Проклятие Каменного острова. Книга 3. Звездный ключ

В дрогнувшем голосе Блейка Хантера прозвучало такое неподдельное отчаяние, что суровый диспетчер невольно смягчилась.

– Никто его не отбирал, Блейк, твой грузовик временно под арестом. Скажи спасибо, что ты сам еще на свободе. Не надо устраивать панику: отработаешь в порту, вернешь долг и заберешь корабль.

– Грешно глумиться над чужим горем, Пэм! Ты же знаешь, что на тягачах я буду отрабатывать, пока ноги не протяну. Мне нужно сделать только одну ходку, и я все оплачу, клянусь тебе! – но было очевидно, что его пылкое обещание не нашло отклика в душе Памелы Дюваль.

Только сейчас Хантер заметил, что комната полна людей, и все они потрясенно смотрят на него. Ему сейчас было не до приличий, но на всякий случай он пригладил пальцами растрепанные волосы и вновь попытался привести в порядок испорченный комбинезон.

– Быть этого не может! – Кэйд даже подошел поближе, заставив пилота невольно попятиться.

– Совпадение в высшей степени странное, но, несомненно, знаковое, – архивариус посмотрел в широко распахнутые глаза Анны и улыбнулся. – Это нам в утешение.

Блейк Хантер оказался поразительно похож на Джастина Хартли, но выглядел, как его более грубая версия.

Диспетчер Дюваль немного понаблюдала за странным поведением гостей, а потом громко постучала по крышке стола, привлекая к себе внимание.

– Очень рада, что Блейк Хантер пришелся вам по душе, потому что он как раз тот, кто вам нужен. Схема довольно простая: вы выкупаете его долговые расписки, ему возвращают корабль, и он доставляет вас и ваш груз на Абсалон. Может, Блейку не всегда везет, но он пилот, каких мало, а по части провоза контрабанды ему просто нет равных.

Хантер прослушал похвалу в свой адрес с разинутым ртом, не в силах поверить, что совершенно безнадежная ситуация разрешилась так неожиданно быстро. Себастьян не раздумывал ни секунды. Он метафорически плюнул на ладонь и через стол протянул руку диспетчеру Дюваль.

– Мы согласны на ваше предложение.

Памела ответила ему не по-женски крепким рукопожатием, и сделка была признана состоявшейся.

Несколько часов спустя путешественники вновь тряслись в ярко-желтом фургончике, битком набитом объемистыми сумками. По-прежнему лил нескончаемый дождь, воздух был влажным и густым, и, хотя давно рассвело, хмурый день почти не отличался от ночи. Погруженную в сон, надежно запертую «Эдеру» перевезли в крытый ангар, въездные карты доставили с посыльным, теперь путешественникам оставалось только спрятать ценный груз на «Ночном охотнике» и покинуть гостеприимный Марон.

Космический грузовик по размерам был намного больше и внушительнее «Эдеры». На его свежевыкрашенном серебристом борту красовалось изображение изготовившегося к прыжку дикого кота, и было сразу заметно, что владелец фанатично любит свою посудину. Сам Блейк Хантер с мрачным, замкнутым лицом стоял в просторном трюме и следил за погрузкой контейнеров с удобрениями. Этот груз приобрел новый наниматель сразу после того, как выкупил долговые расписки пилота.

В своей непростой и далеко не легкой жизни Блейк категорически не терпел двух вещей: посягательств на свою собственность и намеренного унижения. Он всегда отвечал на вызов и мог за себя постоять, но одно дело, когда в твой адрес отпускают шуточки посетители портового бара, и совсем другое – когда над тобой потешаются какие-то жалкие иностранцы.

Хантеру давно не доводилось иметь дело со знатными и богатыми клиентами, а эта странная компания не только выкупила его долги, но и не побрезговала лететь на «Ночном охотнике». Понятно, что они перевозили какой-то нелегальный груз, но чем их не устраивала его внешность?

Продолжая мысленно негодовать и возмущаться, Блейк тщательно проверил все крепления, а потом запер и опечатал трюм без присутствия владельца груза или его представителя. Он намеренно нарушил непреложное правило, но никто не обратил на это внимания, из-за чего недовольство Хантера только усилилось.

Несмотря на внушительные размеры «Ночного охотника», жизненное пространство внутри корабля оказалось сильно ограниченным. Кроме рубки управления была только одна каюта с двумя двухъярусными и одной выдвижной койками, узкий коридорчик и несколько крохотных подсобных отсеков, в которых, однако, царили чистота и порядок.

Сам хозяин тоже переоделся в свежий комбинезон, но его подбородок все еще украшала трехдневная щетина, а буйная шевелюра давно нуждалась в стрижке. Когда все формальности были соблюдены, а люки задраены, Хантер вернулся в рубку и был неприятно удивлен тем, что в его святая святых толкались все гости, а один из них даже занял место второго пилота. Блейк привык быть один. Он не любил посторонних на корабле, поэтому пассажиров брал редко.

Когда-то в ранней молодости ему с трудом удалось поступить на курсы пилотов гражданского флота, но закончил их Хантер первым в своем выпуске. Он просто бредил дальним космосом. Место третьего пилота на большом круизном лайнере показалось тогда парнишке с нижнего уровня сбывшейся мечтой, и он по глупости вообразил, что Фортуна наконец-то ему улыбнулась. Но в самом начале успешной карьеры Блейк неожиданно столкнулся с ее оборотной стороной.

Красивый юноша в форме Космофлота быстро привлек внимание скучающей публики и не только женской ее половины. Хантер стоически сносил грязные намеки и недвусмысленные предложения, не отвечал на постоянные заигрывания, был неизменно вежлив и предупредителен. Но богатые бездельники, рожденные в роскошных апартаментах Небес, развлекались тем, что выбирали себе жертву из младшего летного состава, а потом начинали ее травить и преследовать.

Абсолютная безнаказанность и жажда острых ощущений привели к тому, что однажды очередная развеселая компания подстерегла Блейка после вахты и зажала в техническом отсеке. Под издевательский смех его окружили и потребовали раздеться догола. Если он согласится «сотрудничать» добровольно, то ему позволят уйти отсюда целым и на своих ногах, в противном случае его навсегда сделают инвалидом.

На раздумья о последствиях времени у Хантера уже не оставалось. Чтобы притупить внимание богатых бездельников, он сделал вид, что раздевается, и начал медленно расстегивать щегольский форменный китель. Блейк сбросил его на пол, освободил руки, а потом неожиданно пустил в ход кулаки. Их всего-то было пятеро, обкурившихся дурью юнцов, а он как-никак вырос в Муравейнике…

Хантера с позором выгнали из гражданского флота и отобрали летную лицензию. Для него все кончилось, толком даже не начавшись, и он снова оказался там, откуда с таким трудом выбрался. Но Блейк не хотел возвращаться к прежней жизни, поэтому собрал все свои скудные средства и отправился в то единственное место, где он снова смог бы стать пилотом – на планету Марон.

С тех пор прошло немало лет, а стойкая неприязнь к богатым и благополучным все еще была свежа. Блейку не раз приходилось терпеть лишения, бороться за выживание, идти на риск, но он никогда больше не позволял надушенным снобам унижать себя. Проклятье, теперь весь корабль провоняет их слащавым парфюмом…

– Простите нас за беспокойство, пилот Хантер, мы изо всех сил постараемся вам не мешать, – Блейк резко повернулся и оказался лицом к лицу с ослепительной красавицей, которая была больше похожа на грезу, чем на живую женщину. Она говорила медленно, с сильным иностранным акцентом, но смотрела ему в глаза так доброжелательно, что он растерялся. – Мы вовсе не хотели оскорбить вас… излишним вниманием. Просто вы внешне очень похожи на моего отца, поэтому мы так удивились и обрадовались. Я Анна Корвел-Хартли, это мой брат Александр, а это мой жених Себастьян. Джеймс Макфарланд – командир охраны, майор Юджин Кроу – начальник службы безопасности, а Джон Литгоу мой советник. Я правильно сказала?

– Правильно, дорогая, – долговязый молодой человек воспользовался случаем, чтобы поцеловать красавице руку, и вежливо поклонился. – Я буду вашим соседом, если не возражаете, потому что в каюте больше нет места. Сколько нам лететь до порта Форк, пять суточных циклов?

– Шесть, – недовольно проворчал Хантер, но все же кивнул каждому, не желая показаться невежей.

Двое мужчин действительно были одеты в военную форму, остальные гости щеголяли в шелках и бархате, но не это смущало Хантера. Пока он ломал голову, что именно не так с его пассажирами, они без всякой суеты разместились в тесной каюте, безропотно перенесли взлет с планеты и на протяжении всего полета действительно старались ему не досаждать. Блейк с удивлением понял, что присутствие этих людей его не раздражает, наоборот, ему было комфортно с ними.

Утомленный предыдущим перелетом Себастьян два дня отсыпался в кресле второго пилота. Его друзья по очереди подходили к ложементу, чтобы проверить, все ли с ним в порядке, вовремя ли он ест и пьет, и эта трогательная забота невольно заставила Хантера задуматься о своей одинокой жизни. Он уже и припомнить не мог, каким бывает настоящее дружеское участие или внимание близкого человека.

– Знаете, я впервые встречаю женщину, которая так мало говорит, – Блейк повернулся к своему соседу, задумчиво изучавшему пластиковую распечатку. – Обычно от их трескотни просто нет спасения, а вам повезло с невестой.

Вместо того чтобы обидеться, Себастьян только усмехнулся и отхлебнул из термокружки.

– Да, я редкий везунчик. Кстати, вы зря отказываетесь пить отвар, который готовят мои друзья. Стоит сделать один глоток, и остановиться уже не сможете, я на себе проверил.

Хантер поднял свою кружку и с подозрением принюхался. Пахло просто восхитительно, поэтому он осторожно сделал глоток. Когда кружка опустела, Блейк с сожалением вздохнул. Напиток оказался самым вкусным из всего, что ему доводилось пробовать в жизни.

– А почему они называют вас Ботаником?

– Потому что я и есть ботаник. Я выращиваю растения и строю для них теплицы на планетах с проблемной биосферой.

– Никогда бы не подумал… – пробурчал Хантер.

Себастьян заинтересованно повернулся к пилоту.

– А чем, по-вашему, я могу заниматься?

– Ничем, ну, в смысле, богатый бездельник и все такое… Это у вас распечатка из порта? Вы позволите взглянуть?

Лангвад только хмыкнул и протянул пластиковый лист чудаку пилоту. Тот долго изучал длинный перечень химических элементов, прикидывая что-то про себя, потом недоверчиво покачал головой.

– Я видел мельком вашу посудину, но хоть убейте, не пойму, как она может летать на этом, с позволения сказать, дамском коктейле. Я бы списал это на погрешность прибора, но в порту Марона первоклассное оборудование, так что ошибка исключена. Какая-то экспериментальная модель?

– Да, досталась по случаю помолвки на … Нелидии, – Лангвад на ходу придумал несуществующую планету.

– Далековато вы забрались. Я о такой планете даже не слышал, но разработки у них интересные.

– Угу, – Себастьян под благовидным предлогом поспешил покинуть рубку, потому что сам до сих пор недоумевал по поводу странного состава топлива, которым под завязку была заправлена «Эдера».

До конца полета Хантер больше не сторонился своих пассажиров. Он охотно шел на контакт, пил и даже ел то, что ему предлагали, потому что эльфы вновь категорически отказались питаться корабельным рационом. Глядя на гостей, всегда аккуратных, чистеньких и благоухающих парфюмом, несмотря на походные условия и жесткую экономию воды, пилот тоже невольно старался выглядеть comme il faut.

Глава 7

После выхода в обычное пространство все собрались в рубке, напряженно вглядываясь в главный экран, на котором стремительно вырастал в размерах искусственный спутник Абсалона. Исполинское сооружение, вращающееся на стационарной орбите вокруг планеты, служило своеобразным космическим причалом и перевалочным грузопассажирским пунктом. «Ночному охотнику» пришлось несколько часов ждать своей очереди на швартовку, но, когда мощные захваты прочно зафиксировали грузовик у одного из бесчисленных коридоров, к двери шлюза быстро подсоединили трубу переходного трапа. Блейк Хантер достал из специальной ниши папку с документами и повернулся к пассажирам.

– Я обещаю, что груз, который вы мне доверили, останется в целости и сохранности. Когда пройдете все положенные процедуры, ждите меня в зале прибытия.

Как только в шлюзовом отсеке выровнялось давление, и люк распахнулся, путешественники в очередной раз шагнули в неизвестность, стараясь не думать о том, что от космического вакуума их отделяет только тонкая стенка гофрированной трубы.