Путь Шаманки

Вечером встретилась с Александром Васильевичем.

– Ты чему меня научил, это же ужас какой-то,– возмущённо предъявила ему претензию.

– Подожди, Ирин, давай разберемся. Во– первых, какие были твои действия?

– Я посылала любовь, – туго соображая, отвечала я.

–Ну, правильно, ты посылала любовь, ты сделала внутренний выбор между гневом и любовью. Ты можешь отвечать только за свой внутренний выбор, понимаешь…

–Ну, наверное, понимаю.

– А что дальше произошло?

– Что, что …кровью залилась, вот что.

– Правильно. Тебе показали, что если человек осознанно причиняет вред, то есть невидимые силы, которые укажут на его деяния, наказав, пожурив, но никак не ты. У тебя таких полномочий нет – наказывать, решать, кто прав, а кто нет. И вообще, слово «наказывать» мне не нравится – скорее, это восстановление равновесия: сколько она из тебя высосала, столько и потеряла.

У меня в голове что-то щёлкнуло, я это ощутила физически, так, если бы меня переключили в другой режим восприятия и реагирования.

До этого чувство обостренной справедливости как бы давало мне право гневом своим проявляться в ситуациях и восстанавливать эту самую справедливость. Я так действовала всегда и даже не предполагала, что можно по– другому. Много лет спустя, когда работала с людьми, пытаясь им указать на похожий режим взаимодействия с реальностью, натыкалась часто на стену непонимания. Анализируя ситуацию, в какой-то момент осознала, что гневаться легко, привычно, да и чувство правоты, а значит– превосходства– греет, даже если это процесс бессознательный. Попробовать научиться взаимодействовать с человеком по –другому сложно. Это требует больших усилий на внутренний выбор: ГНЕВ или ЛЮБОВЬ. Да, выбор в сторону любви приносит очищение и внутреннее равновесие, да и побеждать становится некого, и что с этим со всем делать в повседневной реальности люди не знают. Вот и остаются на узкоколейке гнева.

Мой напор и возмущение сдулись, как шарик. Тогда я еще не умела благодарить , но чувство чего-то, произошедшего со мной, очень важного в моей жизни, было точно.

Я продолжала рассказывать еще некоторое время подробности случившегося, и как – то вопрос возник сам собой:

– Александр Васильевич, а зачем это всё: видения, события, знания? Они же для чего-то даются мне? Вот вы с людьми работаете, здоровье их восстанавливаете, а я где в праздниках могу это всё применить? И вообще, что я буду делать – лечить, или предсказывать, или еще что?

Он задумался, его взгляд стал глубоким, было такое ощущение, что он что-то ищет в библиотеке своей памяти.

– Знаешь, Ирин, есть дедушка, живет на Набережной. Попробуй до него дозвониться, вот тебе номер телефона.

– Хорошо, – пообещала я. На том и разошлись.

Придя домой, дозвонилась до дедушки. Он назначил встречу на следующий день. Подготовила вопросы, которые меня волновали. Быстро нашла дом. Немного волнуясь, нажала на звонок. Дверь сразу же открыли, на пороге стоял дедушка, который стал на меня гневно кричать:

– Почему так долго шла, еще бы несколько дней– и я тебе уже ничем не мог бы помочь.

От шока все мои вопросы улетучились.

В коридоре появилась его супруга. Женщина улыбнулась своему ворчливому мужу, а мне по– доброму сказала:

– Вы проходите, пожалуйста.

Сняв обувь,я прошла в зал.

– Ну что ты напугал ребенка, – пожурила она деда.

– Я правду сказал, – не унимался старик.

Меня усадили на диван в зале. Обстановка комнаты обычная для того времени: с обязательными элементами интерьера – стенка, хрусталь ковер, свидетельствовавшие о среднестатистическом благополучии бывшего советского человека.

– Я сяду в кресло, – как бы отчитываясь, сказал дедушка, – у меня здесь, ну этот ….канал…., – ты сиди просто, я сейчас, минутку…

Дедушка закрыл глаза и уже другим, густым голосом сказал:

– Я никогда не видел таких глупых людей.

Ничего не понимая, я спросила:

– Простите, а про кого Вы?

– Про кого – про родственников твоих, про сестру матери твоей. Всё у тебя отняли, всё. Ничего, мы сейчас это подправим.

Повисла пауза, глаза деда за закрытыми веками активно двигались, он продолжал молчать. Я ничего не понимала.

– Так, хорошо, – подвёл он итог тому, что было только ему ведомо.

– Так, посмотрим, что дальше …., – пауза, после которой дедушка произнес приговор:

– Тебе дадут время, чтобы вырастить детей, а потом придет время ….твоё время работать, – как бы всматриваясь в моё будущее, сказал он.

Прикрыв глаза рукой, дед неожиданно заплакал:

– Боже, как же это тяжело тебе будет….

– Всё, больше ничего не вижу, – дедушка встал со своего кресла.

–Дорогая, сделай чайку, – попросил он жену.

Мы пили чай, мне не хотелось уточнять, что в моём будущем вызвало слезы у дедушки.

Я наблюдала за этой замечательной парой: в их отношениях было много тепла. В глазах женщины проглядывала грусть.

– Ты только обо мне никому не говори, – попросил неожиданно дедушка, – а то меня найдут эти темные и так слишком близко подошли уже….

Как – то вдруг пришло знание, что дедушку готовят к уходу, постепенно закрывая его систему от информационного поля. Произошла фильтрация той информации, которую он выдал, на чистую и на сорную. Это произошло без моего запроса, естественно, спонтанно.

Супруга его тоже чувствовала уход своего любимого и поэтому смотрела так, как будто хотела насмотреться впрок. Что– то было особенное у этой пары, мне с ними стало тепло. Они до конца были вместе, а не рядом.

Пришло время прощаться, я обняла стариков, пообещала, что никому о дедушке не расскажу, и вышла из квартиры. На улице была хорошая летняя погода, и я решила пройти несколько остановок пешком. Шла вся в своих мыслях, анализируя слова дедушки. Они были в десятку – отношения с родственниками по линии мамы были, мягко говоря, сложными. Но обычной тяжести при мыслях о родне я в этот момент не испытывала, напротив, было легко и светло как– то по– особенному. Из моих мыслей меня стали выдергивать слишком внимательные взгляды людей, которые шли навстречу. Когда мужчина на другой стороне улицы остановился, глядя на меня, только тогда я наконец -то поняла , что что-то не то, и обнаружила, что иду ,улыбаясь и не чувствуя дороги под ногами. Дедушка снял тяжесть, почистил моё поле, и вместе с супругой поделился со мной своей любовью. Всё это резонировало с энергетическими полями тех, что шли навстречу мне, возбуждая их интерес.

ИТАК, выводы:

Мысль способна и птицу сбить.

Ты можешь нести ответственность только за свою реакцию.

Да уж, «послать» любовь и быть наполненным любовью – разные состояния.