Зачем

– Сложно пояснить.

– Что же произошло на этот раз?

– Все тоже. Мой мир переполнен увлекательными занятиями, но совершенно не воспринимаемыми сторонниками погружения в обыденность.

– Тебе следует отказаться.

– От чего? – Евгения звучанием своего голоса выдавала отчаяния.

– Либо от увлекательных занятий, либо от тех, кто тянет в обыденность, – Николь находила ответы на значительную часть вопросов очевидными.

– Третьего не дано?

– Отказаться можно от всего, а вот оставить все маловероятно.

– Зачем я тебе звоню за советом? – в голосе девушки слышалась добрая ирония.

– За советом.

– Твои советы сложны.

– Их сложно принять. А советы просты.

В трубке зазвучала тишина. Собеседницы молчали о том, что следовало понимать, не озвучивая.

– И все-таки мне страшно.

– Всю жизнь придется чего-то бояться. Больше или меньше.

– А если я неправильно поступлю? – Евгения редко колебалась с принятием решения, если таковое не касалось чего-то личного.

– Как бы ты не поступила, будешь считать, что ошиблась. Тот вариант, что был отвергнут, будет казаться правильнее, чем принятый. – Николь озвучивала и собственную манеру поведения.

– А бывает так, что не приходится выбирать?

– Не бывает. Сама жизнь имеет двойственную природу: добро и зло, свет и тьма, холод и жара.

– Значит, нет правильного варианта?

– Значит, что нет неправильного. Возникает всего лишь другая линия развития событий.

– Ты мыслишь, как программист.

– Иначе и быть не может.

– А я воспринимаю жизнь, как редактор издательства.

– Привыкнешь.

– К чему?

– Делать правильный и одновременно неправильный выбор. Или, наоборот.

Глава 12

Зачем происходило все то, что ежедневно она видела за окном, а когда и на улице, выбираясь за пределы дома? Происходившее определенно подразумевало смысл, и уж точно имело причину. С последней определиться было куда проще. Жизнь выступала причиной всего, что случалось. А вот смысл следовало искать. Николь, как ей стало казаться в последнее время, ответила себе на этот вопрос, но делиться собственным открытием с окружающими не спешила. Она и вовсе не решила, следует ли это делать, или же позволить им самим для себя совершать открытия. Люди прилично обленились и требовали готовых результатов чужого труда: умственного, эмоционального, физического. Такого расточительства она себе не позволяла. Достаточно давно человека убедили растрачиваться, и мало, кому в голову приходила мысль себя беречь. А виной всему была жизнь. Она никого и ничего не берегла, отдавая смерти. Что уж там какие-то ресурсы, достижения и прочие принадлежавшие человеку блага, если он сам был приговорен к исчезновению. Вот так и проживалась жизнь множеством людей без бережного к себе отношения.

За время такой жизни под грифом уничтожения внутри человека усиливался вопрос, состоявший из одного слова: «Зачем?».

Николь отошла от окна, задернула плотные портьеры темного цвета, и воспользовавшись тонкой полоской света, дошла до постели. Даже днем могло нестерпимо захотеться спать. А погружение в сон она любила, ведь тот также являлся частью жизни, какой-то другой, короткой, насыщенной и заставлявшей чувствовать её так, словно происходило все на самом деле.

Глава 13

Усталость и чувство бесцельности придавали его движениям тяжести. В такие периоды ему хотелось пролежать весь день, не поднимаясь с постели, и уж точно не отправляясь в офис, находившийся в конце города. Как же он ненавидел здание, принадлежавшее его компании. Проектировщик убедил, что ближе к развилке основных магистральных дорог следует строить складские помещения, и вместе с ними административное здание для лучшего контроля за ситуацией. И он послушался, а ведь друг советовал взять в аренду под офисы что-то уже построенное и желательно в центре города. Отчего-то он привык доверять только профессионалам, отметая тот факт, что и не специалисты могли обладать более приемлемым мнением. Но самое главное, что он устал и от своей компании, и от ставших привычными лиц сотрудников и тех же друзей.

Никанор испытывал дефицит новых впечатлений, а сильнее всего недоставало чего-то чувственного. И обеспечить это могла лишь женщина. В последнее время ни одна из встречавшихся на его пути, не производила грандиозного эффекта, чтобы потемнело в глазах, или ноги подкосились. Знакомства происходили спокойно, развивались ожидаемо и расстраивались стандартно. Никанору надоело. Но он не перестал надеяться, пусть даже слабенько, на то, что произойдет какая-то перемена, и удастся вдохнуть в себя иной аромат жизни. Насыщенный, при этом свежий. В его городе слишком застоялась жизнь. Казалось, что она валяется на обочине неподалеку от его офисного здания.

Глава 14

«Вот бы примерить судьбу. Не понравится – снять. Взять новую». Подобные мысли при всей своей нелепости выглядели вполне даже рациональными. Несбыточными. Точнее не воплощаемыми, но точно стоящими внимания.

Евгения ни в какую не могла сосредоточиться на работе. Впервые та казалась рутинной. А ведь ещё пару месяцев тому назад все свое время добровольно посвящала вычитке чужих рукописей. Ныне сосредоточенность рассеивалась и мысленно Евгения уносилась далеко от рабочего кабинета. И Дмитрий успел посеять зерно сомнений. Внутренне она категорически не соглашалась с его словами, мнением и даже требованием. Но все равно откуда-то бралось сомнение. Он так убедительно обрисовал свой взгляд на жизнь, что тот казался правильным.

В таких случаях и следовало устраивать примерку судьбы. Но только не на самом деле. Как-то безобидно, понарошку. Неожиданно девушка задумалась над тем, что и настоящая жизнь могла оказаться черновым вариантом, пробой, попыткой. Но такого попросту не могло быть. Жизнь точно реальна, ведь её возможно ощущать.

Но и сны ощущались, а в них не присутствовала реальность в привычном формате. Они всего лишь были плодом воображения. Но ощущались, воспринимались. И только до тех пор, пока человек в них пребывал. Забавная мысль посетила Евгению, и хоть выглядела совершенно не новой, но точно её допускалось обсудить с кем-то из знакомых. Необычные идеи следовало доверять проверенным людям.

Глава 15

Как же он ненавидел места, напоминавшие о самом худшем, что могло случиться с человеком. Но он должен был отправляться на кладбище каждый год. Перед смертью отец Никанора взял с него слово навещать родительскую могилу. Только один раз в год. Это была дата знакомства мужчины и женщины, решивших, что им стоит стать частью жизни друг друга. А в итоге они смешали свои жизни, соединились душой и сердцем, и даже смерть не сумела их расцепить. Сперва умерла женщина, а через несколько месяцев и её мужчина. С каким же облегчением на лице принимал смерть мужчина, чье сердце умерщвлял инфаркт. Никогда Никанор не испытывал такой любви к женщине. Ни к одной. И это было лучше, чем жаждать смерти из-за разлуки.

Но и пустота в сердце не избавляла от страданий. Он словно тосковал не по ком-то, а из-за того, что не имелось этого кого-то. Одиночество казалось слабее боли утраты, но куда дольше трепало сердце. И он никак не мог понять, зачем человек страдает хоть от любви, хоть от её отсутствия. Много чего, с чем заставляла соприкасаться жизнь, группировалось под вопросом «Зачем?». Почти все.

Положив цветы на могильную плиту, он кивнул головой тем, кто этого не увидит, и направился прочь. А сердце все-таки защемило. Никому и ни при каких условиях не защитить сердце. Ни свое, ни чужое. Зачем-то им надлежит рваться от чувств.

Глава 16

Приближался ноябрь. Омерзительный, ни в чем не повинный месяц. На него пришлось то, что порвало жизнь на фрагменты. Никуда не подевались хорошие, но они безвозвратно принадлежали прошлому, а то стремительно их забирало. А настоящему досталось самое плохое. Так всегда происходит, когда случается что-то трагическое.

Не предпринимая ни малейшей попытки скрыть грусть, рожденную в душе или просто в глубине тела, по улице неспешно шла женщина с развивающимися на ветру волосами. То и дело она всматривалась в улицы. На них словно по заказу появлялись фрагменты прошлого. Воспоминания. Они, как сны одновременно существуют и нет. Но не это важно. А важно то, что на улице не произойдут события, которые помнило сердце. Но они станут появляться перед глазами столько раз, сколько их будет воскрешать чуткий к чувствам орган. И так будет продолжаться до тех пор, пока оно не перестанет биться.

Николь нравилось ходить улицами, сохранившими воспоминания. Впрочем, она так и не поняла окончательно, улицы ли помогали в этом или просто она не хотела освобождать их от своих воспоминаний.

Так она и ходила по знакомым местам города, периодически, когда особенно сильно хотелось вернуться в прошлое. А улицы в этом просто не мешали, и этого было достаточно.

Глава 17

Поежившись от холода, мужчина покачал головой. По какой-то непонятной причине он родился в климатических условиях, совершенно не подходивших его телу и не соответствовавших желаниям. Определенно он должен был бродить по песчаному берегу океана, на худой конец моря, поглядывая на голубые небеса с белоснежными тучками, обещавшими изредка заслонять солнце, при этом не создавая пасмурности. Конечно, он не был столь наивным или наглым, чтобы не принимать во внимание действительность. А та предполагала и ветер, и дождь, и даже серьезные погодные катастрофы. Но все это было столь редко, что он вполне мог бы бродить по берегу океана или моря, обласканный солнцем. Но нет, он родился в европейской стране, вполне даже привлекательной для экономической и социальной жизни, но никак не погодной.