Иудейские древности. Иудейская война (сборник)

Книга пятая

Глава первая

1. После того как Моисей умер и все установленные на этот случай церемонии и траурное время окончились, Иисус приказал войску готовиться к походу. Вместе с тем он выслал соглядатаев в Иерихон, чтобы узнать о численности врагов и об их настроении. Сам же он выстроил свое войско, чтобы вовремя переправиться через Иордан. Затем он пригласил к себе старейшин колен Рувимова, Гадова и Манассиева (половине последнего, как известно, была предоставлена для жительства страна аморреев, которая составляла седьмую часть всей Хананеи), напомнил им о некогда данном ими Моисею обещании и убедительно просил их исполнить теперь свое обещание не только из любви к Моисею, который до последней минуты своей жизни неустанно заботился о них, но также ради общего блага. Получив от них согласие участвовать в походе, Иисус с тяжеловооруженным войском в пятьдесят тысяч человек двинулся от Авилы к Иордану, что составляет расстояние в шестьдесят стадиев.

2. Не успел он расположиться тут лагерем, как уже явились и лазутчики, которым удалось высмотреть все нужное у хананеян. Сначала они совершенно спокойно обошли и осмотрели весь город, где окружавшие последний стены были особенно крепки и где находились наиболее слабые пункты, а также какие ворота были менее укреплены и потому могли послужить первым пунктом нападения со стороны еврейского войска. Все, кто случайно встречался с ними, не обращали на них никакого внимания, думая, что они по примеру прочих иностранцев хотят все хорошенько осмотреть, и отнюдь не предполагали в них врагов. Под вечер они отправились на постоялый двор вблизи городской стены, на который им раньше уже указали, как на место, где можно было пообедать. Когда они затем стали помышлять о том, что им теперь остается вернуться только восвояси, царю за ужином было сделано донесение, что явились какие-то соглядатаи из еврейского стана для осмотра города, теперь находятся на постоялом дворе некоей Раав и очень стараются о том, чтобы их присутствие осталось незамеченным. Царь распорядился немедленно захватить и привести их, чтобы при помощи пытки выведать от них о цели их прибытия. Когда Раав увидала приближение посланных царя (она как раз в это время сушила на крыше лен), то она тотчас спрятала соглядатаев под кучами льняных связок, а посланцам царским сказала, что какие-то неизвестные чужеземцы действительно закусили у нее, но затем удалились незадолго до заката солнца; если же посланные опасаются, что эти иностранцы представляют опасность для города или для царя, то их нетрудно будет догнать и схватить. Обманутые хитростью этой женщины, посланцы царя поверили ей, даже не подумали сделать на постоялом дворе обыск и отправились к тем улицам, которые вели к реке и по которым, казалось им, могли уйти соглядатаи. Не найдя, однако, никакого следа их, они прекратили свои поиски. Когда все стихло, Раав повела евреев вниз и рассказала им, какой она подвергла себя опасности ради их спасения, причем указала на то, что, если обнаружится ее проделка, ей не избежать мести царя и придется погибнуть со всем домом. При этом она просила вспомнить о ней впоследствии, когда евреям удастся овладеть Хананеей, и отплатить ей добром за добро; затем она взяла с них клятву в том, что они пощадят ее и всех родных ее, когда, по взятии города, станут избивать всех его жителей сообразно постановлению (Моисея); а что они овладеют городом, это ей безусловно известно на основании некоторых данных, полученных от Господа Бога. Лазутчики не только охотно поблагодарили ее за оказанную услугу, но обещали на деле воздать ей добром за добро. При этом они дали ей совет, когда она заметит, что город будет взят, собрать все свои пожитки и всех родных на свой постоялый двор, запереться в нем и повесить у входа красные платки, чтобы полководец узнал дом и охранял бы его от насилия. «Мы уж укажем ему, – сказали они, – что обязаны своим спасением тебе. Если же кто-нибудь из родных твоих падет в битве, то не приписывай нам этой вины, а сами мы будем умолять Господа Бога, именем Которого мы поклялись, не взыскивать с нас за это, как если бы мы нарушили данную клятву». С этим обещанием соглядатаи отправились в обратный путь, спустившись на канатах со стены, вернулись домой невредимыми и рассказали своим о своих приключениях в городе. Затем Иисус сообщил первосвященнику Елеазару и совету старейшин о клятве, данной лазутчиками Раав, и они признали эту клятву обязательной.

3. Еврейское войско между тем было в крайне затруднительном положении относительно перехода через Иордан, потому что вода в реке сильно поднялась, нельзя было построить мостов (их не было и раньше, а до возведения таковых не допустили бы спохватившиеся уже враги), не имелось судов. Тогда Господь Бог возвестил евреям, что он даст им возможность перейти реку, понизив в ней уровень воды. По прошествии двух дней Иисус действительно перевел свое войско и весь народ следующим образом: шествие открывал кивот Завета, за ним шли левиты с частями скинии и служившей для жертвоприношений утварью, а за левитами следовал по коленам весь народ, причем посередине, между мужчинами, находились дети и женщины, из опасения, как бы последние не пострадали от сильного течения реки. Когда священнослужители первые вступили в реку и убедились, что ее можно будет перейти, так как было неглубоко, да и валуны и камни на дне уже более не увлекались силою течения, а представляли прочную опору для ног, то все прочие смело последовали их примеру и, вступив в воду, сами убедились, что Господь Бог сдержал свое обещание. Дойдя до середины реки, священники остановились и стали ожидать, пока не перейдет весь народ и благополучно достигнет противоположного берега. Когда же все перешли, то за ними двинулись и священники и, выйдя из реки, предоставили ей уже течь по-прежнему. Река, действительно, тотчас же по выходе из нее евреев опять поднялась и приняла прежний свой вид.

4. Пройдя еще пятьдесят стадиев, евреи расположились станом в расстоянии десяти стадиев от Иерихона. Затем Иисус воздвиг алтарь из тех камней, которые по повелению его взял с собою со дна реки каждый из начальников отдельных колен, в память того, что здесь река отступила перед ними, и принес на нем жертву Господу Богу. Потом народ отпраздновал тут праздник Пасхи, причем у всех теперь было полное обилие всего того, в чем им прежде приходилось нуждаться. Дело в том, что хлеб хананеян успел уже вполне созреть, его поэтому сжали, да и другой добычи попадалась масса. Тогда-то прекратилось питание евреев манною, которой они пользовались в продолжение сорока лет.

5. Так как, несмотря на такие поступки израильтян, хананеяне и не думали выступать против них с войском, а спокойно сидели за стеной своего города, то Иисус решил осадить последний. Итак, в первый день праздника Пасхи священники с кивотом Завета, который охранялся со всех сторон окружавшим его отрядом тяжеловооруженных воинов, с семью трубачами, игравшими на трубах, направились к городу, стали вызывать войско на бой и обошли в сопровождении старейшин вдоль стен его. Затем они вернулись обратно в свой лагерь, причем священники только трубили в трубы и более серьезного не было предпринято ничего. После того как они повторили этот маневр шесть дней подряд, Иисус на седьмой день созвал в собрание все войско и весь народ и объявил всем радостную весть, что город ими будет взят, что Господь Бог дарует им эту победу, в этот же еще день, так как городские стены рухнут сами собой без всяких с их стороны к тому усилий. При этом он приказал евреям убивать всех, кого удастся захватить, не задумываться над избиением врагов, не щадить их из жалости и не давать им, ради добычи, спасаться бегством, но предавать гибели решительно все живое, не оставляя в свою пользу ничего и никого. Все то золото или серебро, которое попадется им в руки, им следует снести в одно место, чтобы принести его впоследствии в жертву Господу Богу, как первое приношение от первого взятого ими города. Пощадить придется лишь одну Раав и ее родню ввиду клятвенного обещания, данного ей лазутчиками.

6. С этими словами Иисус выстроил свое войско в боевой порядок и повел его против города. Евреи опять обошли вокруг городских стен, причем впереди войска несли кивот Завета, а священнослужители звуками труб поощряли воинов к предстоявшему им делу. И вдруг, когда евреи семь раз обошли вокруг города и на минуту остановились, стены сами собою рухнули, хотя евреи не подводили к ним осадных орудий и не пустили для этого в ход никакого другого средства.

7. Ворвавшись затем в Иерихон, евреи стали избивать всех, тем более что жители так были поражены необычайным и неожиданным изменением стен, что совершенно забыли о всякой самозащите. Их стали убивать не только на улицах, но и в домах, и не было пощады никому, но погибли все, не исключая женщин и детей. Весь город наполнился трупами, и никто из жителей не избежал смерти. Затем евреи зажгли город и окрестные селения. Раав же, которая со своими родственниками укрылась в своем постоялом дворе, спасли лазутчики; впоследствии Иисус велел привезти ее, поблагодарил ее за спасение его соглядатаев и заметил, что он воздаст ей за это должной признательностью. При этом он тотчас же подарил ей участок плодородной земли и вообще оказал ей необычайный почет.

8. Все, что в городе уцелело от огня, Иисус велел истребить и провозгласил проклятие против всех тех, кто когда бы то ни было вздумал бы вновь отстроить разрушенный город, причем проклятие это постигло бы его таким образом, что при закладке фундамента стены у восстановителя должен был умереть старший сын, а при окончании – младший. Это проклятие, как мы впоследствии покажем, Господь Бог не оставил без внимания, но действительно привел к печальному исполнению.

9. При взятии (города) было найдено огромное количество серебра, золота, а также меди; все это было собрано в одно место, потому что никто не решался ослушаться приказания и присвоить себе что-либо из этой награбленной добычи, но всякий воздержался от нее, как будто бы она была уже посвящена Господу Богу. Иисус же передал все эти веши священникам, для того чтобы они сложили их в казну.

10. Таким образом был разрушен Иерихон. Между тем некий Ахан, сын Завдия из колена Иудова, нашел царскую мантию, всю сотканную из золота, которого пошло на мантию двести сиклей. Считая жестоким не иметь личной выгоды от испытанных опасностей и отказываться в пользу Господа Бога от вещи, в которой тот вовсе и не нуждается, он вырыл в своем шатре глубокую яму и зарыл в ней находку, думая, что таким образом ему удастся скрыть последнюю как от своих сотоварищей, так и от Предвечного.

11. Место, на котором Иисус тогда расположился станом, получило название Галгал, что значит «свобода», потому что евреи, перейдя через Иордан, считали себя уже совершенно освобожденными как от египтян, так и от всех бедствий, постигших их в пустыне.

12. Спустя несколько дней после гибели Иерихона, Иисус послал три тысячи тяжеловооруженных воинов для занятия города Гая[220 - .… для занятия города Гая… – Гай (Аиаф) – царский город хананеев. Дословно – «груды камней», чему соответствует современное Телльэль-Хадшар – «каменистый холм». – Примеч. ред.], лежавшего выше Иерихона. В стычке с населением Гая евреи были обращены в бегство, причем потеряли тридцать шесть человек убитыми. Известие об этом поражении вызывало в израильтянах большую печаль и страшное отчаяние, впрочем, не вследствие потери нескольких воинов, хотя и погибли все наилучшие и наидостойнейшие люди, но от разочарования, так как они были уже вполне уверены в том, что им удалось окончательно овладеть страною и что их войска, сообразно обещанию Господа Бога, будут выходить из сражений невредимыми. Между тем они видели теперь, какой необычайный подъем духа вызвала эта победа у врагов. Поэтому евреи в знак траура облеклись в мешки, целый день горевали и плакали и даже не прикасались, в своем угнетении от постигшего их несчастия, к пище.

13. Видя, что войско так удручено и вообще готово уже отчаиваться в благополучном исходе всего предприятия, Иисус обратился за поддержкою к Господу Богу. «Мы, – молился он, – были побуждены к подчинению себе этой страны с оружием в руках не собственной решимостью или бесстрашием, но нас склонил к тому раб Твой Моисей, которому Ты путем многих чудесных явлений возвестил, что дашь нам возможность овладеть этою страною и даруешь победу войску нашему над неприятелями. И действительно, кое-что из Твоих предсказаний уже успело оправдаться. Но теперь, когда мы совершенно неожиданно потерпели поражение и даже потеряли несколько человек из нашего войска, приходится сомневаться, исполнишь ли Ты свое обещание и оправдаешь ли предсказания Моисея. Поэтому мы сильно удручены и плоха у нас надежда на будущее, когда нам с самого начала пришлось потерпеть такую неудачу. Но в Твоей, Господи, власти поправить все наше дело и, даровав нам победу над врагами, утешить нас в настоящем нашем горе и успокоить нас относительно будущего».

14. Так молился Иисус Господу Богу, припав головою к земле. На все его вопросы Предвечный отвечал, чтобы он встал и очистил войско от совершенного среди него преступления, а именно кражи вещи, которая должна была быть посвящена Ему, Предвечному. (Ввиду именно этого случая они и потерпели теперь поражение; когда же виновный будет разыскан и наказан, евреи всегда будут побеждать врагов своих.) Иисус сообщил об этом народу, призвал к себе первосвященника Елеазара и старейшин и велел метать жребий по отдельным коленам. Когда жребий пал на колено Иудово, как на то, одним представителем которого было совершено преступление, стали опять метать жребий уже по отдельным семьям. Таким образом выяснилось, что преступление было совершено кем-нибудь из родни Ахана.

Когда же вся родня последнего подверглась жеребьевке, то оказалось, что виновник всего – сам Ахан. Не имея возможности отпереться и видя, что суд Божий постиг его, последний сознался в краже и отдал утаенную вещь. Его тотчас же приговорили к смертной казни, в ту же ночь убили и с позором похоронили, как и подобает преступнику.

15. Очистив таким образом войско, Иисус повел его против Га я и, оставив ночью часть людей в засаде, рано утром напал на врагов. Так как последним придавала особенной смелости недавняя победа и они рьяно устремились на евреев, то Иисус сделал вид, что отступаете увлек их на значительное расстояние от города; они между тем думали, что им удалось обратить врагов в бегство, и потому были уже совершенно уверены в победе. Затем он велел войску своему повернуться к неприятелю фронтом, дав знак сидевшим в засаде, и евреи устремились в битву. Войско, спрятанное в засаде, ворвалось в город в то время, как население последнего находилось на стенах и издали следило за действиями своих войск. Евреи же заняли город и стали избивать всех, кого находили в нем, между тем как Иисус вступил в рукопашный бой с врагами и обратил их затем в бегство. Побежденные сперва бросились к городу, как в убежище, но когда увидели, что и он взят и предан пламени, вместе с их женами и детьми, они рассеялись по полям, не будучи по своей малочисленности уже в состоянии защищаться. При этом поражении жителей Гая в руки евреев попала страшная масса детей, женщин, прислуги, а также несметное количество всякой утвари. Евреи также захватили огромные стада скота и множество денег (местность эта отличалась своим богатством), и Иисус предоставил всю эту добычу войску в Галгале.

16. Когда жившие в непосредственной близости к Иерусалиму гаваонитяне узнали о несчастии, постигшем жителей Иерихона и Гая, то поняли, что и им грозит такая же печальная участь. Однако они решили не просить у Иисуса пощады (полагая, что они все равно не добьются ничего у человека, который задался целью – войною истребить весь народ хананейский), но стали склонять к заключению оборонительного союза своих соседей кефиритов и кариафиаримитов[221 - .. гаваонитяне узнали о несчастии, постигшем жителей Иерихона и Гая… стали склонять к заключению оборонительного союза своих соседей кефиритов и кариафиаримитов… – Гаваониты – жители города Гаваон, расположенного, по «Иудейским древностям», на расстоянии сорока, а по «Иудейской войне» – ста стадиев от Иерусалима. Теперь это маленькая деревушка Эль-Джиб к северо-западу от Иерусалима. Вблизи нее находился город Кефира, а у западной границы области, которую впоследствии заняло колено Вениаминово, был расположен Кириаф-Иарим, лесной город, где помещался ковчег Завета. – Примеч. ред.], указывая при этом на то, что и им не избежать опасности, если они будут ждать, пока израильтяне не побьют их, тогда как в союзе с ними можно будет избежать ее. Когда те согласились на это предложение, они отправили к Иисусу для заключения дружественного с ним договора таких людей, которые, по общему мнению, были вполне способны оказать народу поддержку в беде. Полагая, что будет небезопасно сразу объявить себя хананеянами, и думая, что можно будет совершенно избегнуть ее, выдав себя за людей, которые ничего общего с хананеянами не имеют и живут от последних в дальнем расстоянии, послы решили сказать Иисусу, что они прибыли издалека и не испугались продолжительного путешествия, так как и до них дошла молва о доблести евреев. В доказательство справедливости своих слов они собирались указать на состояние своего платья, которое, будучи совершенно новым при начале их путешествия, теперь от продолжительности последнего совсем истрепалось. С этой целью они нарочно оделись в старые одежды, чтобы Иисус легче поверил их заявлениям. В таком виде они затем действительно явились к евреям и сообщили в народном собрании, что их послали гаваонитяне и жители соседних с последними городов, которые находятся в значительном отсюда расстоянии, для того чтобы по установленному у них обычаю заключить дружественный договор: они-де узнали, что по милости Предвечного евреям предоставлена в дар страна Хананейская, а что они сами очень рады этому и очень просят удостоиться чести гражданства у евреев. Говоря таким образом и указывая в доказательство справедливости своих слов на признаки совершенного ими дальнего путешествия, они уговаривали евреев заключить с ними дружественный союз. Иисус поверил уверениям их, что они не хананеяне, заключил с ними дружественный договор, а первосвященник Елеазар с советом старейшин скрепил этот союз присягою в том, что евреи будут их друзьями и союзниками и ничем не станут обижать их, причем народ присоединился к этой клятве. Достигнув обманным образом желанной цели, посланцы вернулись к себе домой. Когда же впоследствии Иисус повел свое войско в нагорные части страны и при этом узнал, что гаваонитяне живут невдалеке от Иерусалима и принадлежат к племени хананеян, то он велел призвать к себе их старейшин и стал обвинять их в обмане. Когда же те заявили, что у них не было другого средства к спасению, кроме этого, и что они поэтому по необходимости прибегли к нему, он призвал первосвященника Елеазара и старейшин и стал совещаться с ними, как поступить в данном случае. Так как было решено, что клятвы никак нельзя нарушить, но что гаваонитян можно употребить на общественные работы, то Иисус и постановил соответствующее решение. Таким образом гаваонитяне нашли способ, как уберечься от угрожавшего им бедствия и как гарантировать себе личную безопасность.

17. Так как царь иерусалимский очень рассердился на переход гаваонитян на сторону Иисуса, то он предложил царям ближайших народностей пойти совместно с ним войною на изменников. Когда же гаваонитяне увидели, что те действительно соединились с ним (их было всего четверо), теперь идут на них и, расположившись станом вблизи одного источника, невдалеке от их города, уже готовятся к осаде, то они обратились за помощью к Иисусу, так как предполагали, что при настоящем положении дел им можно ожидать от своих соплеменников одной только гибели, тогда как им можно было рассчитывать ввиду заключения дружественного договора на поддержку и спасение со стороны тех, которые поставили себе целью войны окончательное истребление всего хананейского народа. Иисус действительно со всем своим войском поспешил к ним на выручку, совершал переходы в продолжение целого дня и целой ночи, напал на врагов врасплох рано утром, обратил их в бегство и преследовал их по ложбине, носящей название Вефорон. Тут-то он убедился в том, что Господь Бог помогает ему, потому что началась сильная гроза с громом, молнией и необычайно крупным градом. Вдобавок и день тогда продолжился для того, чтобы наступление ночи не помешало полной победе евреев[222 - .… чтобы наступление ночи не помешало полной победе евреев. – В Книге Иисуса Навина (10:13) сказано: «И остановилось солнце» и т. д. На этот счет в предании сохранилось: Иисус Навин и евреи сражались однажды в пятницу с язычниками; Иисус боялся, что наступление субботы лишит евреев возможности продолжать бой, тем более что он видел, как языческие кудесники каким-то образом воздействовали на планеты во вред евреям. Тогда он простер руку свою по направлению к солнцу, луне и звездам, причем произнес священное имя Господне. Планеты остановились в своем течении и пребывали в неподвижности 36 часов, в продолжение которых Иисусу удалось окончательно победить врагов.]. Наконец Иисус настиг четырех царей в пещере Макед, где они искали убежища, и перебил их всех. А что день тогда действительно удлинился сверх обыкновения, это засвидетельствовано в священных книгах, лежащих в храме.

18. После того как таким образом погибли цари, собиравшиеся идти походом на гаваонитян, Иисус вернулся обратно в нагорную часть Хананеи и, совершив там массовые избиения населения и захватив богатую добычу, возвратился назад в лагерь при Галгале. Так как молва о храбрости евреев быстро распространялась среди окрестных племен и так как всех поражало огромное количество убитых евреями людей, то хананейские цари, жившие у Ливанских гор, равно как и те, которые занимали равнину, в союзе с филистимлянами пошли походом на евреев и расположились лагерем вблизи Вирофы, города верхней Галилеи, недалеко от Кедеса, который также входит в состав Галилейской страны[223 - .. и расположились лагерем вблизи Вирофы, города верхней Галилеи, недалеко от Кедеса, который также входит в состав Галилейской страны. – Вирофа – город на северной границе Палестины, принадлежавший во времена Давида сирийцам и расположенный недалеко от Дамаска. Во всяком случае он не идентичен с упомянутым здесь, который, судя по упоминанию Кедеса, лежал вблизи Меромского озера и положение которого еще точно не установлено. Несколько ниже Кедес помещается в пределах колена Неффалимова, а местоположение упомянутого в книге XIII (5, 7) Кедеса приходится между Тиром и Галилеей.].

Все их войско состояло из трехсот тысяч тяжеловооруженных, десяти тысяч конницы и двадцати тысяч колесниц. Эта масса врагов очень испугала самого Иисуса и израильтян, и в своем ужасе они потеряли всякую надежду на возможность победы. Господь Бог, однако, выразил евреям порицание за их робость и за то, что они так мало полагаются на Его помощь, но тем не менее обещал даровать им победу над врагами и приказал целить в лошадей и сжигать колесницы неприятелей. Такое обещание поддержки со стороны Предвечного опять придало Иисусу Навину бодрости; он выступил против врагов и сошелся с ними на пятый день. Тут произошла жестокая битва и такая невероятно ожесточенная резня, которая превосходила все дотоле известное в этом роде. В конце концов Иисус обратил врагов в бегство и во время преследования уничтожил все его войско за ничтожными исключениями. При этом пали и все цари хананейские; а когда уже больше не было людей для резни, то Иисус стал убивать лошадей и жечь колесницы. Затем он победоносно прошел по всей стране, где теперь уже никто не решался оказывать ему сопротивление, осаждал и брал города и избивал все, что ему попадалось на пути.

19. Таким образом прошло пять лет, и из хананеян уже никого не осталось в живых, кроме тех, которые бежали в крепости, ища спасения за толстыми стенами. Затем Иисус выступил из Галгала в нагорную часть страны и поставил священную скинию в городе Силоме[224 - .… в городе Силоме… – Силом – город в колене Ефремовом к северу от Вефиля, почти в середине земли обетованной, по эту сторону Иордана. – Примеч. ред.], потому что эта местность по красоте своей показалась ему для этого подходящей, по крайней мере до тех пор, пока обстоятельства не позволят выстроить настоящий храм. Отсюда он двинулся со всем народом к Сихему и, сообразно повелению Моисея, воздвиг там алтарь. Затем он разделил евреев на две части и поставил одну половину на горе Гаризим, а другую вместе с левитами и священниками на Гивале, где помещался и жертвенник. После того как евреи совершили тут жертвоприношения, произнесли установленные благословения и проклятия и записали последние на подножии алтаря, они возвратились в Силом.

20. Между тем Иисус достиг уже преклонных лет. Видя, что не легко взять хананейские города вследствие неприступности их местоположения и укрепленности стен, которые окружали и без того уже самою природою в достаточной мере обеспеченные города и потому делали осаду крайне затруднительной (дело в том, что, когда хананеяне узнали, что израильтяне вышли из Египта с целью полного их уничтожения, они все это время употребили на укрепление своих городов), и отчаиваясь в возможности занять эти города, Иисус созвал народ в Силом на собрание. Когда народ собрался в достаточном количестве, вождь обратился к нему с речью, в которой изложил историю всех их деяний и совершенных ими великих подвигов, достойных Господа Бога, который даровал им Свою поддержку, и вполне соответствующих величию законов, которым следуют евреи; тут же он указал на то, что они победили тридцать одного царя, осмелившегося вступить с борьбу с ними, и упомянул, как все войска их, вступившие в бой с евреями в уповании на свои силы, совершенно разбиты, так что в живых не осталось ни одного воина этого племени. Так как теперь, продолжал Иисус, многие из хананейских городов уже взяты, а для занятия прочих потребуется долговременная осада вследствие укрепленности их стен и отчаянного мужества жителей, то он считал бы уместным и своевременным отпустить с благодарностью за оказанное содействие по домам тех из соплеменников, которые явились с той стороны Иордана и по родственному участвовали с прочими во всех опасностях войны. Затем следовало бы послать по одному пользующемуся всеобщим доверием почтенному человеку из каждого колена для точной вымерки всей страны и для того, чтобы эти посланные затем вполне добросовестно и без малейшей утайки сообщили о величине ее.

21. Иисус сразу склонил народ к принятию этого предложения и потому тотчас же отправил выборных для измерения страны, прибавив к ним нескольких ученых землемеров, которые, по своей опытности, могли бы с большей точностью исполнить возложенную на посланцев задачу, и дал им поручение вдобавок определить также количество плодородной и плохой земли. Дело в том, что по характеру своему Ханаан представляет собой огромные равнины, которые сами по себе очень удобны для земледелия и в сравнении с другими местами могли бы казаться в высшей степени плодородными, но которые при сопоставлении с окрестностями Иерихона и Иерусалима вовсе не представляются ценными: хотя эти окрестности и не обширны и вдобавок большей частью гористы, они все-таки превосходят другие местности обилием и красотою родящихся тут пледов. Поэтому-то Иисус и решил распределить землю между коленами, руководствуясь качеством, а не количеством земли, так как часто одна десятина могла сойти за тысячу других. Посланцы (которых было всего десять) отправились в путь, обошли всю страну, оценили ее почву и вернулись на седьмой месяц к Иисусу Навину в Силом, где находилась тогда скиния.

22. Призвав Елеазара и собрав совет старейшин с начальниками отдельных колен, Иисус распределил всю страну между (оставшимися) девятью коленами и половиной Манассиева, сообразуясь при этом распределении с численностью каждого колена. При метании жребия потомки Иуды получили в удел всю верхнюю Идумею, которая вдоль простиралась до Иерусалима и тянулась поперек до озера Содомского[225 - .… до озера Содомского. – Содомское озеро – еще одно название Мертвого моря (Асфальтового озера), происходит от названия города Содом.]. В этой области находились города Аскалон и Газа. Симеонову колену (как второму) выпала на долю та часть Идумеи, которая примыкает к пределам Египта и Аравии. Вениаминиты получили пространство земли длиной от реки Иордана до самого моря, а в ширину эта местность доходила до Иерусалима и Вефиля. Ввиду особенного плодородия своего, эта область и была так необычайно узка; вдобавок же тут находились города Иерихон и Иерусалим. Удел колена Ефремова обнимал в длину пространство от Иордана до Гадары[226 - .… до Гадары… – Гадара – город к юго-востоку от Генисаретского озера, в древности был знаменит своими сернистыми ключами, привлекавшими массу больных. В «Иудейской войне» (III, 7, 1) рассказывается, как Веспасиан разбил Гадару до основания и перерезал всех ее жителей.], а в ширину тянулся от Вефиля до большой равнины. Половина Манассиева колена получила участок от Иордана до города Дора[227 - .… до города Дора… – Дор – приморский финикийский город, расположенный по склону горы Кармел. Во времена Селевкидов Дор представлял собой сильную крепость.], а в ширину эта полоса доходила до Вифисана, который теперь называется Скифополем[228 - .… называется Скифополем. – Скифополь (Беф-Сан) – город на западной стороне Иордана, к югу от Тивериадского моря. – Примеч. ред.]. После них колено Иссахарово заняло область, ограниченную с одной стороны горой Кармел и рекой, а с другой – горой Итавирийской[229 - .… горою Итавирийской. – Итавирион (библ. Фавор) – гора на востоке, неподалеку от Назарета. Описание горы приводится в «Иудейской войне» (IV, 1, 8).]. Потомство Завулона получило в удел страну до Генисаретского озера[230 - .. до Генисаретского озера… – Генисаретское озеро, Тивериадское озеро, Галилейское озеро, Бахр-Табария – озеро в исторической области Палестина на территории Израиля (восточное побережье на границе Сирии и Израиля). Расположено в северной части тектонической впадины Гхор (Эль-Гор) на высоте 212 м ниже уровня моря. – Примеч. ред.], примыкающую с одного края к горе Кармел, а с другого – к морю. Так называемую долину Кармела, которая действительно и представляет из себя глубокую впадину, целиком заняли вплоть до Сидона потомки Асировы. В этой же области находился и город Арка, Екдипус тоже. Страну, простирающуюся к востоку до города Дамаска и до верхней Галилеи вплоть до Ливанского хребта и до источников Иордана, берущих начало в этой горе и примыкающих к северной части города Арки, получили в удел потомки Неффалима. Данитам, наконец, досталась вся та долина, которая тянется к западу и примыкает к Азоту и Дору, вся Иамния и Геф от Аккарона[231 - .… досталась вся та долина, которая тянется к западу и примыкает к Азоту и Дору, вся Иамния и Геф от Аккарона… – Азот – город на восточном берегу Средиземного моря, между Аккароном и Аскалоном, центр филистимского «пятиградия», место культа бога Дагона, стратегически важный и сильно укрепленный в древности город, выдержавший массу осад противника. Иамния – древний филистимский город, недалеко от Яффы (древней Иоппии), лежащей при Средиземном море, к северо-западу от Иерусалима. Геф (Гат) – древний филистимский город, один из пяти царских городов. Аккарон (Экрон) – богатейший филистимский город, между Азотом и Иамнией. – Примеч. ред.] до того хребта, откуда уже начинались владения колена Иудова.

23. Таким образом Иисус распределил между девятью с половиной коленами израильскими всю страну Хананейскую, принадлежавшую шести народам, которые именовались по сыновьям Ханаана. Землю аморреев, также получившую свое название от одного из сыновей Ханаана, Моисей уже раньше предоставил, как мы выше успели показать, двум с половиной коленам. Окрестности же Сидона, равно как владения арукеян, амафеян и фрадеян, пока еще не подверглись разделу.

24. Так как теперь уже преклонные лета мешали Иисусу привести в исполнение все то, что он задумал совершить, а, с другой стороны, преемников его по командованию войсками уже меньше интересовал вопрос об общем благополучии всего народа, то он предложил каждому колену в отдельности самостоятельно заняться истреблением всех еще остававшихся в каждой области хананеян (тем более что, как говорил раньше Моисей, а теперь и сам он смог убедиться, только от этого зависела их собственная безопасность и сохранение чистоты родных обычаев). Левитам он распорядился предоставить тридцать восемь городов, потому что десять им уже было назначено в Аморрее. Из них три города пользовались правом убежища (как видно, у Иисуса на первом плане стояла забота о возможно точном исполнении Моисеевых предначертаний), а именно: в колене Иудовом – Хеврон, в Ефремовом – Сихем, в Неффалимовом – Кедес в верхней Галилее. Затем Иисус распределил между войсками остаток добычи, которая состояла из золота, серебра, платья, всякой утвари и огромного числа домашнего скота и была так велика, что не только весь народ в совокупности очень разбогател, но и каждый еврей в отдельности получил крупное состояние.

25. Затем Иисус Навин созвал все войско в народное собрание и обратился со следующей речью к тем участвовавшим в походах пятидесяти тысячам тяжеловооруженных, которые поселились по ту сторону Иордана в Аморее: «Так как Господь Бог, Отец и владыка еврейского племени, даровал нам в собственность эту страну и обещал сохранить ее за нами навсегда, а так как вы, по повелению Предвечного, постоянно и охотно содействовали нам в завоевании ее, то справедливость требует, чтобы теперь, когда уже более не предвидится никаких особенных опасностей, вы могли отдохнуть и мы пощадили ваше рвение. Кроме того, если бы нам пришлось когда-нибудь опять нуждаться в вашей поддержке, мы хотели бы иметь возможность немедленно рассчитывать на нее, и поэтому мы ныне не смеем дольше утомлять вас. Ввиду всего этого примите теперь нашу благодарность за ту готовность, с которою вы подвергли себя грозившим нам опасностям; признательность эту мы чувствуем не только сейчас, но она будет жить в нас навсегда, потому что мы настолько порядочны, чтобы не забывать своих друзей и постоянно помнить, какую значительную поддержку они оказывали нам, ведь вы ради нас отказались от представлявшейся вам самим возможности спокойно наслаждаться приобретенными вами благами, рассчитывая сделать это лишь после того, как вы разделите с нами труды наши и поможете нам добиться того, что теперь, благодаря милосердию Предвечного, принадлежит нам. Правда, результатом вашей совместной с нами работы является, кроме вам уже принадлежавших богатств, еще значительное состояние, которое вы получите в виде огромной добычи, золота и серебра, сверх того, что гораздо важнее, еще наша признательность и готовность со своей стороны поддержать вас, в чем бы вы ни захотели: вы не забыли ничего из того, что некогда предписал Моисей, несмотря на то что он уже умер, и тем заслужили полнейшую нашу благодарность. Поэтому мы с сердечной признательностью отпускаем вас теперь домой и убедительно просим не забывать, что между нашими дружественными отношениями не должно быть никакой преграды, равно как не считать нас чужими, или неевреями, лишь потому, что нас отделяет друг от друга эта река (Иордан). Ведь все мы, которые живем по ею или по ту сторону этой реки, потомки Авраама, и Господь Бог – един, который вызвал к жизни как наших, так и ваших предков. Поэтому усердно почитайте Его и точно соблюдайте предписания, которые Он дал евреям при посредстве Моисея, пока вы будете держаться этих предписаний, и Господь Бог будет милостив к вам и окажет вам поддержку; если же станете подражать чужим обычаям, то Он отвернется от вас». Сказав это и простившись поочередно с каждым из начальников колен и затем вообще со всеми ими, Иисус отпустил их восвояси; сам он не провожал их, но зато народ сделал это, и притом не без слез. Так они с грустью расстались.

26. Переправившись через Иордан, колена Рувимово, Гадово и сопутствовавшие им члены колена Манассиева воздвигли на берегу реки алтарь в память будущих отличных отношений с жителями противоположной стороны и в знак своей дружбы с ними. Узнав, что расставшиеся с ними единоплеменники воздвигли по ту сторону Иордана жертвенник, и не зная о значении этого поступка, но предполагая, что то было сделано с целью ввести новшества и культы чужих божеств, евреи легко поддались такому предположению, увидели во всем этом открытое отпадение от родной веры и схватились было за оружие, чтобы, перейдя реку, напасть на воздвигших жертвенник и наказать их за отступничество от родных обычаев. Им и в голову не приходило считаться с родственными отношениями и со степенью заслуженно провинившихся, но на первом плане у них стояли исполнение воли Господней и принцип правильного богопочитания. Поэтому-то евреи в великом гневе своем и собирались идти войною на своих сородичей. Однако от исполнения этого намерения их удержали Иисус, первосвященник Елеазар и совет старейшин, которые все посоветовали им сперва вступить в переговоры и хорошенько выяснить цель сооружения жертвенника, чтобы затем уже, если эта цель окажется преступной, пойти на них с оружием в руках. Ввиду всего этого было отправлено посольство в составе Финееса, сына Елеазара, и десяти других мужей, пользовавшихся у евреев особым почетом; они должны были узнать, чем руководствовались перешедшие через Иордан, когда воздвигали на берегу его упомянутый жертвенник.

Когда, по переправе через реку и прибытии посольства к месту своего назначения, было созвано народное собрание, Финеес обратился к нему с речью, в которой стал говорить, что они провинились слишком сильно, чтобы их можно было склонить увещаниями к исправлению в будущем; что, несмотря на это и на серьезность их вины, евреи все-таки не тотчас схватились за оружие, чтобы примерно наказать виновных, но отправили это посольство ввиду родственных отношений и в расчете путем словесных убеждений скоро вернуть их к благоразумию. «Мы явились к вам, – продолжал он, – чтобы узнать о причине, в силу которой вы решились воздвигнуть этот жертвенник; если выяснится, что вы построили его с чистыми намерениями, то мы и не подумаем безрассудно поднять на вас оружие, если же окажется, что вы при этом замышляли дурное, то мы по праву истины пойдем на вас, как на очевидных вероотступников. Мы, правда, не считали вас, которые вполне усвоили себе волю Господа Бога и слышали о тех законах, которые Предвечный дал нам, способными тотчас после того, как вы расстались с нами и прибыли в свою собственную страну, которая досталась вам в удел по милосердию и расположению к вам Господа Бога, совершенно позабыть о Нем, отказаться от скинии, ковчега Завета и родного вам алтаря, предпочесть чужих богов и примкнуть к гнусностям хананеян. Впрочем, все это будет прощено вам, если вы только одумаетесь, не станете упорствовать и устыдитесь своей вины, вспомнив о родных своих законах. Если же вы вздумаете еще и дольше продолжать свой греховный образ жизни, то мы ради закона не пощадим сил своих, но перейдем Иордан, поспешим на выручку этих законов, поддержим тем самым славу Господа Бога, не будем делать различия между вами и хананеянами, но истребим вас так, как истребили последних. Не думайте, что, перейдя чрез реку, вы очутились вне власти Предвечного: в Его власти вы повсюду, и нет возможности уклониться от нее и от связанного с нею возмездия. Если же вы полагаете, что пребывание здесь препятствует вам быть благоразумными, то ничто не мешает вам приступить с нами к новому разделу всей страны и уйти отсюда, тем более что эта местность так благоприятна для скотоводства. Во всяком случае вы поступите хорошо, если вовремя одумаетесь и не прибавите к старым еще новых прегрешений. Умоляем вас именем детей и жен ваших не заставлять нас прибегать к военной силе. Так как в руках этого собрания лежит решение вопроса о спасении вас самих и самых дорогих вам существ, то сообразно с этим вы и дайте ответ, принимая при этом во внимание, что лучше склониться на словесные убеждения, чем испытать насилия войны».

27. Когда Финеес окончил речь свою, то начальствующие лица, равно как и вся масса народная, стали отвергать взведенное на них обвинение и заявили, что они и не думали делаться вероотступниками, вовсе не ради нововведений воздвигли жертвенник, но отлично сознают, что существует только один Бог, общий всем евреям, и только один алтарь, на котором можно совершать жертвоприношения, а именно медный алтарь, стоящий перед скиниею. «Между тем теперь нами воздвигнутый алтарь, который вызвал (в вас) такие подозрения, мы построили вовсе не в целях религиозного культа, но для того, чтобы он служил символом и вечным напоминанием нашей взаимной близости и чтобы он побуждал нас оставаться благоразумно верными родным установлениям, а не для того, чтобы быть нам поводом к отступничеству, как вы, однако, предполагаете. Засвидетельствовать такую цель построения нами этого жертвенника может всеблагий Господь Бог. Поэтому будьте о нас лучшего мнения и не считайте нас заслуживающими истребления, которому должны бы подлежать все потомки Авраама, вводящие у себя новые порядки и отступающие от родных обычаев».

28. За это заявление Финеес выразил им свою благодарность и похвалу; затем он вернулся к Иисусу Навину и сообщил народному собранию о результатах своей миссии. Иисус был очень рад, что не представляется никакой необходимости идти в поход, взяться за оружие и начинать войну с близкими родственниками, и за это принес Господу Богу благодарственные жертвы. Распустив после этого народ по своим областям, Иисус сам остался жить в Сихеме.

Двадцать лет спустя, когда он достиг очень преклонного возраста, он послал во все города извещение, что приглашает к себе наиболее почетных граждан, начальствующих лиц, старейшин и возможно большее число простого народа. Когда все собрались в Сихеме, Иисус стал им напоминать о всех благодеяниях, оказанных евреям Господом Богом, указал им на великое значение этих благодеяний, в силу которых евреи вышли из своего унизительного положения и достигли такой славы и могущества, убеждал их и дальше заслуживать такое милостивое расположение Предвечного, оказывая Ему всяческий почет и выражая свое благочестие, которое одно только и угодно Господу Богу и которое закрепит за ними Его к ним любовь. Он же считает своею священной обязанностью обратиться к народу с этим увещанием, так как собирается расстаться с жизнью и потому просит их не забывать его наставления.

29. Сказав это всем собравшимся, Иисус Навин испустил дух. Прожил он сто десять лет, из которых провел сорок, учась всему полезному у Моисея, а после его смерти был двадцать пять лет военачальником. Это был человек крайне одаренный, отлично умевший убеждать народную массу в целесообразности придуманных им мероприятий, выдававшийся также своей храбростью и неустрашимостью в опасностях войны, отличный руководитель в мирное время и во всякую минуту дававший доказательства истинной своей добродетели. Похоронили Иисуса в городе Фамне[232 - .… в городе Фамне… – Фамна (Фамнаф-Сараи) – город на горе Ефремовой, на север от горы Гааша (северная граница удела колена Иудина). – Примеч. ред.], в колене Ефремовом. Около того же времени умер и первосвященник Елеазар, оставив своим преемником сына своего Финееса. Елеазара могила и надгробный памятник находятся в городе Гаваофе.

Глава вторая

1. После смерти этих двух мужей Финеес возвестил по приказанию Господа Бога, чтобы в войне с хананейскими племенами начальство принадлежало колену Иудову. Дело в том, что народ в этом предприятии очень желал знать точное решение Предвечного. Затем колено Иудово пригласило себе в помощь симеонитов с тем условием, что если они помогут им истребить хананеян в области Иудовой, то им будет оказана та же услуга по отношению к их собственной стране.

2. Так как к тому времени дела хананеян опять поправились, то они с большим войском стали поджидать евреев близ города Везеки[233 - .… близ города Везеки… – Везека – хананейский город, лежавший на западном берегу Иордана. Точное местоположение этого города до сих пор неизвестно. Евсевий и Иероним знали две соседние деревни этого имени, лежавшие на дороге из Сихема к Скифополю. Достоверно известно, что Везека находилась на северной окраине Палестины.], поручив предводительствование этим войском царю Везеки, Адони-Везеку (это имя значит «владыка Везеки», потому что слово «адон» означает по-еврейски владыку, господина), и рассчитывали побить израильтян благодаря тому, что умер Иисус Навин. Сойдясь с этими хананеянами, еврейские войска в составе двух вышеупомянутых колен блестящим образом сразились с ними, перебили из них свыше десяти тысяч человек, остальных же обратили в бегство и бросились за ними в погоню. При этом они схватили Адони-Везека, которому отрубили конечности, так что он сказал: «Я убеждаюсь теперь, что Господь Бог всегда воздает человеку по его заслугам, потому что я подвергся ныне тому же самому, что я сам некогда причинил семидесяти двум царям». Они доставили его живьем в Иерусалим, где он умер и был ими похоронен. Затем евреи прошли по всей стране, занимая города, и, овладев большинством их, приступили к осаде Иерусалима. С течением времени им удалось взять нижнюю часть города и перерезать все население, тогда как верхняя часть оказалась неприступной отчасти вследствие укрепленности стен, отчасти же и вследствие характера самого местоположения своего.

3. Отсюда евреи направились к Хеврону, взяли его и умертвили все его население. Там еще оставалось в то время племя гигантов, которые выдавались среди остальных людей огромным ростом и страшной внешностью, так что вызывали во всех изумление, переходившее в страх, благодаря их мощному голосу. Еще и по сей день показываются их исполинские кости, и кто не видел их лично, тот не поверит, как чудовищно велики они.

Этот город был предоставлен в знак особого отличия левитам, и к нему было прирезано еще сверх того пространство в две тысячи локтей, остальную же часть этой области евреи отдали, сообразно распоряжению Моисея, в дар Халеву, одному из тех разведчиков, которых Моисей (когда-то) посылал в Хананею. Равным образом они уделили часть земли потомкам мадианитянина Иофора, тестя Моисея, потому что те покинули свою страну, примкнули к евреям и совершили вместе с последними странствование по пустыне.

4. Затем колена Иудово и Симеоново заняли все города в нагорной части Хананеи, а из тех, которые были расположены в равнине и у моря – Аскалон и Азот, тогда как Газа и Екрон не сдавались им. Напротив, жители этих мест, занимая равнину и обладая значительным количеством боевых колесниц, нанесли напавшим на них евреям чувствительный урон. Ввиду этого те два колена, удовлетворившись необычайно богатою добычею, захваченной во время всех этих войн, вернулись в свои города и сложили оружие.

5. Между тем вениаминиты, в стране которых находился Иерусалим, удовольствовались тем, что наложили на население дань, и таким образом обе враждующие партии успокоились: одни отдыхали от резни, другие от постоянных опасностей, и те и другие принялись мирно обрабатывать землю. Их примеру последовали и все остальные колена израильские, а именно – удовольствовались наложением на хананеян дани и перестали воевать с ними.

6. Воины колена Ефремова осадили Вефиль, но, несмотря на продолжительность осады и на все усилия, не были в состоянии довести дело до успешного конца. Тем не менее они упорно осаждали город, не двигаясь с места. Затем им удалось поймать одного человека, который как раз доставлял городу съестные припасы; евреи уверили его в том, что, если он передаст им город, они спасут как его, так и его родственников. На таких условиях тот дал клятвенное обещание впустить евреев в город. Таким образом изменник спасся вместе с родней своею, евреи же перерезали всех жителей и овладели городом.

7. После этого израильтяне стали жить в мире со своими врагами и усердно занялись обработкой земли и вообще полевыми работами. Так как последние в высокой мере вознаграждали их за труды и привели к большому богатству, то евреи впали в роскошь и стали настолько предаваться удовольствиям, что совершенно позабыли всякий порядок и перестали быть точными исполнителями законов и предписаний Господних. Разгневавшись на то, Предвечный высказал им сначала неудовольствие по поводу того, что евреи пощадили, вопреки Его желанию, хананеян, а затем сказал, что последние в будущем сумеют улучить минуту, чтобы отплатить им за это страшной жестокостью. Несмотря на то что это неудовольствие Господа Бога задело их за живое, евреи все-таки никак не хотели решиться на возобновление войны с хананеянами, тем более что они получали с последних такие доходы, да и успели уже отвыкнуть, благодаря развившейся среди них роскоши, от военных невзгод. В то же самое время и государственное устройство у евреев пришло в упадок; они перестали назначать старейшин и других, раньше обыкновенно выборных начальствующих лиц и совершенно исключительно предались земледелию, радуясь сопряженным с ним выгодам. Вследствие столь большого беспорядка между ними опять возникли серьезные смуты, которые повели даже к междоусобной войне. Поводом к этому послужило следующее обстоятельство.

8. Один из простых левитов, принадлежавший к колену Ефремову и живший в соответствующей области, женился на девушке из Вифлеема, города, который входил в состав владений колена Иудова. Будучи страстно влюблен в свою жену за ее красоту, он, однако, не пользовался взаимностью и очень страдал от этого. Так как она не изменяла своего отношения к мужу, то последний все более и более скорбел и у них происходили беспрерывные ссоры. В конце концов женщине все это надоело; на четвертый месяц она покинула мужа и вернулась к своим родителям. Изнывая от тоски по ней, муж также прибыл к родителям жены своей, которым и удалось помирить супругов и снова сблизить их между собою. В продолжение четырех дней левит прожил в доме своего тестя, причем родители жены приняли его самым радушным образом, на пятый же день после обеда он собрался домой в обратный путь: дело в том, что родители неохотно отпускали свою дочь на чужбину и оттянули отъезд до позднего часа. Затем они отправились в путь, причем за ними шел раб, а на ослице ехала молодая женщина. Пройдя уже тридцать стадиев и приблизившись к Иерусалиму, раб дал супругам совет остановиться здесь на ночлег, указывая на то, как бы с ними не случилось чего-нибудь ночью в пути, тем более что невдалеке были враги, да в ночное время вообще и безопасные места часто могут быть подозрительными и опасными. Левиту, однако, пришлось не по вкусу предложение остановиться на ночевку у чужеземцев (город был тогда еще в руках хананеян), и он настаивал на том, чтобы им пройти еще двадцать стадиев до какого-нибудь своего города. Это предложение было принято, и путешественники добрались наконец до Гивы в колене Вениаминовом.

Был уже поздний час, и на площади не было никого, к кому бы можно было обратиться с просьбою о ночлеге. Тогда случайно встретился им живший в Гиве и возвращавшийся теперь с поля старик из колена Ефремова. Он спросил левита, кто он такой и почему ищет ночлега в такое позднее и темное время. Левит сказал, кто он, и заявил при этом, что возвращается с женою от родителей последней к себе домой и что город его находится в области колена Ефремова. Тогда старик, ввиду общего происхождения их по принадлежности к одному и тому же колену и ввиду случайности их встречи, предложил путешественникам ночлег в своем собственном доме, и они приняли это предложение. Между тем несколько местных юношей, успевших увидеть молодую женщину на площади, поразиться красотою ее и заметить, что она остановилась в доме старика, решили ворваться в жилище последнего, рассчитывая на слабость сопротивления и на малочисленность защитников, которых они найдут там. Они действительно принялись выламывать двери, и когда старик стал уговаривать их уйти и не прибегать к гнусному насилию, то они отвечали ему, что, если он выдаст им иноземку, они оставят его в покое. Когда же старик стал указывать на то, что эта женщина одного с ними племени и левитянка, и на то, что они ради своего удовольствия решаются на безумный шаг и на нарушение законов, то они отвечали, что им до этого нет дела и что они смеются над законами, а также начали угрожать ему смертью, если он будет мешать удовлетворению их страсти. Поставленный в такое затруднительное положение и не допуская возможности насилия над людьми, которым оказано гостеприимство, старик предложил буянам свою собственную дочь, говоря, что они таким образом более законно утолят свои страстные вожделения, чем если подвергнут насилию его гостей, и полагая, что таким образом он сам ничем не обидит последних. Когда же юноши не отступали от своих притязаний, но все настойчивее и настойчивее требовали выдачи чужестранки, то старик еще раз стал умолять их не решаться на беззаконный поступок. Тогда юноши силою ворвались в дом, схватили молодую женщину и, в предвкушении ожидающего их удовольствия, шумно увели ее с собою; затем они в продолжение всей ночи насиловали ее и, натешившись вдоволь, отпустили ее с наступлением утра домой. Измученная всем случившимся, она вернулась в дом, где ей было оказано гостеприимство, и, удрученная горем и совершенно сломленная позором, который не позволял ей показаться на глаза мужу, очевидно, по ее мнению, совершенно безутешному в постигшем его несчастии, она упала на землю и тут же испустила дух. Между тем муж ее, полагая, что жена впала в обморок и не предполагая еще большого несчастия, прилагал все усилия, чтобы привести ее в себя, и стал утешать ее, указывая, что ведь она не добровольно отдалась изнасиловавшим ее негодяям, но была силою похищена ими из дома. Когда же он убедился, что жена его мертва, то, совершенно сломленный горем, взвалил труп на осла и повез его в свой город. Прибыв туда, он разрубил труп на двенадцать частей и разослал эти части по всем коленам израильским, поручив при этом посланцам рассказать народу о причине смерти жены его и о совершенном над нею насилии.

9. Евреи были страшно взволнованы видом этих окровавленных частей тела и рассказом о совершенном насилии, так как раньше никогда не слыхали ни о чем подобном, и, в сильном и справедливом гневе собравшись пред скинией в Силом, решились было немедленно взяться за оружие и пойти войною на жителей города Гивы. Но их удержал от этого совет старейшин, которые стали выставлять народу на вид, что не следует так порывисто объявлять войну единоплеменникам раньше вступления с ними в переговоры относительно взводимых на них обвинений, тем более что и закон не дозволяет вести войско даже на иноземцев, которые видимо заслуживают наказания за свои проступки, раньше, чем будет отправлено к ним посольство и будет сделана попытка склонить их к миролюбивому соглашению. Поэтому-то и теперь будет уместно, повинуясь предписаниям законов, послать к жителям Гивы послов с требованием выдать виновных в совершении такого злодеяния, и если это требование будет уважено, удовлетвориться примерным их наказанием; если же они ответят отказом, тогда только пойти на них с оружием в руках. Ввиду всего этого евреи послали к жителям Гивы обвинение юношей в насилии, произведенном над женщиной, и с требованием выдать виновных в таком беззаконном поступке, которые по всей справедливости заслужили за это смертную казнь. Между тем жители Гивы не только не выдали юношей, но и считали постыдным, признавая себя не менее сильными, чем остальные евреи, как по численности войск, так и по личной храбрости, только из страха перед войною подчиняться чужим предписаниям. Поэтому, подобно прочим членам своего колена, они стали поспешно готовиться к войне, успев заручиться на случай крайней опасности обещанием поддержки с их стороны.

10. Когда слух о таком отношении к делу со стороны жителей Гивы дошел до остальных израильтян, то они клятвенно обещали друг другу не выдавать более своих дочерей замуж за вениаминитов и объявить колену Вениаминову более ожесточенную и разъяренную войну, чем некогда объявили их предки хананеянам. Затем они повели на них огромное войско, а именно четыреста тысяч тяжеловооруженных, тогда как войско вениаминитов состояло из двадцати пяти тысяч шестисот человек, между которыми находилось до пятисот воинов, которые отлично умели левой рукой стрелять из пращи. Когда дело дошло до битвы при Гиве, то вениаминитам удалось совершенно разбить остальных израильтян, так что из числа последних пало до двадцати двух тысяч человек, причем погибло бы, наверно, гораздо больше народу, если бы не помешала ночь, которая разъединила сражавшихся. После этого вениаминиты с ликованием вернулись в город, а израильтяне, совершенно подавленные этим поражением, к своему стану. Когда на следующий день оба войска вновь сошлись, то вениаминиты опять одержали победу; причем из строя израильтян выбыло восемнадцать тысяч человек, так что остальные в паническом страхе перед такою резней покинули даже свой лагерь. Затем они устремились в близлежащий город Вефиль и, наложив на себя на следующий день строгий пост, стали через первосвященника Финееса умолять Господа, чтобы Он, прекратив свой гнев и удовольствовавшись их двумя поражениями, даровал им возможность осилить и победить врагов. Действительно, устами Финееса Предвечный обещал исполнить их просьбу.

11. Затем израильтяне разделили свои силы на две части: одну из них они ночью поместили в засаду около города, другая же половина вступила в бой с вениаминитами, а затем, когда последние стали особенно налегать на них, начала понемногу отступать. Вениаминиты бросились преследовать их, в то время как евреи мало-помалу отступали перед ними, желая их по возможности дальше отвлечь от города. И в то время, как враги только и думали о преследовании, из города выбежали даже старики и молодежь, остававшиеся там вследствие своей непригодности к участию в военном деле, с целью совершенно добить неприятелей. Очутившись в достаточно далеком расстоянии от города, евреи остановились в своем мнимом бегстве, повернулись к врагам фронтом и, вступив с ними снова в бой, дали войскам, сидевшим в засаде, заранее условленный знак. Тогда последние с криком выскочили из засады и устремились на врагов. Видя себя вовлеченными в ловушку, вениаминиты тотчас смутились и не знали, что им делать. Поэтому-то они и дали загнать себя в узкое ущелье, где их со всех сторон стали забрасывать стрелами, так что все тут и погибли, исключая шестьсот человек, которые сомкнулись тесным строем и, пробившись сквозь ряды неприятелей, бежали в ближайшие горы, где им удалось укрепиться и продержаться еще некоторое время. Все же остальные вениаминиты, в числе около двадцати пяти тысяч человек, остались на поле сражения. Между тем израильтяне подожгли Гиву и перерезали всех жителей, исключая женщин и несовершеннолетних мальчиков. Точно таким же образом поступили они и со всеми прочими городами вениаминитов, причем ярость их дошла до такой степени, что они послали двенадцать тысяч отборных воинов к городу Иавису в области Галаадской и поручили им уничтожить его за то, что жители того города не приняли участия в совместном походе против колена Вениаминова. Посланные на самом деле перерезали всех граждан, способных носить оружие, а также детей и женщин, пощадив лишь четыреста девушек. Они были доведены до такой ярости тем, что к позору, постигшему жену левита, присоединилось еще горе по поводу утраты такого множества отличных воинов.

12. Впрочем, впоследствии израильтян охватило чувство раскаяния за то бедствие, которое они причинили колену Вениаминову; поэтому они назначили для искупления совершенных жестокостей пост, хотя и считали наказание, понесенное вениаминитами за нарушение этих законов, вполне справедливым. Итак, они отправили послов к бежавшим шестистам вениаминитам, которые тем временем укрепились в пустыне на утесе, носившем название Рои[234 - .. на утесе, носившем название Рои. – Ныне скала Риммон вблизи древней Элии, представляющая необычное зрелище: на совершенно пустынной и ровной местности возвышается довольно крутой холм, откуда взор может обнять все окрестности на далекое расстояние. Сейчас на его склонах расположена деревня Рамман (или Румман).]. Будучи подавлены не только постигшим их несчастием, но также и гибелью стольких своих единоплеменников, посланные стали уговаривать их стойко переносить это горе и соединиться воедино, чтобы не доводить дела до окончательного уничтожения всего колена Вениаминова. «Мы ведь уступаем вам, – сказали послы, – всю вашу область и такое количество добычи, сколько вы будете в состоянии взять себе». Тогда вениаминиты, убедившись в том, что их постигла кара Божия за преступления, приняли предложение израильтян и вернулись в свою родную страну. Израильтяне же предоставили им в жены тех четырехсот девушек, которых они захватили в Иависе, и стали затем придумывать средство, как снабдить женами и остальных вениаминитов. Дело в том, что до войны евреи дали друг другу клятвенное обещание не выдавать более дочерей своих замуж за вениаминитов. Между тем теперь нашлись люди, которые стали советовать не обращать внимания на клятву, данную в минуту сильного раздражения без должной обдуманности и соображения, тем более что не будет богопротивным, если таким образом удастся спасти и сохранить целое колено, иначе подвергающееся опасности окончательно вымереть. При этом они указывали также и на то обстоятельство, что клятвонарушение является преступным и опасным лишь в том случае, если оно вызывается какою-нибудь преступной целью, а отнюдь не тогда, когда оно является результатом необходимости. Когда, однако, совет старейшин выразил отвращение перед одним только уже термином клятвопреступничество, то кто-то заявил, что он знает способ, как достать достаточное количество женщин и вместе с тем не нарушить клятвы. Когда же его спросили об этом способе, тот ответил: «Ведь трижды в году, когда мы собираемся в Силом, вместе с нами на праздник являются туда также и жены и дочери наши. Пусть будет предоставлена вениаминитам возможность похитить и взять себе затем в жены тех из них, которые сами того пожелают, так что мы не станем принуждать их к этим бракам, но и не будем препятствовать таковым. Если же родители девушек будут этим недовольны и вздумают потребовать от нас наказания похитителей, то мы ответим им, что они сами виноваты в этом, потому что недостаточно оберегали своих дочерей; при этом можно будет также указать и на то, что пора прекратить раздоры с вениаминитами, которые и без того уже слишком чувствительно и не в меру от этого пострадали». Это предложение было принято, и было решено допустить для вениаминитов похищение жен. Когда затем наступил праздник, то двести вениаминитов, разделившись на группы по два или по три человека, спрятались невдалеке от города в виноградниках и других скрытых местах и стали поджидать девушек, которые, совершенно не зная ни о чем, со смехом и шутками без охраны совершали свой путь. Затем вениаминиты выскочили из своих засад, рассеяли девушек и похитили себе каждый по одной. Таким образом им удалось вновь устроить себе семейную жизнь. Затем они возвратились к себе домой, к своим занятиям и стали прилагать по-прежнему всяческое старание вернуться к былому благополучию. Итак, благодаря мудрому плану израильтян колено Вениаминово, подвергшееся было опасности совершенно вымереть, вновь возродилось к жизни, вскоре опять достигло значительной численности и добилось обеспеченного положения.