Музыка души. Премия им. А. А. Блока

Где ветер рябины кисть

В небесной реке полощет.

(«Облупленная стена»).

А сколько музыки, сколько метафор в другом цикле – «Стихи о Москве»! В одной найденной строчке – вся юность, весь пласт воспоминаний о Нескучном саде:

Роман не в письмах, а в прогулках.

Или схваченный кадр:

Под чёрным и влажным откосом

Сплетённые корни дерев.

(«Из окна поезда»).

Цикл «Наследница Победы» другой. Здесь бОльшая конкретизация событий, случаев давней жизни с бедным, нелёгким детством послевоенной поры. Краски и музыка слов и образов двух первых циклов не гаснут, но пропускают вперёд психологизм переживаний, драматическую, а то и трагическую память. Близкое моему поколению время, когда «Ещё товаров не хватает, / Лишь что-то выкинут – лови» в стихотворении «Маме», где «свет от маминой улыбки / И женских лет её зенит». Тончайший психологизм чувств в стихотворении «Туманное солнце заходит…», когда за мамой заходит «знакомый её аспирант». Они собираются на балет, и маме не до того, и дочка её лет пяти лишь путается под ногами…

В цикле «И жизни всесильная жажда» возврат к ностальгии Тарусы обретает новые черты. Он более обобщён, философичен. Отдельные одна-две строки охватывают жизнь в целом:

Описать судьбу мою несложно,

В ней так много музыки и боли…

Жизнь скользит из рук, как хвост жар-птицы,

Обращаясь в свет непостижимый.

(«Задыхаясь, глохну от простора»).

Здесь ранний роман, в конце школьных лет, в ЦПКО, когда «Нам встречаться не положено, / Но запретный сладок плод», и, охватывающие этап жизни общества стихи с ёмкой характеристикой времени:

Отщепенцы брежневской державы,

Вечные студенты, бунтари

Жертвенной молитвой Окуджавы

Царство расшатали изнутри.

Цикл вершат господствующие в нём стихи памяти «мальчиков далёкого застоя», друзей и знакомых автора:

И, как блёстки сгинувшей эпохи

Переходят в музыку без слов —

Наших встреч божественные крохи

И стихи до третьих петухов.

В последнем цикле «На Чистых прудах» – всё то же продолжение биографии. Он посвящён памяти покойного мужа – поэта Валентина Терещенко и полон пронзительной душевной боли об утрате любимого.

Под сенью дерева подъезд

И твой глухой этаж,

Ты – старожил всех этих мест,

Похожих на мираж.

(«К тебе»).

Здесь в апогее открытость и откровенность поэта, и прошлая семья предстаёт с её счастьем и ссорами, заботами и каждодневным бытом. Таковы стихи «Примирение», «Мне с тобой хорошо в шалаше», «Поёшь мне песни Украины» и др.

Где бы ни печаталась Ирина Антонова, высокое мастерство поэтессы всегда радует читателя. Будем ждать от неё новых книг – поэтических и прозаических. Пожелаем ей доброго пути!

    Валерий Лебединский,
    главный редактор международного
    литературного альманаха «Муза»,
    член Союза писателей Москвы и
    Союза журналистов России.

МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ

Портрет девушки в соломенной шляпе

Соломенной шляпы качались поля.
Медлительной бабочки танец.
Цветенье настурций, жужжанье шмеля
И яблока розовый глянец.

На белой веранде глоталось питьё,
Прозрачные пальцы светились.
Смешные оборки на платье её
От ветра стоймя становились.

Соломенной шляпа качались поля,
От жгучего полдня завеса.
И жизни начало беспечное «ля»
Над полем звучало и лесом.

Родные пенаты, запущенный сад,
Где вишню сменяет крыжовник…
А жёлтые пчёлы летят и летят
На белый и алый шиповник.

Давно заменили забором плетень,