Смертник

Человек ступил на ступеньку, молодой еще пацан. Лицо залито кровью, в руках нервно подрагивает автомат.

– Стоять, – негромко приказал Глухарь. Он застыл на колене, выставив перед собой автоматный ствол.

В подтверждении его слов, у ног пришельца вздыбился пыльный фонтан, поднятый пулей.

– Кто таков? – грозно спросил Глухарь.

– Не стреляй, – хрипло сказал парень. – Я тебя знаю, ты Глухарь.

– А я тебя нет. Кто такой? Ну!

– Я Очкарик.

– Какой еще Очкарик?

– Я… меня Грек вел. Я отстал… и это… потерялся.

– Куда вел?

– В бар "Сталкер". Но там кровосос… короче, я отстал.

– Ничего не понимаю. Оружие бросай, – Глухарь с трудом сдерживал раздражение.

– Хорошо, не стреляй, Глухарь.

Очкарик снял с плеча автомат и сбросил со ступенек. Тот покатился с глухим стуком.

– Спускайся. Три шага вперед. Лицом к стене.

Очкарик послушно спустился по ступеням.

И в тот же миг Красавчик узнал незнакомца. Вернее, незнакомку.

Пока Ника подходила к стене, пока разворачивалась, касаясь открытой правой ладонью стены, Красавчик незаметно подтянул к себе автомат. Памятуя о том, что Глухарь все чувствует, хотя и не видит, снимать с предохранителя не стал, опасаясь, как бы звук не получился слишком громким.

Глухарь приблизился к девушке.

– Кто, говоришь, тебя вел? – глухо поинтересовался он.

– Грек.

– Остальные где?

– Не знаю. Я вторые сутки один.

– Давно в Зоне?

– Четвертый день.

– Меня откуда знаешь?

– В баре, за кордоном, в "Приюте", мне вас показали.

– Кто показал? Не слышу!

– М… Макс показал.

Возникла заминка.

– Так ты Макса знаешь, – голос у Глухаря потеплел. – Там, наверху, никого не видел?

– Нет. Вроде нет. Я от леса шел. Вижу сарай, и кто-то разговаривает. Я и вошел.

– Ну и, долго подслушивал?

– Я? – обиделась Ника. – Я только понял, что люди говорят и вошел.

– Ладно. Посмотрим, что у тебя в карманах. Чего-то мешок у тебя хилый.

– Так растерялось все… по дороге.

– Ты сейчас выйдешь отсюда. Прямо иди, там деревня будет… Как выйдешь из нее по шоссе дуй… там до бара недалеко.

«Силен, теоретик, – зло подумал Красавчик. – Толкнул девчонку прямиком в объятия контролера».

– Хорошо, – Очкарик застыл у стены, широко расставив ноги.

Глухарь вплотную подошел к девушке.

И вдруг откуда-то из темного угла, из укрытого стеблями травы лаза, послышалось низкое рычание. Глухарь машинально обернулся, и в тот же момент у Ники в руках оказался пистолет.

– Не в голову! – успел крикнуть Красавчик.

Но именно в голову она и выстрелила. Страшная, испачканная в крови, с безумным взглядом человека, потерявшего все.

Пуля пробила череп. Кровавая каша выплеснулась на стену.

Из угла метнулась вперед черная тень с оскаленной пастью. Глухарь, не обращая внимания на пулю, попавшую в голову, дал очередь от живота и промахнулся.

Быстрая тварь увернулась. Она шарахнулась в сторону и боком задела стену мышеловки. Прочная стенка с глухим шлепком лопнула, и от нее не осталось и следа.

Глухарь так и не успел понять, кому Красавчик был обязан своим спасением.

Красавчик нажал на спусковой крючок. С чувством, близким к сумасшествию, он наблюдал за тем, как впиваются пули в ненавистную грудь, в живот, в пах.

Красавчик видел себя со стороны, человека, ничем не отличающегося от одного из порождений Зоны – худого, небритого, изможденного, с лихорадочным блеском в глазах, сжимающего в руках автомат, изрыгающий огонь.

ЭПИЛОГ