Terra Incognita

Мы молча сопели, каждый в свою трубку.

Она сказала: "Ладно, прости".

Никакая она не истеричка, мне бы её нервы.

Когда я сказал ей, что люблю её,– я неудачно выбрал для этого время,– она только фыркнула: "Иди высморкайся, а потом скажи по-человечески, что тебе нужно".

Она бывает до безобразия груба.

Ну вот, всё только о ней. Почему я пишу только о ней, а о себе – ничего!

Даже обидно.

Вот возьму и не буду больше ничего писать!

Она сказала, чтобы я звал её Нина.

Время от времени я делал ей предложение, случалось, она принимала его, случалось – отказывала.

– Какой ты зануда. Я же сказала – нет.

Получается, что я и правда вёл себя как дурак или размазня, но этого всё равно не объяснишь. Она могла оскорблять меня, называть нытиком, скрягой, брюзгой, как угодно! Но в постели…

Вот возьму и напишу какую-нибудь гадость!

Всё равно, я никогда не встретил бы другой такой женщины. Мне просто повезло.

Первым делом она подчистую разорила меня, лишила работы, жилья, рассорила со всеми знакомыми, друзьями и родственниками.

Я подумал: "Вот мне и конец".

Но это было только начало.

Только вот до сих пор не могу понять, чего же именно.

Если из этих записей что-нибудь получится, и я опубликую их, то быть может, когда-нибудь буду обязан ей состоянием. И тогда я буду рассказывать, что начинал свою карьеру с того, что сочинял застольные речи.

Сначала она прикончила все мои сбережения, а потом с самым невинным видом спросила, как я теперь думаю содержать нас!

И ведь наверняка найдётся такой человек, который, увидев её, скажет, что у неё великоват рот и недостаточно пухлые губы. Может быть, он вообще скажет, что у неё неправильное лицо и большой рот, который она зачем-то всё время кривит,– обычно она делает это непроизвольно, даже не замечая,– но её глаза…

Вот. Дилемма:

– Всякое желание возникает в нас одновременно с возможностью его исполнить.

– Чем больше возможностей для исполнения желаний, тем меньше желаний (всесильный король может всё, но ничего не хочет; в качестве иллюстрации сгодится хотя бы новелла Борхеса о заточённом в подземелье короле, разгадывающем тайну пятен на шкуре ягуара).

Внешне эти два постулата противоречат один другому, однако, это не более чем видимость.

И то и другое верно. Всё дело в формулировке первого постулата – она неточна. Следовало сказать не "возможность", а "способность".

Прежде чем способность превратится в возможность, пройдёт время. Время – вот ключ этой дилеммы.

Формулировка первого постулата абстрагирована от времени – способность означает возможность. Но тогда и желание означает его отсутствие. Ведь желание – это то, что предшествует осуществлению, если же нет времени, то нет и того, что "перед тем как". А это и означает уничтожение желания в смысле второго постулата – путём обретения возможности его осуществления.

Дилемма разрешена.

Какой я всё-таки умный. А вёл себя как дурак.

Как-то раз она посреди ночи заявила, что уходит и будет мне очень признательна, если я останусь дома и не буду её сопровождать.

Я сделал вид, что обиделся и остался. А сам пошёл за ней.

Она пришла в парк и, забравшись на эстраду,– эстрада была освещена,– сидела и курила. И всё!

А я, прячась среди деревьев, битый час проторчал под моросящим дождём, пока не продрог до костей.

Зато в другой раз она приехала в компании каких-то двух мужиков, полуголая и к тому же вдребезги пьяная.

Закон подлости. Когда я увязывался за ней, она вела себя как паинька, но стоило только потерять её из вида – всё!

На ней был какой-то дурацкий халат с попугаями, под ним белое кружевное бельё, и больше ничего!

Она тут же завалилась в постель. А утром сказала, что ужасно провела ночь, что её напоили какой-то отравой, и чтобы я заткнулся, если не хочу, чтобы у неё лопнула голова.

Я человек гениальный (кого этим в наше время удивишь?) и при этом умный – нелепое сочетание.

Я мог бы развить идею, написать книгу, увлечь за собой миллионы людей по всему свету, воспламенив их огнём идеи, и, наверное, мог бы сделать на этом состояние.

Но я не дурак.

Ведь что такое зло. Зло – это тщетность.

Гений странствует в мирах подсознания, открывая земли архетипов – прекрасно! Но вот он начинает анализировать открытое, и это опять прекрасно – если только он не начинает при этом спешно сочинять прокламации. Пусть думает, пишет, но только, пожалуйста, на каком-нибудь непонятном языке. Лучше на мёртвом.

Или хотя бы зашифровывает свои идеи так, чтобы понять их было невозможно.

А то ведь как бывает.

Гению всё нипочём. Для него всё это естественно, а то, что естественно, не безобразно. Для него – да, а как насчёт остальных?

Ведь дело даже не в том, что масса не может постичь идею, извращает её, превращая в полнейшее безобразие. Идеи-то, они всегда красивые, а на деле получается какая-нибудь гадость.

Всё они прекрасно понимают!

Для этого и ума-то особого не требуется.

Они не извращают идею, они следуют ей. А вот этого-то как раз делать и не нужно.