Кадр 10-й. Императорский корабль, расколотый надвое. Вода. Небо. Горизонт. Императорский корабль идет ко дну.
Кадр 11-й. Наполеон пытается открыть дверь – не удается.
Кадр 12-й. Крупный план. Лицо императора, искаженное ужасом.
Кадр 13-й. Дверь с другой стороны. Ее завалило – какие-то бочки, мебель, разный хлам, все смешалось.
Кадр 14-й. Наполеон в уборной… Брюки императора спустились окончательно. Жалкое зрелище. Наполеон смотрит на иллюминатор – стекло разбито, хлещет вода.
Кадр 15-й. Крупный план. Лицо императора, искаженное ужасом.
Кадр 16-й. Вода. Небо. Горизонт. Из-под воды показывается перископ подводной лодки.
(Затемнение.)
17
– Поручик, который час?
– Скоро двенадцать, маршал.
– Как долго нет ответа… Что слышно внизу?
– Со стороны бунтовщиков усиленное наступление.
– Кто в первой линии?
– Гвардейский полубатальон и сводный офицерский отряд.
– Ступайте…
Даву опять один.
Вот сейчас, далеко отсюда, такая же ночь припала к земле; император спит, и даже тревожный сон не хочет предупредить его о надвигающейся опасности. Париж, подстрекаемый дерзким авантюристом, опять полез на баррикады. И только здесь, во Дворце Инвалидов, сохранило всю свою мощь, всю свою свежесть имя – Наполеон.
Хлопнули двери… Шум, нарастая с каждой пройденной комнатой, ударился с разбега в скрещенные ружья караула около кабинета маршала и затоптался на месте.
– В чем дело?
– Гвардейцы захватили двоих, руководивших наступлением.
– Молодцы-гвардейцы! Где бунтовщики?
– Там.
– Сюда!
Окровавленных и избитых Жана и Влада втащили в комнату и поставили перед Даву.
– Кто вы?
– Мы – восставший Париж!
– А знаете вы, что ожидает восставших?!.
– Победа!
– Молчать! Убью, как собаку!
– Поздно! Наше дело сделано.
– Негодяй! Ваше дело – измена императору!
– Императора больше нет. Судно Бонапарта взорвано, империя полетела к черту!
– Взорвано?!. Императорское судно? Ложь! Император жив.
– Бонапарта съели раки!
– Наглый! Ты смеешь оскорблять императора! – Молодой офицер, багровый от гнева, с размаха ударил Влада в лицо, раз и второй.
Черная, кудлатая борода Влада сползла в сторону [32 - Машины времени, властелины истории, ангелы-хранители у ложа марксоматери и – ярмарочная привязная борода, а затем натуральный расстрел. Блеск и нищета выдумки писателей-фантастов продемонстрированы и посрамлены. Так смейся же, читатель, от души смейся, а над чем и над кем – это мы, как принято, будем разбираться позже.], открыв небритый подбородок.
– Влад, что это?! – крикнул Жан.
– Князь Ватерлоо?!. – прохрипел Даву.
Роман сорвал сбитую набок бороду и вытер кровь с рассеченной губы.
– Князь Ватерлоо?!. – крикнул Жан.
– Князь Ватерлоо, я расстреляю вас! – прохрипел Даву.
– Это ваше право, маршал.
– Да, да, я это сделаю, я исправлю свою ошибку в день Ватерлоо. Убрать их!
18
Всю ночь шлялась вокруг Дворца Инвалидов настойчивая стрельба.
С жалобным звоном продырявленные стекла опадали на паркет и хрустели под ногами. Восемь раз рабочие имперского металлургического завода штурмовали первую линию баррикад, восемь раз, свирепо ощетиниваясь штыками, наполеоновские гвардейцы отбивали приступ и восемь раз тащили раненых по скользкой от крови и грязи лестнице и складывали в задних комнатах.
Но пули с аккуратностью штабных чиновников отправляли в бессрочный отпуск старых вояк; пополнение не прибывало, и на десятый раз, раздавленная, пала первая линия баррикад.
– Неприятель занял все баррикады… Уже дерутся во дворе… Вам нужно бежать.
– Бежать?… Зачем?…