ВсеОттенки. ПьюЧай. Книга третья

Зеркалю

Крошечный садик наполнен утренней росой, оттого и искусно обрезанная слива, и все никак не успокаивающаяся в своём цветении гортензия, и орешник, топорщащийся свежезаложенными сережками, и улитка, похожая на чистопородную голландку, обширная до ядрености, мастерски владеющая своим пространством, имеющая характерный полосатый завиток, стройнящий массу в спортивную стать, приобрели чудные объёмные очертания первозданной наивности.

Выпуклость капель, зависших в расходящихся узлах побегов, у черешков листьев, зеркалит бликами естества и одновременно линзируя, переворачивает вверх ногами пространство.

Я и себя ощущаю, по свойственной эмпатии наведённым природным эффектам, каплей: зеркалю-переворачиваю-зависаю.

При этом ведаю, чуть тронь слабым дуновением, испарится тончайшая аура росности, проявляя зрелость осени.

Археоавнгард листопада

За чаепитием часто занимаюсь археологией впечатлений и неизменно, на самой глубокой глубине обнаруживаю любование листопадом. Самой его тонкой начальной фазой, когда в остывающей неподвижности, на самом конце её замедленного жеста происходит схождение одиночного листа. Невозможно предсказать или угадать, который следующий. Тонкость непредсказуемости, абрис полёта с легким дуговым колебанием, звук, похожий на шёпот, доверительный и нежный – завораживает, останавливая время в мерцающем видении чистого образа. И я, и ситуация явления образа все та же, лишь настройки трансляции слегка дрейфуют…

Внутри моего вечера

В давние-предавние времена, когда никто не помышлял о модулях сенсорной депривации для полного самопогружения, испытывала полную звуковую и световую блокировку в Каповой пещере.

Полная тишина и абсолютный мрак – помню ощущение остановки времени и какого-то бархатистого наполнения внутреннего пространства.

Внутри сегодняшнего вечера происходит нечто подобное – абсолютную тишину подчеркивает дальний детский грай, наподобие чаечного, но настолько отстранённый, что его можно считать виртуозным завитком тишины, свет приближающихся сумерек с полным отсутствием движения воздуха уравновешивают молодые паучата, парящие на тончайших паутинках, будто взвесь чудесного предвозвестия будущего.

И та самая бархатистость… Вижу себя изнутри.

Поймала цвет!

Утренний подарок (и за что мне столько подарков!) – совершенно инопланетное преображение пейзажа.

Будто весь характерный колер кирпичной, цвета винного камня, застройки города внезапной возгонкой ввысь так отрегулировал оптику небес, что можно спокойно смотреть на солнце.

Кажется я поймала цвет Нидерландов!

Сейчас он разлит окрест, насколько может охватить взгляд, тонко-пьянящая бургундия с серебристым оттенком…

====================================================

В стиле гохуа

Смотрю в небо сквозь ветви осенней глицинии и нестерпимо хочу рисовать тушью. Нет ни кисти, ни туши – рисую словом в стиле гохуа. Вечернее небо подобно рисовой бумаге – тонко-рыхловатое с белесой шероховатостью. Острие момента чуть плывет в прохладной влажности, при этом каллиграфия импульса полнится витальностью. Безупречно точная графичность ветвей, не стереть и не поправить, в просветах пустота, объемно-целомудренная в осенней торжественности. Текстура одного дыхания, почерк пронзительной подлинности контраста осени.

Стареющее зеркало

Не стала вытирать лужицу от ночного дождя на краю стола.

Пью чай и смотрю, как естественное зеркальце, порожденное наложением нескольких явлений, реагирует на окружение. Отражает ветви, витражные фрагменты неба и облаков, слегка волнится от дуновений, модерново смещая элементы картины и потихоньку тает, испаряясь.

На месте зеркалящей поверхности проступает тронутая временем фактура древесины. Стареющее зеркало само становится картиной.

Время отражать и время быть собой.

Опровержение базового постулата…

…орнитологии, который гласит, что птицы поют исключительно в период гнездования для обозначения своей территории. 22 октября – скворцы заходятся в пении! Главная певческая площадка расположена на пирамидальном тополе, почти что сбросившем листья. Готическая крона пульсирует ядерным, плотным многоголосием, причём не хорового свойства, а скорее многослойного вокального оргазма:)