Идеалиус

Глава 24

Он слышал шепот. Его и не пытались скрыть судачившие о случившемся соседи. На него косились. Разве что, не били. Наверное, он заслужил. Но, он же не убивал. В чем была его вина? Все жалели только его мать, не выдержавшую воспитания тяжелого подростка и нехватки денег. Последнее обстоятельство меньше всего её беспокоило, иначе бы они не жили в районе, считавшемся гетто для малоимущих. Он опять чувствовал злость на мать. Её уже не было рядом. И он уже не мог кинуть ей в лицо обвинения. Но они не исчезли. И винить он мог только её. Она родила его. Для себя. В нищете. Хотела сделать смыслом жизни. А в чем тот смысл жизни?

Ему хотелось кричать от безысходности. У него имелся выход. За ним прибудут работники социальных служб, чтобы увести в приют. По новым законам совершеннолетними становились в двадцать два года и ему несколько лет придется жить в специализированном приюте для подростков старшего возраста. А в этих местах по головке сирот не гладят. Там нужно работать.

Он ещё сильнее ненавидел мать. Она ему дала жизнь, о которой не только мечтать невозможно, а и в кошмарном сне такую не захочется представлять.

Глава 25

Самое вкусное принято оставлять на потом. Она предпочитала все сложное отодвигать на тот промежуток дня, когда свободного времени становится больше. Тратить его было не на кого. И женщина, правившая страной, могла позволить себе сконцентрироваться на очередном рабочем вопросе. Она обожала свою жизнь. Она расположилась на вершине собственных мечтаний.

– Каролина, я тогда оставлю тебя, – Эрика всегда безошибочно улавливала внутренний настрой собеседника, что не поражало при наличии среди её дипломов сертификата психолога.

– Постой, ты говорила, что обсуждала вопросы социального регулирования с неким человеком, имя, которого так и не назвала. Кто он?

– Да, такой человек есть, – Эрика дала волю интригующей улыбке. – Не буду томить тебя. Это Вальдемар Сатов.

– Не удивлена услышать его имя, но то, что ты его знаешь, меня несколько обескуражило.

– Почему? Мы из одного общества.

– Но из разных эпох.

– Не настолько он стар, строгая Каролина.

– Эрика, я никогда не стану тебя осуждать. Только сделаю замечание: молодой женщине подходящей компанией выступает мужчина, ненамного её старше.

– Не думай обо мне. Не время отвлекаться на мелочи.

Эрика аккуратно встала из-за стола переговоров, соблюдая тонкости этикета, и предпочла оставить президента наедине с мыслями, изложенными на бумаге и прочими поводами для осмысления.

Глава 26

– Вы хромаете.

Надменный тон мужского голоса выбил у неё почву из-под ног. Что-либо ответить на неожиданное замечание она оказалась не готова. Не знала, как следует вести себя в столь унизительной ситуации. Он взял инициативу в свои руки.

– Поясните, почему?

– Я получила травму во время репетиции.

– Это уже интересно, – мужчина, стоявший у окна, соблаговолил повернуться лицом к претендентке на вакансию.

– Что именно? – Ида ощутила ненависть к высокомерному и достаточно красивому мужчине, хоть и поддавшемуся влиянию лет.

– Глядя на вас, практически все.

– Как понимать ваши слова? – внутри неё усиливалось напряжение.

Вальдемар, не стесняясь, засмеялся. Он не спеша отпил виски из бокала и снова вернул его на подоконник. Насладившись вкусом, он вернул взгляд на девушку, не сумевшую скрыть негодование, и оно читалось в каждой черте её лица.

– В буквальном смысле понимать.

Ида привыкла к унижениям в балетной школе и на репетициях, но даже будучи закаленной к подобным проявлениям чужой наглости, испытывала отчаяние.

– Не стоит кукситься. Вы для этого слишком красивы. А это качество я высоко ценю. Присаживайтесь, – Вальдемар снова проявил решительность и отправился за стол, чтобы придать собеседованию официальный вид, хоть и формальный, ведь решение он уже принял.

Глава 27

Капризничать с толком она научилась ещё в детские годы. С тех пор только оттачивала это искусство. Родители и родственники с умилением взирали на поведение красивой девочки, и нарадоваться не могли наличию у неё сильного характера. Теперь уже и она сама радовалась данному обстоятельству.

– Как первый рабочий день прошел? – голос дяди заставил покинуть область размышлений девушку, стоявшую в коридоре перед плакатом об эвакуации из здания.

– Отлично.

– Марта, если вдруг какие-то проблемы возникнут, ты мне сразу же говори.

– Дядя, я умею постоять за себя, – девушка подошла к своему близкому родственнику, активно принимавшему участие в решении всех её проблем. После гибели жены и детей тот сконцентрировался на племяннице, видя в ней и свое продолжение.

– Я так понял, что уже что-то случилось? – утаить что-либо от искушенного, хоть и бывшего, бизнесмена не получалось даже у прожженных аферистов.

– Мелочи.

– Марта, я должен знать все, что здесь происходит. Тем более, с тобой.

Девушка отошла от ставшего серьезным дяди, как делала в детстве, и, вздохнув, решилась озвучить неоднократно проговоренную мысленно речь.

– У тебя в отделе статистики отвратительный женский коллектив. Я даже не знаю, сколько я выдержу здесь.

– Тебе нужно наработать немного опыта, потом я тебя отправлю в более привилегированное местечко. А коллектив тебя и не воспримет. Тебя и я, и родители предупреждали. Но выговор я сделаю. Кто тебя обидел?

– А нужно ли? – Марта задумалась: она не хотела выглядеть как слабая девчонка, побежавшая жаловаться своему защитнику.

– Верное решение. Нужно тренироваться в борьбе за свое место. Если не сможешь выдерживать, скажешь – уволю ту, что обидела.

Поцеловав в лоб племянницу, директор организации отправился в свой кабинет.

Глава 28

С экранов телевизоров обеспокоенные лица тележурналистов передавали лучше всяких слов впечатление об обстановке у администраций местных органов власти. Ситуация приобретала из локальных заварушек бунт, массового характера. Толпа людей, вооруженная красноречивыми плакатами и лозунгами, не расходилась ни днем, ни ночью. Власти городов, в которых возникли пикеты, тщетно пытались пойти навстречу местным борцам за справедливость. Они не имели таких полномочий, чтобы удовлетворить их требования.

Глобальность проблем не сосредотачивалась на органах местного самоуправления, равно, как и глава страны не была в силах влиять на сложившуюся ситуацию в мире. И диссонирующим в происходящем становилась правота пикетирующих.

Испуганная журналистка от центрального телевидения старалась изо всех сил взять интервью у одного из бунтовщиков. Её чистые от обусловленной возрастом наивности глаза тщетно всматривались в лица негодующих людей.

– Кристина, ты можешь уже выхватить хоть кого-то из толпы? – голос оператора оказал на неё положительное воздействие.

– Простите, – миловидная девушка с развевающимися от ветра волосами схватила за руку возрастного мужчину, – пожалуйста, озвучьте на камеру вашу позицию.