Лотерея для неудачников

– Может, вам помочь? – поинтересовалась она, предположив, что тот окликнул ее именно для этого.

– Спасибо, дочь, я пока сам справляюсь, – хихикнул старик и, остановившись прямо перед Валечкой, выкатил из-за спины свою ношу.

В стеклянной банке лежали вперемешку разноцветные бумажки. Валечка вопросительно покосилась на старика и тут же заметила, что, несмотря на преклонный возраст, у него удивительно молодые и яркие глаза: синие и ясные, как небо в июньский день. Да еще и насмешливые, как будто старичок втихомолку подхихикивал над смущенной и недоумевающей Валечкой.

– Я, дочка, вот чего… Не хочешь сыграть?

– Сыграть? – опешила Валечка. – Во что?

– Купить билетик. Лотерейный, – невозмутимо ответствовал хитрый старикан.

Таймшер, пронеслось в голове у Валечки, лохотрон, игровые автоматы… Пожилой ведь человек, а такими вещами занимается…

– Да брось ты, дочка, – не сводя с нее глаз, произнес старикан. – Ничего такого. Никакого обмана. Все честно. Покупаешь билетик и получаешь все, что в нем указано. Если хочешь, можно даже договор составить. Как это у вас говорят?.. Я за базар отвечаю…

– У кого это – у вас? – не удержавшись, прыснула Валечка. – Я так никогда не говорю.

– Вот и чудненько, – бог знает чему обрадовался старик. – Тогда ты мне и на слово поверишь.

Договоры, билетики, базар – все это смешалось в Валечкиной голове. Ситуация выглядела странной во всех отношениях.

– Будет тебе думать, дочка, – не унимался старик. – Билетики-то совсем дешевенькие. Неужто пяти рублей жалко?

Пяти рублей? Конечно, Валечке не жалко пяти рублей. Но червячок сомнения все-таки глодал душу. А вдруг за первыми пятью последуют вторые пять? А потом – десять, двадцать, сто? В изобретательности нынешние кидалы переплюнут самого черта…

– Обижаешь, дочка, – покачал головой старичок. – Думаешь, я, старый человек, хочу тебя объегорить? Как это у вас… кинуть? Пять рублей – один билетик. Больше я тебе все равно не продам. Каждому по билетику. Как говорится, всем сестрам – по серьгам… Что ж это вы за Фомы такие неверующие? Совсем разучились доверять людям… Вот беда… А я-то думал, ты, дочка, получше, чем все эти…

Валечка не поняла, кого старичок имеет в виду под «всеми этими», но ей стало стыдно. Вообще-то он не прав – Валечка привыкла верить людям. Во всяком случае, знакомым ей людям. Но незнакомцу… А уж тем более такому чудному…

– Хорошо, – согласилась Валечка и полезла в сумку за кошельком. – Я куплю. Только один.

– Я ж тебе, дочка, говорю – больше не продам… Тяни, – предложил он, когда Валечкина рука вынырнула из сумки. – Давай смелее, не бойся. Банка не кусается.

В этот момент Валечка испытала давно знакомое, но хорошо забытое чувство: кровь прилила к лицу, все мышцы точно напряглись, а внутри вспорхнуло множество мотыльков. Такая мелочь – всего лишь лотерейный билетик. И почему она так разволновалась?

Валечка вытащила оранжевую бумажку, основательно сложенную, как будто нарочно для того, чтобы с ней дольше возились. Она была похожа на бумагу для детских аппликаций, но уж никак не на лотерейный билет. Валечка чуяла подвох, но сердце все равно выстукивало барабанную дробь, словно в этой бумажке могло оказаться что-то очень ценное.

Развернув наконец бумажку, Валечка прочитала от руки написанное четверостишие:

Откроешь ты себя саму,
Когда поймешь смысл слова «правда»,
И, если жизнь твоя – шарада,
Задайся мыслью: почему?

Несколько секунд Валечка стояла, оглушенная гробовой тишиной, которая вдруг обрушилась на ее мозги, вечно озадаченные чужими проблемами. Она вглядывалась в мельтешащие перед глазами строчки, вчитывалась в каждое слово, но ничегошеньки не могла понять. Придя в себя, она решила, что старичок попросту над ней подшутил. Ей захотелось сказать что-нибудь резкое его насмешливым глазам, но Валечка почему-то знала заранее, что ничего такого не сделает, и даже не потому, что привыкла молча сносить тычки и прятать все проблемы в глубокий ящик под названием «плохие воспоминания», а потому, что… старичка и след простыл.

Глава 2

Фантазии в манере Славика

– Зайчоныш, извини, что опоздал! – Славик торопливо чмокнул ее в щеку, ткнулся носом в воротник ее куртки – ему всегда нравилось, когда Валечка пахла духами, – и с неудовольствием отпрянул, потому что именно сегодня она забыла сбрызнуть себя туалетной водой. – Замерзла?

– Угу, – квело кивнула Валечка. – Вообще-то, Славичек, мог бы перенести нашу встречу, раз такие коврижки.

– Только давай без «Славичка», – поморщился Славик. – Знаешь же, что мне не нравится… А перенести не мог. Ну не знал я, зай, что задержусь… – Напустив на себя по-деловому обеспокоенный вид, Славик сделал паузу, которой позавидовала бы гениальная Джулия из моэмовского «Театра».

– Что-то случилось? – клюнула Валечка, мысленно отчитывая себя за упреки, которые, в сущности, и упреками-то сложно было назвать.

– А ты думаешь, я стал бы по пустякам тебя морозить? – насупился Славик.

– Конечно нет, – ретировалась Валечка и внимательно посмотрела на своего парня. – Может, расскажешь?

Изобразив колебание на своем красивом лице – могу ли я посвятить в столь тонкие материи женщину? – Славик выдавил:

– Ну… Если хочешь…

– Конечно, – с готовностью согласилась Валечка, целиком проглотив наживку.

От большинства людей Славика отличало то, что врал он всегда увлеченно. Можно даже сказать, вдохновенно. Талантливо врал. Если многие врут по необходимости, для выгоды, для достижения какой-либо цели, или (как это временами случалось с Валечкой) «во благо», то Славик относился к той породе людей, что врут ради самого процесса.

Нет, конечно же Славик, наш далеко не бескорыстный герой, пользовался своим «даром» и в тех ситуациях, когда просто требовалось соврать, и пользовался весьма успешно. Но в первую очередь он врал… для красоты. Его жизнь была бы катастрофически скучной и пресной, если бы в ней отсутствовала ложь. Та ложь, которая подчас раскрашивает картину мира всеми цветами радуги, но лишь для того, чтобы вскоре вновь вернуть это полотно в его первозданный серый цвет.

На этот раз Славик выдумал пьесу под названием «Трудолюбивый менеджер».

Действующие лица:

Олег, менеджер по общению с клиентами.

Женя, системный администратор.

Федор Николаевич Акименко, генеральный директор фирмы «Фото-бомб».

Петр Евгеньевич Лизунков, важный клиент.

Место действия: фирма «Фото-бомб».

Итак, в прологе Славик, по своему обыкновению, задался вопросом, почему «Фото-бомб», фирма, в которой он вот уже три года занимает скромное место менеджера по продажам, так нуждается в его услугах. Разумеется (эти аргументы Славик не уставал приводить Валечке в качестве неоспоримого признания своих достоинств), потому, что он: ответственный, обязательный, исполнительный и, естественно (только ленивый в наше время не назовет себя этим магическим словом), креативный (или творческий, как хотите) человек. И если главная беда «Фото-бомба» заключается в его совершенно ничего не смыслящем, недальновидном, закосневшем в своих представлениях о работе руководстве, то Славик изо всех сил стремится переломить данную ситуацию, однако частенько сталкивается с неодобрением не только со стороны начальства, но и со стороны менеджеров, безалаберных и ленивых, в отличие от него, Славика, сотрудников.

Вот и сегодня, как обычно, Славику пришлось бороться с несправедливостью и наводить порядок в фирме.

Действие первое

Сцена первая

Олег, ленивый коллега Славика, в очередной раз ушел на полдня раньше, чтобы лечить свой якобы больной зуб, совершенно позабыв о намечавшейся встрече с Петром Евгеньевичем Лизунковым, одним из старейших клиентов «Фото-бомба». Петр Евгеньевич и его журнал «Геолэнд» приносят «Фото-бомбу» едва ли не половину дохода, поскольку регулярно заказывают подарки для своих сотрудников, календарики, ручки, записные книжки, ну и прочие столь же необходимые для жизни журнала вещи.

Сцена вторая