грешных мыслей заводи обмелели вдруг.
Больше нет доверия —
сказка с явью сверена.
И глуха отныне я, ты же – близорук.
Слов услышать искренних
или вспыхнуть искрою
суждено когда-нибудь, только не с тобой.
Я прощу заранее
«наши не свидания,
наши не гуляния нашей не весной» (с).
Осень. Скука бесится,
вместе с первым месяцем
грустного периода на календарях.
Знаю, делать нечего.
Значит, этим вечером
карты брошу заново, на свой риск и страх.
Эй, музыкант, возьми гитару…
А за окном зовут в тоску
осенний сад с дождем на пару.
Эй, музыкант, возьми гитару —
избавь природу от хандры.
Мне лик ее, кофейно-рыж,
не режет глаз, не утомляет.
Ведь то, что осенью линяет,
весной подарит новизну.
Совсем не балуют сосну,
хотя старушке не впервые,
четыре белки озорные.
Трудяга-дятел запропал
и позабыл про ритуал…
Не радует своим визитом
ее никто – грустит без свиты,
качает мокрый сарафан,
и приручает ураган,
и учит гордости березу.
У той в серьгах мерцают слезы,
макушкой бьет земле поклон.
Дождь продолжает марафон…
Атака точечных ударов…
Эй, музыкант, возьми гитару —
избавь природу от хандры.
Штормит ноябрь
Ну, вот и все. И снова круг за кругом
год марафонит по знакомому маршруту.
Сомнений след (зануды – друг за другом)
в забвенье канул, на душе нет смуты.
Чтоб не спалось, мне задан темп авансом
И легкость шага, чтоб бежалось без оглядки.
Но я плетусь, мне дороги нюансы,
лишь раздаю «на завтра» в настоящем взятки…