Дневник Осени. Диалог на расстоянии

…Он пишется дальше, этот удивительный Дневник Осени. И некоторые из последних его страниц – особенные. На них тепло всегда, даже теперь, когда Бабье Лето заблудилось или сладко уснуло где-то там, в пуще, под моросящий дождь, рассказывающий про Пятое Время года. Да, есть страницы, которые никогда не станут просто воспоминаниями. Или прошлым. Несбыточность и Смирение не могут стать прошлым. Они могут быть лишь Надеждой, которая приходит вместе с пониманием, что жизнь не заканчивается здесь, на земле, к которой обречённо прильнули те самые мокрые жёлтые листья…

    Наташа Ружицкая

«Такая осень у меня впервые…

…где целый фейерверк самых разных чувств,Таких же разных и непохожих друг на друга, как эти разноцветные осенние листья…»

    Наташа Ружицкая

О платанах и мистике

Год назад судьба свела меня с Наташей Ружицкой, особенной женщиной, душа которой воспринимает окружающий мир глазами девчонки, восторженной и любознательной. Она полна поэзии, света, любви и необычайной способности – замечать вокруг себя малейшие изменения живой природы.

«Вернее, это еще только просыпается во мне, тот свет, та любознательность», – поделилась она со мной своими сокровенными мыслями. Я повторила, прошептала её слова, и душа откликнулась, выдохнув в мир: «Это просыпается в нас обеих. Способность видеть и слышать, чувствовать глубже, ментальное – живёт в каждом божьем создании с рождения – нужно только дать толчок осознанному восприятию этого дара, попытаться проникнуть в свою сущность».

Ещё будучи девчонкой, женщина нафантазировала себе теорию, по которой души в полёте. Они парят над миром, находят себе родственные и совершают дальнейший полёт параллельно им.

Когда-то и я в далеком детстве была одержима этой идеей. Мне помнятся до сих пор строки стихотворения Игоря Киселёва, кемеровского поэта, о Наташе, в которую его лирический герой был влюблён, её слова:

«Вот покрепче себя обхвачу под коленки
и держи – улечу от тебя в облака».
Не шутя говорила она, не нарочно,
потому что была она как лепесток…
И, пугаясь, придерживал я осторожно
невесомый точёный её локоток.
Улетела Наташа. Куда же? Туда же,
куда все, повзрослев, улетают Наташи»

Теория параллельных миров… Мысль глубока в своём ментальном взгляде на вещи. Фантастика недалека от мистики. Подсознание выписывает круговерть мистических явлений. Реальность их дополняет.

Я слушаю Наташу из виртуального мира и думаю, что пути господни неисповедимы. Мы с ней на одной волне. Наши души пересеклись этой осенью в параллельном мире и поражают всплесками мистических отголосков в сознании. Мы потянулись друг к другу бессознательно, случайно столкнувшись в диапозоне портала современной российской прозы. С каждым днём взаимопонимание растёт, заполняет душевное и космическое пространство.

Мне кажется, что не будь этой рыжеволосой женщины-девчонки, не появились бы мои миниатюры последних месяцев о великом чувстве любви. «Бэсаме мучо», – звучат до сих пор во мне слова, навеянные её чувствами, реальной мелодией и словами песни.

Фантастика и мистика… Есть ли граница между этими понятиями, явлениями? Мистика и реальность – далеки ли они друг от друга?

Реальная мистика началась с того, что одна из нас, ещё не закончив своё послание, получала ответ от другой, а вторая уже отправляла на него ответ, ещё не читая, не зная его содержание. Мы понимали друг друга без слов, чувствами на расстоянии.

В один из осенних вечеров Наташа призналась, что видит меня в своём воображении девчонкой среди платанов, этих диковинных деревьев, поразивших её воображение после просмотра моих фотографий, выставленных на сайте «Одноклассники».

Я живу среди платанов, на улице платанов. Мой сын «купался» в их листве с детства, а я любовалась им и тогда ещё необычными для меня листьями, величиной в ладонь и больше, похожими под лучами солнца на своеобразные огромные золотые жемчужины, рассыпанные, разбросанные кистями, горстями, миллионами по тропе.

В тот день, когда моя героиня оставила след обо мне, написав в своей «Недописанной миниатюре»: «Теперь и я могу „зарыться“ в опавшие листья платанов,» – я, идя с работы домой, глядя на платаны, подумала: «Надо бы сфотографировать это вечное чудо-дерево в процессе роста, развития и отправить ей фото, порадовать своим вниманием».

Души наши в тот момент соприкоснулись. Это мистика, но и реальность. Пространство земное, реальное. Мы существуем здесь, не в потустороннем мире. Души совершают полёт в параллельных мирах, но соприкасаются порой нежданно-негаданно, поражая загадкой соприкосновения и при этом возникновения нереальных ассоциаций и размышлений о возможности иных миров.

Понимание с полуслова… Мысли, плывущие рядом… Только написала эти слова, а сигнал с монитора тут же оповестил о сообщении Натальи Ружицкой на сайте «Одноклассники».

«А текст твоей новой миниатюры «додумается», если ты посмотришь на платаны, вспомнив своё первое знакомство с ними. И то, как они бросают тебе под ноги огромные букеты из листьев, в которых можно лежать, смотреть в небо и не думать ни о чём, вернее, обо всем сразу. И это блаженство, когда мысли не выстраиваются в тропинки, возвращающие к проблемам, а просто «плывут» вместе с облаками. И тогда просто хорошо. Просто спокойно. Просто немного грустно. Потому что понимаешь, что есть тропинка и туда, за багряное солнце. Но эта грусть – светлая. И просто хочется сказать всем-всем, кто есть в этом времени:

«Тихая грусть, светлая грусть.
Знаю, что прошлое мне не вернуть,
но у последней черты оказавшись,
знайте, я к вам на мгновенье вернусь
птицей летящей, а, может, тем самым,
желто-багряным листочком кленовым,
знайте, я к вам на мгновенье вернусь».

Да, листья платанов очень похожи на кленовые, по осени такие же желтовато-коричневые с тёмно-зелеными прожилками, праздничные, отливающие золотом и багряным цветом заката.

За экранами мониторов у каждой из нас своя жизнь, полная радости и печали, с присущей ей всплесками чувств и мыслей, приливами и отливами, с переливами настроения, недосказанностью и ожиданием любви, чуда, реализации мыслей, надежд, мечты. Нас объединяет понимание внутреннего состояния друг друга, тем мы сильны, едины, не одиноки, и – счастливы.

Как прекрасен этот мир, в котором есть родственные души, понимающие тебя без слов на расстоянии в тысячи километров. И это – реальность, не мистика!

    Ирене Крекер,
    * * *

Да, Ирене, этот сложный мир, состоящий из множества пространств, начинает нам улыбаться, когда происходят встречи родственных душ. Когда люди, во многом разные с внешней, видимой стороны, находят друг в друге понимание душевное. Сопереживание виртуальное не менее глубокое, чем беседа по душам с подругой, живущей на соседней улице.

«О платанах и мистике…». Это очень хорошее название, Ирене… Твои платаны для меня нечто необыкновенное, мистическое, и в то же время – уже реальность. Это дерево живёт очень долго. Тысячелетия. Даже когда мы будем там, за багряным солнцем, оно будет жить… а значит, будем жить и мы, потому что в его кроне, в его листве уже есть и наши с тобой «отпечатки»…

    Наташа Ружицкая

Философия осени

Ветром вечности повеяла на меня новая осень. Но это не холодный ветер космического пространства, а тихий, обнимающий поток света, струящийся через листву обнажающихся деревьев, поникших головами от понимания, что треть четверти времени года, вернее, моей жизни, за плечами.

Годы пролетели незаметно, как листья с этих вечных платанов. Мелодия шороха листвы непредсказуема, оригинальна и неповторима, как мгновения жизни, приносящие и дарующие минуты незабываемого счастья.

Мне это время года напоминает затишье перед грозой, разбег перед прыжком на длинную дистанцию, танец в наступающих сумерках, свечение луны в непреходящей темноте ночи.

Паутина среди листвы… Я никогда не обращала внимание на эту деталь. Так седеют волосы матерей от земных забот и физической боли детей. Мудрость, приходящая с годами, теряет свою остроту мировосприятия. Глаза уже не видят так ярко, как в молодости, но чувства… Они необыкновенно обостряются с годами. Взрыв новых эмоций, стремление объять необъятное, веками впитанная горечь утрат, – всё в этом времени года. И всё – выстрадано, выверено, надёжно.

Неясная туманная свежесть осеннего вечера. Теряешься от тревоги, что будет дальше… Сил не хватает, а впереди ещё много неизвестного, непознанного. Времени мало. Оно необходимо на осознание себя. Без этого невозможно обновление души.

Вот это открытие совершила я в первые дни новой осени. Я увидела в ней отражение себя, человеческую одухотворённость и слёзы, уже не росинками, а потоками струящиеся после дождей, без которых нет и не бывает осени.

Слёзы прощения напоминают мне эти потоки, слёзы матерей, не дождавшихся детей, нет, не с войны, а в мирное время, в которое идёт война добра со злом, тьмы со светом. Об этом напоминает мне новая осень. Именно в эту пору, я думаю, должно прийти и понимание себя, своей сущности, своего счастья.

Неужели это всё, что было и прошло, – вся жизнь. А жизни-то, оказывается, и не было, так, по кусочкам разлетелась, как листья с деревьев опадают, тихо и незаметно, спокойно и легко. Человек пришёл и наступил на них – след оставил, а какой след?! Дети пробежали – тропу проложили. Толпа прошла – помяла, изранила, в землю втоптала и не заметила. А потом прилетел ветерок и замёл следы. И ничего-то не осталось от прошедших по тропе. Или осталось, или что-то отложилось в душах людей, в сознании, в сердце?

Только в новой Осени я поняла, что такое жизнь, что стоит за этим маленьким словом. Она или напрасно прожита, или со смыслом… В ней все начала и концы: радость и горе, муки рождения и предсмертная агония.

В эту осень, находясь на могиле матери, я поняла, что всё бренно на этой земле, всё, кроме родственных связей. Они держат нас, протягивая руку помощи из небытия, помогая выстоять в этой жизни, полной непредсказуемости.

Моя Осень – это моё понимание себя, наступившее после общения с друзьями и непрестанной работы души. Это – грусть о невозвратном, о недопонятом, недоделанном. Это – печаль о годах, десятилетиях, прошедших в какой-то спячке. Состояние зазомбированности не покидает. При всём стремлении к свободе, какой-то внутренний, зажатый в душе страх не даёт свободно мыслить и творить, ставит подножки самой же себе, мучит, жжёт угрызениями совести и мыслями о вечной борьбе между тёмным и светлым, задушенным в себе самой.

Этой осенью пришли ко мне мысли о том, что мы всю жизнь делаем что-то кажущееся нам полезным и, может быть, даже нужным, но не дающим полного или хотя бы частичного удовлетворения, наслаждения, понимания важности совершаемого.