Идёшь один, чужой, прохожий…
Сорока
Фонтан плакучей ивы и берёз,
Сирени спелой небо, день подрос
На пару хмурых взглядов так, окрест,
На весь заросший ельником, на лес.
Рассеянный по точкам в пыль рассвет,
Округа та, что сходит враз на нет,
И выбелены краскою лубки,
И облако смотавшие в клубки
Сидели в полудрёме у печи.
А свечи, будто ждали той ночи,
В которой всё для них, из меньших зол, -
Стекают капли воска лишь на стол.
И где-то, – угомонная сорока
Однажды замолкает раньше срока....
Я чищу землю солнечным лучом
Я чищу землю солнечным лучом,
Она – чуть ярче и приметно краше,
И прохожу вперёд, задев плечом
Тот полог, за которым то, что дальше.
И позади – раскрашен, шлейфом след,
Дымком тумана, тёплым влажно вьётся.
Но сделать то, чего не свете нет,
Никто не может, да и не берётся.
А так как есть… Попробуй уберечь.
Живи, не порти. Бережно ступая,
Несёшь главу повинну, ту ли, с плеч
Судьбы, что снегом слишком скоро тает.
Я чищу землю солнечным лучом,
И мне по нраву, это дело сложно.
Но глядя вдаль, не думать ни о чём, -
То, лучшее. Но вряд ли так возможно
Сквозь тюлевую занавесь метели
Сквозь тюлевую занавесь метели:
Тюльпаны, две синицы, свиристели
И ветер, что ни в чём не виноват,
Мешая обернуться, невпопад
За шиворот холодными стежками
Строчит, а та вода, что в твёрдый камень
Сумела вновь так скоро превратиться
Взлететь не может. Раненая птица
Весны, но то метель не потревожит.
Она берёт своё назад, и может
Зима ещё вернётся. Ведь должна!
Казалось, – прощена и не нужна,
Не вовремя! Но кто, роняя время,
Заметит… Бремя в нужный час не бремя,
Но лишь подарок, мимолётный дар:
Вблизи шаги и вздоха зримый пар.