Мир в глубине вечности

Леера осторожно попробовала чай – ей все время казалось, что Ельс опять что-нибудь подмешает ей в чашку – и внимательно посмотрела на Виктора. Он словно был чем-то недоволен. Хотя в нем самом что-то изменилось с тех пор, как они побывали в замке. Лера чувствовала это, хоть и не могла объяснить.

Впрочем, все они изменились. Особенно сама Лера. И она прекрасно осознавала, отчего именно. Ее жизнь никогда не будет прежней, а потому придется меняться самой.

– Жить по законам намного лучше, чем жить без них, – заговорил Блэк, поудобней устраиваясь в кресле и поворачиваясь к Виктору. – Знаешь, я ведь видел то, что было до вашей войны. Если говорит о вампирах, то они частенько устраивали резню лишь ради развлечения. Если хочешь знать: то, что вы творили во время войны детские забавы по сравнению с тем, что происходило до нее. Кстати, даже относительно мирные гули творили невообразимое. Могли нападать на живых, разорять кладбища.

– Да, мне рассказывали, – холодно произнес Виктор. – За то время, пока я был в Совете, нам приходилось наказывать тех, кто не смог сразу забыть своих старых привычек.

Лера непроизвольно содрогнулась. Он говорил так равнодушно, что становилось страшно. Словно убивать для него привычное дело, и с годами ничего не изменилось. От него веяло холодом, равнодушием и смертью. Валерия никогда не думала, что будет так думать о Викторе. Даже после того, как узнала, что он вампир, продолжала считать его своим другом. А теперь пред ней совсем другим. Словно маска, которую она видела все это время, начинала спадать.

– Ладно, мне пора отправляться спать, – заговорила Лера, стараясь поскорей выбросить из головы неприятные мысли.

– Да, за этими разговорами мы совсем упустили время, – Блэк потянулся, чуть не зацепив длинными ногами пуфик и резко встал, сразу заполнив собой значительную часть помещения. – Мне тоже пора отдохнуть.

Лера усмехнулась, пожелала всем спокойной ночи и отправилась в свое купе. Блэк вел себя так, словно она нуждалась в защите. Когда утром она выходила к завтраку он появлялся сразу же. И точно так же, вслед за ней, отправлялся спать. И Лера совсем не удивилась, если бы выйдя ночью застала его спящим у своих дверей.

Тьма. Она была кругом, куда только можно было глянуть. Она двигалась. Она приближалась. Еще чуть-чуть и она коснется руки. Она так близко, что можно уже ощутить ее холодную безжалостность. И тогда все, конец. Еще чуть-чуть… Еще немного и смерть…

– Лера, Лера, проснись.

Она сопротивлялась, не желая сдаваться просто так, без боя. Нет, нет, сражаться до последнего.

– Лера, проснись!

Всего лишь сон. Слава богу.

– Дай мне… воды, – прохрипела Лера.

Виктор отпустил ее, на секунду застыл, словно задумавшись, но все же поднялся и вышел. Леера попыталась подняться, но тело было словно из ваты, будто она всю ночь таскала камни.

Когда же это закончится? Кошмары, снившиеся ей каждую ночь, мучающие ее, изматывающие. Иногда они отступали, словно набирались сил, чтобы через некоторое время вернуться и вновь забрасывать ее сознание в сосущую пустоту ужаса.

Виктор неслышно скользнул в комнату и протянул ей стакан с водой.

– Может, включить свет? – спросил он, когда Лера выпила все одним залпом.

Она отрицательно помотала головой. Ей совсем не хотелось видеть вопрос в его глазах, а еще меньше хотелось отвечать на него.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Лера.

– Услышал, как ты звала на помощь, – ответил Виктор, присаживаясь рядом.

Он был так близко. Непозволительно близко. И почему-то в одной рубашке, хотя в поезде было довольно холодно, и ворот нараспашку так, что даже в темноте была видна бледная кожа груди и шеи.

Ах да, он же не мерзнет.

Лера непроизвольно села, обхватив руками колени.

– Что с тобой происходит? – спросил Виктор. – Я знаю, тебе снятся кошмары, это началось еще дома. Но я говорю даже не об этом. Лера, ты отстранилась от меня.

– А чего ты хотел? – она легонько коснулась кончиками пальцев своей шеи там, где никак не заживал след его укуса. – Виктор, ты обманывал меня много лет, а потом хотел обратить, не спросив согласия. И даже после этого ты не признался, что можешь читать мои мысли, внушать свои и влиять на мое сознание. Я все перечислила или осталось еще что-то?

– Сильно сокращенно, но все, – заметил он с улыбкой.

Он был так близко. Лера вдруг вспомнила, как однажды хорошо ей было в его объятьях, и как горячо умеют целовать эти холодные губы.

– Я никогда не внушал тебе свои мысли, – продолжал Виктор. – И не читал твои. Это было только в тот раз, когда Ельс разрешил нам поговорить. Лера, я никогда не смог бы поступить так с тобой. Если бы я хотел – действительно хотел – то мог давно обратить тебя силой. У вампиров много уловок для таких случаев.

– Ну да, Ельс мне рассказывал.

– Но я всегда хотел, чтобы ты полюбила меня. По-настоящему. Хотел, чтобы пошла за мной сама. И сама согласилась прожить со мной вечность. А потому я ничего бы не сделал во вред тебе.

– Это, конечно, все очень мило, – произнесла Лера, – но не могу сказать, что верю тебе.

Он выглядел так, словно она его ударила. Виктор говорил так открыто, так откровенно, что ему невольно хотелось верить. Ксаннф рассказывал, что Виктор единственный из вампиров, способный к эмоциям. А что если…

– Валерия, я должен это сказать, – вновь заговорил Виктор. – Мне действительно трудно признать, что я обманывал тебя. Годами. Но я просто не мог представить, что буду дальше жить без тебя.

– Но до этого ты же как-то жил, – прошептала Лера, кутаясь в одеяло. Хоть как-то, совсем немного, отгородиться от него.

– Ну конечно. И у меня были женщины до тебя. Ты ведь это хотела узнать?

– Мне нет дела до того, кто у тебя был до встречи со мной, – сердито ответила Лера.

Это была неправда. Лере хотелось спросить с ним, приводить свои примеры и доказательства. Ей хотелось доказать, что он все еще продолжает обманывать.

И безумно хотелось верить ему.

– Ну конечно тебе все равно, – мягко говорил он. – Но я расскажу, раз уж нужно быть честным. У меня действительно были женщины. И смертные, и подобные мне. Но никогда мне не приходилось чувствовать то, что я чувствую к тебе, Лера. Возможно, мне самому хотелось бы найти одну-единственную намного раньше. Но случилось именно так, как случилось. Я встретил именно тебя и именно сейчас.

– Но с чего ты взял, что я и есть одна-единственная? – воскликнула Лера. – Может, я просто очередная, следующая?

– Лера, я чувствую. Впервые за много столетий у меня такое ощущение, словно ко мне вернулась душа.

Как же ей хотелось… Чего же? Довериться ему? Поверить? Прикоснуться к его коже, оказаться в его объятиях? Как и любой женщине, ей хотелось быть защищенной. Как и любой женщине, ей хотелось поддаться эмоциям и чувствам и не думать о последствиях. Но она боялась. Боялась, что все эти мысли лишь оттого, что вампир укусил ее, и она хотела быть рядом со своим наркотиком.

– Да, Ксаннф говорил мне, что ты не такой как все, другой, – неожиданно громко сказала Лера. Все, что угодно, только заглушить предательские мысли. – И Блэк это замечал.

– Ксаннф? – довольно резко спросил Виктор. – А что еще он тебе рассказывал?

– Ну…он просто предлагал мне стать вампиром, – слегка запинаясь ответила она, вовремя вспомнив, что Ксаннф предупредил ее не предавать огласке все содержимое их разговора.

– И что ты?

– Я? – Лера нервно улыбнулась. – Сказала, что подумаю. Знаешь ли, когда такое предлагает древний вампир, трудно сразу отказаться.

Виктор слегка подвинулся, словно пытался получше ее рассмотреть.

– Лера, я, конечно, понимаю, что это довольно поздно, – заговорил он, – но пришло время задать этот вопрос.