Королевская кровь. Связанные судьбы

Зал поднялся. В боковую дверь вошла маленькая королева, сопровождаемая мужем, улыбнулась присутствующим, прошла к трону, но осталась стоять.

– Его высочество принц-консорт Мариан Байдек! Ее высочество принцесса Марина-Иоанна Рудлог! Ее Высочество Полина-Иоанна… Ее Высочество Алина-Иоанна!

Марина. Тонкая, с огромными голубыми глазами, одетая в строгое светлое платье, с прямыми плечами и короткими волосами, она скользнула по гостям взглядом, сдержанно кивнула кому-то. Не ему.

Принцесса поднималась на возвышение, а Люк смотрел на этот затылок и ровную спину и вспоминал совсем другое платье. И ночь над Иоаннесбургом.

И только когда она повернулась, чтобы встать рядом с королевой, он отвел взгляд.

– Дамы и господа, – произнесла Василина, подождав, пока три ее сестры встанут рядом, – сегодня дом Рудлог собрал вас, чтобы выразить свою признательность и благодарность. Ваши заслуги неоценимы. Мы склоняем голову перед вашим мужеством и самоотверженностью. Но прежде чем мы сядем, прошу вас почтить память погибших при исполнении.

Потускнели светильники, оставив зал в полумраке. В наступившей тишине гулко и громко ударил барабан, отмеряя удары, словно последние секунды перед смертью. Тонко и высоко запела скрипка, и люди в зале склонили головы, слушая Песнь ушедших. Тревожным перебором вступил пианист, отчаянно пытаясь нагнать ускользающий мир, а заполняющая все окружающее пространство мелодия возносилась все выше и становилась громче, оглушая, сбивая дыхание, ускоряясь, пока не оборвалась внезапно… и не началась заново, торжественно, светло, почти радостно – маршем уходящих за грань, последним их «спасибо» этому миру.

Когда наступила тишина и зажегся свет, люди стали тяжело опускаться в кресла. Люк никогда не был сентиментальным, но и его проняло. Наверное, потому что этот марш мог звучать и в его честь.

Королева стояла прямо, но глаза ее были полны слез.

Байдек аккуратно прикоснулся к ней, что-то тихо сказал, и она благодарно кивнула.

– Спасибо, – произнесла ее величество чуть хрипло. – Время для памяти. Первыми мы вручим награды родным погибших героев.

– Для вручения награды приглашается мать рядового Стрижина! – зычно объявил церемониймейстер.

Люка отпускало. Королева что-то говорила выцветшей и очень усталой пожилой женщине, взяла ее руку, поднесла к губам и поцеловала – по похоронному обычаю, в знак смирения и ничтожности всего остального перед ее горем. Так было всегда, если дети уходили раньше родителей – провожающие в последний путь целовали руки матери, кланялись отцу.

Королева вложила в ладонь Стрижиной раскрытую коробочку с посмертной наградой ее сыну. Вся королевская семья склонила головы.

Церемония продолжалась. Принцессы сидели в креслах своей ложи, королевская чета вручала награды. Награждали гвардейцев, присутствовавших в зале на дне рождения королевы, и для каждого у ее величества находилось несколько ласковых слов. Награждали бойцов спецназа за неведомую операцию – ордена вручала спустившаяся с ложи принцесса Полина. Люк повернулся к Тандаджи, чтобы задать вопрос, за что, и тот, почти не разжимая губ, буркнул:

– Секретно.

Кембритч понимающе хмыкнул.

– Полковник Игорь Иванович Стрелковский и капитан Люджина Дробжек! – торжественно провозгласил церемониймейстер.

Стрелковский встал, взялся за ручки коляски, в которой сидела его помощница, и вывез ее к трону. Четвертая Рудлог спустилась к ним, приколола награды, поинтересовалась самочувствием Люджины, тихо произнесла «спасибо» и пожелала ей скорейшего выздоровления.

– Полковник, – заговорила Василина, и Игорь поднял на нее взгляд, – это не все. Мы разбирали проекты указов моей матери. И сейчас я выполняю ее волю. За многолетнюю верную службу короне вам присваивается графский титул и отдается в наследуемое владение земля имения Рыбацкое, что находится севернее Иоаннесбурга. Владейте и процветайте, граф Стрелковский.

Полковник Игорь Стрелковский

Люк посмотрел на Марину – она за один удар сердца царапнула его прямым взглядом светло-голубых глаз и тут же отвернулась, напряглась, чуть дернув губами.

– Это большая честь для меня, ваше величество, – сипловато сказал Игорь Иванович, поклонился, как-то неловко развернул коляску и повез напарницу к своему месту.

– Подполковник Майло Тандаджи! Награду вручает ее величество Василина-Иоанна!

– За верность семье и тяжелую результативную работу вы награждаетесь повышением звания и орденом третьей степени. Поздравляю вас, полковник.

– Благодарю, ваше величество, – вежливо ответил начальник разведуправления, после того как королева прикрепила орден. Люк ухмыльнулся – к наградам Тандаджи был так же равнодушен, как к мольбам сотрудников о внеурочном отпуске.

– Матвей Алексеевич Ситников! Награду вручает ее высочество Алина-Иоанна!

Красная от смущения принцесса, встав на цыпочки, усердно прикручивала орден к лацкану пиджака такого же красного парня. Долго, неловко, пока награждаемый не поднял свою ручищу и не помог ей, осторожно и аккуратно.

– Дмитрий Лаврентьевич Поляна! Награду вручает ее высочество Алина-Иоанна!

То ли младшая из присутствующих Рудлогов приноровилась, то ли рост был поудобнее, но справилась она куда быстрее. И не краснела так.

– Матвей Алексеевич, Дмитрий Лаврентьевич, – мягко сказала Василина оставшимся стоять перед ней парням, – за вашу смелость вам дается право выбрать после окончания университета любую военную часть для прохождения службы, если вы решите связать свою жизнь с армией. Буду рада приветствовать вас в Королевском гвардейском корпусе.

Студенты дружно и почти изящно поклонились и поспешили к своим местам. Лица у них были задумчивые.

– Барон Мартин фон Съедентент! Награду вручает ее величество Василина-Иоанна!

Марина легко улыбнулась блакорийцу из-за спины королевы и чуть расслабилась. Щека ее, обращенная к Люку, чуть порозовела, совсем немного.

– Лорд Александр Данилович Свидерский!

– Леди Виктория Лыськова!

– Виконт Лукас Бенедикт Кембритч!

Снова короткий выстрел голубых глаз, и Люк встал, прошел по зеркальному мрамору к ожидающей его королеве. Поймал хмурый взгляд Байдека. И опустился на колени, слыша за спиной потрясенные вздохи.

– Ваше величество, – сказал он хрипло, чувствуя себя совершенно по-дурацки, – я недостоин этой награды. Прошу только принять мои извинения и не отказывать мне в вашей милости.

Василина смотрела на него спокойно и холодно.

– И я прошу принять от меня подарок в знак моей преданности вашей семье, – продолжил виконт, так и не дождавшись ответа.

Прошло несколько звенящих мгновений – он вдруг остро ощутил недоумение людей, сухое раздражение Тандаджи, непонятное сочувствие от проклятого блакорийца и волну злости оттуда, где сидела Марина, – когда лицо королевы смягчилось.

– Я не сержусь на вас, виконт, – сказала она мягко, – встаньте.

– Так вы позволите? – спросил Люк, и государыня кивнула.

Кембритч обернулся, и ожидающий его знака гвардеец открыл дверь, что-то сказал в коридор. Вошли слуги с большими сумками-переносками в руках, присутствующие в зале начали оглядываться, ее величество смотрела на все это с недоумением. А вот Байдек – с интересом.

Сумки поставили у ног Люка, и виконт открыл одну из них, достал здоровенного, пушистого белого щенка, толстолапого и пузатого. Кто-то тихо ахнул – кажется, младшая Рудлог.

Щенок спал, расслабленно растопырив лапы, и морда его с опущенными длинными и мягкими ушами напоминала игрушечную. Только игрушечка была уже размером с трехлетнего ребенка.

– Это горная блакорийская собака, – пояснил Люк королеве, смотрящей на него с недоверием и какой-то веселостью в глазах, – самый верный охранник и друг. Двое щенков для ваших сыновей, моя госпожа. Они легко поддаются дрессировке, хорошо чуют хозяев и могут найти их в любой части света. В Блакории этих собак используют для обнаружения нежити и охраны кладбищ. Они великолепные бойцы. И вырастают размером с небольшого пони. Их даже запрягают в детские повозки, да и верхом можно кататься.

Королева едва заметно улыбнулась, видимо, представив сыновей верхом на лохматых собачищах. Подошел Байдек, нарушая этикет, взял из рук Кембритча щенка, придирчиво рассмотрел его, подняв перед собой.

– Почему он спит? – поинтересовался консорт.