Все мы немного не от мира сего

– Наверно, – ответила Мили, – все собрались, обедают, а мы здесь зависли…

– Давайте тогда к Ягусе, надеюсь, она меня не отравит на радостях.

– А что, может?

– Дык, лет тридцать назад обещал ей зеркальце дивное прислать, да запамятовал, какую рамку она просила. А не по вкусу сделаешь, и капец.

– Сапфировую! Что за народ ветреный. Сам же сватал это великолепие Ягусе.

– Мили, так ты в курсе?

– Конечно, она каждый год вспоминает о том, что он обещал. Напьётся киселя из плодушек и давай на жизнь жаловаться. Мол, такой-сякой, в гости ходил, мухоморы ел, да и улетел.

– Ну, какие мухоморы? Я ж её стряпню помню: пончики с малиной, щи кислые, уха, студень, тыквенная каша, пирожки и пироги! Знатно готовит.

Камис вздохнул, прикрыв глаза, из-под тёмных пушистых ресниц вылетел маленький серебристый камушек и с звонким стуком покатился к ноге. Мы переглянулись.

– Кто бы мог подумать, что гномы такие чувствительные, – шепнула Мили.

Неожиданно прозвучал щелчок – ступени исчезли, а перед нами появилась вагонетка с железнодорожным полотном.

– Вот это чудеса!

– Это шалости, чудеса ещё впереди. Залезайте, не хочу Ягусю заставлять ждать меня ещё тридцать лет.

– Нас упрашивать и не надо.

Мы забрались в вагонетку, которая оказалась довольно удобной и вместительной, и отправились в путь.

Глава 6

– Я тебе говорил, что яблоко – подделка, – ворчал Цыпилик.

– Не подделка! Это сигнал кто-то блокирует.

– Опять ты винишь неизвестно кого, а тот, кто действительно виноват не виновный.

– Не заводись! Кто тут может сигнал блокировать? Ты? Или, может, я сама помехи устраиваю?

– А, может, и ты. Кто знает, чего у тебя от старости на уме. Столько столетий прожила, а как была молодухой, так и осталась! Небось, по ночам молодильные капли принимаешь. Ну, и сколько тебе ужо стукнуло?

– Сколько стукнуло – все мои! Если не прекратишь гадости говорить, я тебе тёмную устрою.

– Напугала! Ты и тёмную!? Может, это твоя Зёвушка шкодит, а ты на меня бочку катишь!

– Может, – задумалась Яга, – я ж её на кухню отправила. Сейчас посмотрим кто шкодит.

В котелке шкворча потрескивало раскалённое масло, в ушате плавали маринованные рыжие и черные паслёны. Зёвушка ловко закинула шарик из теста в котелок, помешала и, насвистывая весёлый мотив, принялась за зелёный пучок трав.

– Это что тут творится? – возмутилась Ягуся, зайдя на кухню.

– Пончики готовлю, – она ткнула в старинную книгу.

– Пончики? – Ягуся взяла книгу в руки и ахнула, – это же моя книга! Тут помимо рецептов есть ещё и напевы-заклинания. Ты её как нашла?

Зёвушка испуганно хлопая ресничками, вытерла ручки о фартук.

– Она на полке лежала. Я её всю прочла и решила приготовить.

– Когда ты успела?

– Сейчас. Пришлось пару раз возвращаться к прочитыванию – пончики могли подгореть.

– Какие пончики? У меня блюдечко не показывает, а ты пончики! Подожди! У тебя маховик времени есть?

Зёвушка кивнула и заплакала, её горючие слёзы, скатываясь по бархатной шерстке, превращались в разноцветные хрусталики.

– Ну, хватит! Засыпала весь дом самоцветами. Так значит на тебя охоту ведут из-за маховика?

– Я умею создавать временные петли.

– Интересно получается, – вздохнула Яга, – что там с пончиками?

Зёвушка встрепенулась, вытерла слёзы и быстро забегала по кухне.

– Сейчас всё будет.

– Ну, и чудненько. Вижу, помощница ты хоть куда. Как управишься, приходи к нам на веранду – чай пить будем.

Зёвушка кивнула. От слов Ягуси, ей стало спокойно и тепло. Она, как маленькая фея, порхала из стороны в сторону, собирая угощения на поднос.

– Помехи, помехи… кто ж разберёт, что это за помехи, – бубнила Яга себе под нос выйдя на веранду, – Цыпилик, ты не прав!

– Что? Где? Когда?

– «Что, где, когда» – это игра. А я тебе говорю, что ты не прав: Зёвушка тут ни причём. Я её к нам позвала. Заодно и посмотришь на это чудо с крыльями.

– Ого! Может, скатерть-самобранку постелить?

– Я её позавчера от моли обрабатывала. Запах жуткий, до сих пор выветривается.

– Так постирай!

– Вот ещё! Не банный сегодня день.

На веранду влетела запыхавшаяся Зёвушка, держа в руках поднос с ароматным чаем и пончиками.

– Успела, – она поставила поднос и улыбнулась.