Я так не играю

– Твою мать! – закричал он.

Я решила, что если снова попадусь ему сегодня на глаза, то завтра мне точно не сносить головы, поэтому трусливо отвернулась и оставила Гену самого спасать себя. В глубине души я даже хотела, чтобы его наказали, и тогда он бы разозлился на меня, так как я была первопричиной его проблем, и отменил бы нашу встречу в субботу. Ведь я пожалела о своём согласии буквально через минуту после того, как вылетела с позором из кухни. Мне тогда было чертовски обидно и больно от своей никчёмности, я будто сорвалась с обрыва и искала запасной трос, чтобы удержаться на высоте. Им и оказался Гена. Но беда была в том, что меня он совершенно не привлекал. А сейчас, глядя в его счастливые глаза, я чётко понимала, какую совершила ошибку, обнадёжив его.

– Но с другой стороны, – сказала я самой себе, пытаясь утихомирить свою совесть, – Я должна думать и о себе. У меня был пункт назначить мужчине свидание. Пусть мужчина и не тот, но задача выполнена. А уж свидание с Геной точно можно считать выходом их зоны комфорта. Хотя весь сегодняшний день был полным кошмаром и дискомфортом.

Заметив на себе, удивлённые взгляды прохожих, я всё же замолчала. Вместо самокопания решила себя порадовать и купила в ларьке два стаканчики шоколадного мороженого. Нужно было еще заскочить к Юре и рассказать ему о своих подвигах, а за мороженое он мне еще и подскажет, как отвадить от себя Гену. Но мои планы сегодня определённо шли в разрез с мирозданием. Подойдя к подъезду, я увидела бабу Тоню и полицейского. Баба Тоня, нервно размахивая руками, что-то без устали тараторила, а когда заметила меня, резко закричала и стала поворачивать полицейского в мою сторону:

– Да вот же она! Полинка из пятнадцатой квартиры. Они постоянно с ним вместе балду гоняют по вечерам. Если она не знает, то никто не знает.

Мне стало не по себе. Тревожные мысли буквально закипели внутри меня. Я сразу же поняла, что речь идёт о Юре, а, значит, он не просто так не пришёл сегодня на завтрак.

– Здравствуйте, – поприветствовал меня полицейский, – Вы живёте в пятнадцатой квартире?

– Да, – кивнула я, – А что случилось?

– Ваше имя?

– Полина Кошкина. Что-то произошло?

– Вы знакомы с Юрием Беликовым? – молодой следователь игнорировал все мои вопросы.

– Знакома. Может, вы скажете уже что произошло? – не выдержала я.

– Да что ещё могло произойти? Сгинул твой дружок, – всхлипнула баба Тоня.

– Что? – у меня зазвенело в ушах, я посмотрела на бабу Тоню, ожидая продолжения, но она лишь плакала, не переставая.

– Не вмешивайтесь, – гаркнул на неё следователь, – Меня зовут Алексей Николаевич, я занимаюсь делом Юрия Беликова. Вы можете ответить на несколько вопросов? – в этот раз он обращался уже ко мне.

– Какие вопросы? Где Юра?

Алексей отвел меня подальше от бабы Тони и заговорил как можно тише, чтобы вмиг переставшая рыдать женщина, нас не услышала:

– Два часа назад поступил звонок от Антонины Михайловны. Она увидела, что дверь Юрия Беликова открыта, зашла туда и увидела пятна крови.

– Кровь? – я совсем побелела от ужаса, – Юра погиб?

– Тело Юрия в квартире не было обнаружено. Но следов крови достаточно, чтобы предположить вероятность смерти. Пока группа проводит все необходимые мероприятия, я допрашиваю соседей пострадавшего. Когда вы видели Юрия в последний раз?

Мне надо было уже начать говорить, но я, как полная идиотка, просто стояла и таращилась на лицо следователя, лишённое вообще каких-либо эмоций. Он сам чем-то походил на покойника, такой же бледный, с впалыми глазами и почти бесцветными губами. Наверно работа в полиции совсем извела мужика.

Он терпеливо ждал, когда мой ступор пройдёт, но когда молчание стало затягиваться, всё-таки осторожно коснулся моего плеча, чтобы я вышла из оцепенения.

– Да, простите, – прокашлялась я, – Мы виделись вчера, где-то в одиннадцать вечера. Юра зашёл ко мне в гости, мы посидели полчаса и разошлись.

– Он что-то вам говорил? Может, его что-то беспокоило?

– Нет, Юра вообще не из тревожных людей, – я пожала плечами, но тут же вспомнила ускользающие детали, – Хотя вообще-то было кое-что. Он сказал, что во дворе стоял чёрный джип. Приехали какие-то люди, с которыми он не хотел встречаться, и пришёл дождаться их отъезда у меня.

– Что за люди? Он называл имена? – Алексей резко подобрался и заострил на мне свой взгляд.

– Нет, – я замешкалась, чувствуя нарастающее чувство вины, – Я, признаться, вчера была в мыслях исключительно только о себе и совсем не подумала поинтересоваться, что у него такого произошло.

– То есть вы вообще ничего не знаете о его делах в тот вечер?

– Не то чтобы. Предполагаю, что вечер у него был стандартный. Судя по звукам сверху, у него была девушка. Я ещё пошутила, что это за ней джип приехал, ревнивый муж и всё такое.

– А что Юрий вам на это ответил?

– Ничего конкретно, перевёл тему на мои дела.

– Вы знаете, кто была эта девушка?

– Нет, – я замотала головой.

– А кто это могла быть? Сослуживица или ещё кто?

– Не знаю.

– А чем Юрий занимается? Где работает? Можете дать контакты?

– Нет, – я совсем поникла.

– Почему? – следователь стал злиться.

– Я их не знаю.

– Но ваша соседка сказала, что вы каждый вечер проводили вместе.

– Это так, – я окончательно потеряла самообладание и почувствовала, как по щекам потекли слёзы, – Но мы не говорили о своих бытовых делах. Мы обсуждали фильмы, статьи, прочитанные книги. Если и говорили о чём-то личном, то в общих чертах, – я резко замолчала, затем уже почти шёпотом добавила, – Мне казалось, что я знаю его, как себя. А на деле, кроме имени, мне о нём ничего неизвестно.

– Это странно, – недовольно буркнул Алексей, – Ладно, идите домой. Если что, мы с вами свяжемся. Также если вы всё-таки что-то вспомните, то позвоните нам, – он протянул мне визитку.

Я взяла небольшую карточку и машинально сунула её в сумку. Затем, не прощаясь, побрела к подъезду. Лишь только я захлопнула за собой дверь квартиры, как мои ноги подкосились, и я съехала по стене прямо на пол. Я не плакала, не билась в истерики. Я только подняла голову наверх, рассматривая свой пожелтевший с годами потолок, и слушала. Я пыталась услышать знакомый мне шорох сверху или удар по батарее, тихое бренчание гитары и хрипловатый голос Юры. Когда у него было плохое настроение, он всегда брал гитару и, сидя у окна, пел любимые рокерские баллады. А я готовила ему клубничный кекс, почему-то он ему всегда поднимал настроение. Стоило мне появиться на его пороге с ароматной выпечкой, он сразу становился таким весёлым, и пока я готовила нам чай, пел шутливую песню обо мне, называя меня соседкой со смешными глазами.

Воспоминания будто волной захлестнули меня, и мне стало тяжело дышать.

– Всего один знакомый звук и я пойму, что с тобой всё в порядке, – прошептала я, продолжая таращиться в потолок, – Ну, давай же! Ты же не можешь просто так взять и перестать гудеть над моей головой.

В ушах зазвенело от непривычной тишины, и тут мне стало совсем плохо, меня затрясло, и только после этого слёзы покатались из глаз. Вокруг стало жутко холодно, и я, побросав все вещи в прихожей, прямо в одежде залезла на кровать и укрылась с головой одеялом. Мне было страшно за Юру, я старалась отвести от себя мысли, что он, возможно, сейчас где-то лежит и умирает от потери крови или уже умер. Я просто не могла допустить, что больше его не увижу.

Уже три года Юра был неотъемлемой частью моей жизни. Точнее, он был кем-то очень личным. Да, мы не участвовали в жизни друг друга, не ходили на общие праздники. У нас, кроме бабы Тони, знакомых то общих и не было. Но при этом мы всегда были вместе. Каждый день, возвращаясь домой, я возвращалась к Юре. Мне казалось, что я знаю Юру от и до. Все его привычки были мне известны. Он боится тараканов, но обожает высоту и адреналин, поэтому частенько просто спрыгивает ко мне на балкон прямо со своего, чем приводит меня в дикий ужас. Он поднимает левую бровь, когда считает мои слова глупыми. И еле заметно улыбается, когда замечает, что я пялюсь на него, как влюблённая идиотка. Я знала Юру, как никто не знал. Но как так вышло, что кроме сотни мелочей о нём, я не знаю ничего по-настоящему важного, что смогло бы помочь найти его?

– Этот день должен был изменить мою жизнь к лучшему, – всхлипнула я и зарыдала с новой силой.

Я так ревела полночи, пока не отключилась совсем без сил.

Глава 2