме воды. Никогда не пробовала ключевую. Скоро мама придёт и напоит.

– Только не говори про меня ничего. Скажи, что подружки были тут или какие-нибудь страхделегаты. Предупреждаю, что вкус воды ничем нельзя перебивать. Пей без всяких добавок, чистую. Чай оставляю отдельно, несколько пакетиков. Пусть мать заварит. Здесь лимонная заварка, и ещё – с лесными ягодами. При тошноте помогает. Когда контуженный был, пристрастился.

– Значит, и твоей головушке досталось?

– На славу. Особенно год назад плотно приложился.

– А что ты делал?

– Мы брали хурал под Питером.

– Что брали?

– Ну, сходку бандитскую. А они, уроды, из гранатомёта шарахнули. Снаряд рванул практически рядом со мной. Осколки поверху прошли, а волной меня контузило. Барабанные перепонки потом зашивали.

– И тогда же ты потерял жену?

– Да, на следующий день.

– А ты говоришь, что она тебя не любила! Видишь, даже умерла.

– Она умерла не из-за этого, Женька. И не надо больше об этом, ладно? Выбрось всё из головы. Отдыхай, сил набирайся. А я побежал. Итак, чао?

– Чао! Я жду тебя. Во сколько приедешь?

– Как и сегодня, в три. Ты поплачься врачу, чтобы продлил время свидания. Очень уж мало дают. Ладненько?

– Ладненько.

– Поплачешься?

– Поплачусь.

– Тогда счастливо оставаться.

– Ну, что же делать? Иди…

ДЕНЬ ВТОРОЙ

– И как тебе сегодня мои локоны?

– Женька, ты вообще-то… Неужели голову помыла?

– Маму попросила помочь. Она, конечно, нянечку подключила. Я и с постели не вставала – они всё сделали. Это «Велла-перм», шампунь такой. Знаешь, я уже голову чуть-чуть поворачиваю. Когда только смогу нормально одеться к твоему приходу?

– Ты всё сможешь, Женька, только спешить не надо. Как тебе ключевая вода?

– Я от неё, кажется, на поправку пошла. Не сглазить бы только… А пока ты вчера не явился, мне так паршиво было. Решила, что жизнь кончена, и не хотелось бороться. Кстати, врач это тоже заметил. И разрешил тебе побыть подольше.

– Я с ним перебросился парой фраз. Узнал, что у тебя всё-таки сотрясение мозга, а не ушиб.

– Да, бывает, и сотрясению обрадуешься. Всё познаётся в сравнении. Сева, ты опять с цветами? И уже в другом костюме?

– Розы в корзине не давали мне покоя. И я решил не отставать от твоих однокашников. Только они прислали тебе розовые, а я дарю красные. Теперь я уже пришёл свататься всерьёз.

– Сева, у тебя есть имиджмейкер?

– Да ты что, Женька, спустись на землю! У меня и портного-то своего нет. Ношу, что подвернётся по случаю.

– А я хотела имиджмейкера твоего похвалить. Мне синие костюмы не нравятся, особенно в полосочку. Но тот, что сейчас на тебе, просто прелесть. На такой фигуре любой костюм смотрится. Но если ты сам одеваешься, ещё лучше. Значит, вкус у тебя изумительный…

– Вкус у меня отменный. Поэтому ты мне и приглянулась.

– Только приглянулась?

– Сначала да. А уж потом я тебя полюбил.

– Сева, ты обещал рассказать о себе. Садись за столик, не стесняйся. Теперь уж я тебя просто так не выпущу, пока всё не узнаю. У тебя дети есть?

– Ага.

– А сколько их?

– Трое. Все мальчишки. Константин, Яков и Михаил.