Обернись!.. Часть третья

– Угу, верю. Но я бы хоть спасательный круг захватила.

– Да не топилась я! Это по… – осеклась на полуслове.

– Естественно, не топилась. Хотела по…смотреть, какая глубина у Озера. А э…холот взять забыла.

Мне показалось или эти паузы в словах не случайны? И Зинка собиралась сказать совсем другое?

– Зин, какой эхолот?

– Вот и я думаю: какой?

Зинкин мобильник тренькнул полученным СМС. Она быстро глянула на дисплей и встала.

– Всё, хорэ сохнуть, пакуй имущество и погнали домой.

Домой, так домой. С платьем я церемониться не стала, скомкала и запихнула в чехол, ему не страшно, оно и не такое переживало. Краем глаза заметила, что Зинка за мной наблюдает. Ну и ладно. Украдкой глянула в сторону Озера. Ничего, скоро я сюда вернусь. Мне бы только остаться одной.

«Ауди» Зинкиных родителей ждала нас у обочины. Клиентке она звонить ходила? А собственно, так даже лучше, быстрее получится.

– Здравствуйте, Иван Егорович. Здрасте, дядь Дим.

– Приветствую, юная леди, – дед подружки старомодно склонил голову.

– Привет, Манюня! – подмигнул её отец.

– Дядь Дим! Просила же!

– Старый стал, склероз подкрался незаметно. О чём просила?

– Да ну Вас! Всегда одно и то же.

– Должно же быть в мире постоянство. Запрыгивайте.

Мы забрались на заднее сидение, но машина не рванула сразу с места в обычной манере вождения Дмитрия Семёновича. Кнопки блокировки на дверцах ушли вниз, Зинкины дед и отец повернулись к нам.

– Что случилось, Манюнь?

Ну, Зинка! Ну, блин! Не могла просто попросить нас забрать? Обязательно было распространяться на тему моих странностей?

– Всё нормально, дядь Дим. Я замуж выходить передумала.

– Вообще или только сегодня?

– За этого – вообще.

– Уже легче. Почему?

– Я его не люблю.

– Причина достойная, – глубокомысленно согласился он. – А зачем было до свадьбы доводить? Сказала бы сразу: так и так, дорогой товарищ, извиняй, но нам не по пути.

– Думала, смогу.

– Стерпится-слюбится? Так, может, и получилось бы? Я его не знаю, но, говорят, человек неплохой.

– Вот именно, дядь Дим, так и есть. Не плохой, не хороший, никакой. Я даже имя его вспомнить не могу… Ой!

И правда ведь, не могу. Только ляпнула это я сейчас зря, у Ивана Егоровича взгляд сразу изменился.

– Николай, – странным тоном подсказала выпавшее из памяти имя жениха верная подруга.

– Спасибо, Зин. Ещё и Николай! Ника-кой Нико-лай! Нико-лай ника-кой! Обалдеть! Нет, дядь Дим, не стерпится.

Спокойно, Ольховская, не заводись, не добавляй себе проблем, самой же потом из них выпутываться.

– Нет, значит, нет. А вот волноваться не стоит, Мария, – ой, бли-ин! Если в ход пошла «Мария» вместо «Маши», значит, я в пациентах. А Зинкин дед на профессиональной волне – хуже, чем тяжёлая артиллерия. – Попробуй объяснить, почему, приняв это решение, ты нашла только такой выход из сложившейся ситуации?

– Какой выход, Иван Егорович? Я просто хотела побыть одна, подышать свежим воздухом…

– На дне озера.

– Зинаида, помолчи, – цыкнул на внучку медицинский профессор. – Итак, ты пришла к озеру просто подумать?

– Ну да.

– Как оказалась в воде?

– Хотела на отражение своё посмотреть, оступилась и вот. Иван Егорович, ну, сами скажите, если бы я собиралась утопиться, зачем бы мне было обратно вылезать?

– Инстинкт самосохранения?

– Дмитрий, не мешай, – зятя от помощи в моей диагностике доктор тоже отстранил. – Мария, в последнее время никаких болезненных ощущений в области головы не было?

– Хотите спросить, не стукнулась ли я ей обо что-нибудь? Нет, не стукнулась.

– Это хорошо. Тем не менее попробуй вспомнить, не было ли каких-либо непривычных, неприятных ощущений? Возможно, за грудиной или в пояснице. Не только сегодня, в течение нескольких дней, месяцев.

Ещё как были! Пока лечением занималась столько всего ощутила.

– Не-а, ничего такого.

– Сколько ты пробыла под водой? Асфиксия, потеря сознания наблюдались?

А как же!

– Нет, не наблюдались. Со мной всё в порядке, Иван Егорович, честно.

– Просто отлично. Люблю, когда у людей всё в порядке. А руки ты где поранила?