Лялька. Закон бандита

– Мы тебя запомнили, сука, – выкрикнул другой, а затем обратился к раненному мужчине: – Повезло тебе и на этот раз, мразь. Мы еще вернемся, так и передай брату.

– Валим, – третий запаниковал, увидев проблески красных маячков полицейской машины.

Поверить не могу, что все закончилось! Запомнили они меня, как же! Да завтра ноги моей не будет в этом городе, хватит с меня проблем. Я подползла к раненному мужчине, из его правой ноги струилась кровь.

– Нужно вызвать скорую, вы ранены.

– Спасибо, Кэп, – прохрипел бедолага.

Действительно, будто мужчина и без моих подсказок не заметил пулю в бедре, кровь. По иронии полиция проехала мимо, но они так удачно свернули через переулок нашего двора! Только благодаря этому мы спасены.

Я достала телефон, уже собралась набирать номер, но мужчина больно схватил меня за руку.

– Нет.

– В вас стреляли, избили, вам нужна помощь, – настаивала я.

– Дай сюда, – отобрал телефон.

И как у него все еще хватает сил бороться? Телефон уже был разблокирован, мужчина сощурился от яркого экрана, с трудом набрал цифры. – Черт… я отключаюсь, – прохрипел он, вручил мне смартфон. – Звони… ему… быстро.

Я разнервничалась, когда мужчина потерял сознание; пока на том конце шли гудки, судорожно поискала пульс у пострадавшего на шее. Он был, но нечеткий и слабый, блин! Да почему же так долго никто не берет трубку? Я уже была на грани позвонить в скорую, наплевав на протесты мужчины. Понятное дело, они вызовут участкового, здесь же огнестрел! Хотя… ведь и меня начнут таскать на допросы, попросят документы…

– Кто это? – отвлек от дурных мыслей грозный голос.

Почему он мне показался знакомым?..

– Я… Я… – Как объяснить ситуацию? – Мне номер дал ваш…

Все разумные мысли покинули голову, пульс у мужчины все слабел и слабел…

– Вашего друга ранили и избили, – я с отчаянием кричала в трубку из-за паники, не хотелось, чтобы на моих руках умер незнакомец. – Пожалуйста, приезжайте скорее, он умирает…

– Где?! – от командного, рычащего тона я подскочила на месте, быстро продиктовала адрес и услышала четкий приказ: – Оставайся с ним, помоги ему, если сможешь.

Звонок оборвался. Чем можно помочь? Меня осенило, и я сняла с себя ремень, туго затянув ниже раны на бедре, чтобы попытаться уменьшить кровотечение. Лицо мужчины – сплошное кровавое месиво, те ублюдки постарались на славу и реально могли его убить, если бы я не вмешалась.

Нервозность возрастала с каждой пройденной минутой, я постоянно проверяла пульс и молилась, чтобы друзья мужчины приехали как можно скорее.

Во что я опять ввязалась? Очевидно же, что его избили бандиты, и я теперь у них на прицеле. Надо было валить как можно скорее, здесь становилось совершенно не безопасно.

Мне и раньше приходилось видеть слишком много жести. Живя с авторитетом под одной крышей, никогда нельзя быть уверенной в завтрашнем дне… Я сама не раз держала пистолет в руке и даже стреляла, спасаясь. Похоже, эта дебильная жизнь преследует меня везде!

Рев мотора отвлек от мыслей, я встала и потихоньку попятилась обратно в тень. Теоретически просьбу того человека выполнила: дождалась подмоги, перетянула зияющую рану. Было две машины, с первой еще на ходу высочила крупная тень и сразу бросилась к раненному. Я боялась, что меня заметят и притащат к главарю, поставят на колени и потребуют объяснений. Ведь их товарищ едва живой, лежит на сырой земле, практически умирает, а я единственная, кто оказалась рядом. Они могут посчитать меня сообщницей тех уродов…

– Где девка? – рявкнул тот, что выскочил на ходу.

Его голос был мне знаком, или так показалось… Я тяжело сглотнула и юркнула глубже во мрак переулка, нужно бежать, пока есть возможность.

– Велел же быть рядом!       – он злился, а я не хотела попасть под горячую руку.

– Бэха, не кипятись, – к ним подошел еще один, – как он? Довезем?

– Если мы его не довезем… – Бэха лютовал. – Найду каждого, разорву голыми руками и отошлю по частям их хозяину!

Я крепко зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть от отчаяния. Беги, Ева, как можно скорее! Мужчину как раз поднимали с земли, я воспользовалась моментом и улизнула, забежала в подъезд и заперлась в квартире.

Сердце билось быстро-быстро, а из-за подскочившего пульса перед глазами поплыла картинка. Вот и помогла, ничего не скажешь. Кажется, только хуже себе сделала. Подставила себя. Надо убираться из проклятого города, не будет мне здесь спокойной жизни. Если не отчим, так Бехтеров достанет. А теперь еще прибавились неизвестные уроды и родственники раненного мужчины. Слишком много людей меня ищут в последнее время. Напасть, не иначе.

К счастью, Машки не было в квартире, я быстро вымыла окровавленные руки, сняла с себя перепачканную одежду, на которой отпечатались алые разводы. Вещи нещадно испорчены. Я действовала по наитию – сразу упаковала все в пакет; по-хорошему бы сжечь вещи, но где здесь палить костер? Решила выбросить утром, от греха подальше. А в обед купить билет и свалить. Да, так и сделаю.

Меня колотило из-за пережитого ужаса, даже не столько напугала сама ситуация, сколько слова Бэхи о том, что разорвет обидчиков. Буду ли я в их списке? Боже, пусть они довезут мужчину, пусть он выживет, пожалуйста!

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Ворочалась, пугалась каждого шороха за дверью. Машка явилась в три ночи, вошла тихо и закрылась в комнате, думая, что я сплю.

Даже под утро, когда за окном посветлело, сна не было. Я все думала, гадала: спасли или нет? Переживала за мужчину, будто мы старые добрые друзья.

В итоге встала в семь утра, выпила несколько чашек кофе, но они меня не взбодрили. Маша все еще дрыхла, хотя на работе надо быть в восемь.

– Эй, спящая красавица, – постучала ей в дверь. – Просыпайся, ты на работу опоздаешь.

Ноль реакции. Я постучала громче и настойчивее, чтоб подруга точно проснулась.

– У меня отпуск, хватит долбить.

Отпуск? Странно. Помнится, начальница со скрипом пускала девочек в отпуск, чем Маша заслужила такую роскошь? Я пожала плечами, это все теперь не мое дело. Надо собираться на вокзал, за билетами на автобус. Поезд – не вариант.

Шустро собралась, взяла пакет на выброс и спустилась вниз. Из-за нервозности и ночи без сна, везде мерещились преследующие меня глаза, каждая машина была под подозрением. Да, Ева… Так и до психушки не далеко.

Выбросила пакет и побежала прямиком на вокзал. Вроде никто не ехал за мной, не следил. Накрутила себя, теперь дергалась по каждому взмаху листика.

Но все равно, неспокойно было на душе, тревога нарастала с каждой пройденной минутой. На вокзале я немного успокоилась – вокруг полно людей, здесь проще затеряться среди толпы зевак, чем на полупустых улочках.

Как и планировала накануне, купила билет на час тридцать. Все равно раньше ничего нет. Я нацелилась на промышленный городок: возможно, именно там мне удалось бы начать жизнь с чистого листа?

В квартире все еще оставались кое-какие вещи, неохотно покинула уютный зал и поплелась обратно домой. И все же, беспокойство было не зря. Как только начала переходить дорогу, передо мной с противным визгом затормозила машина, едва не сбив с ног. Водитель виртуозно сумел избежать наезда. Но вот когда из нее вышел крупный мужчина, я онемела от ужаса.

Бехтеров был мрачнее тучи, у него под глазами залегли темные круги, будто он не спал пару суток. Он пугал своим видом, в глазах горел огонь, способный сжечь все вокруг дотла. От страха попятилась назад, Руслан схватил меня за руку и с силой дернул на себя. Я угодила прямо в его каменную грудь, мужчина крепко удерживал меня на месте, не давая шанса сбежать. Это конец…

Спереди опустилось стекло, и пассажир прогремел нам:

– Быстрее, мы начинаем привлекать внимание.

Бехтеров силой запихал меня в джип, уселся следом, замки сразу защелкнулись, машина тронулась с места. В последние дни я жила на чистом адреналине, поэтому, когда он в очередной раз хлынул по венам, уже не удивлялась блаженному состоянию, сродни эйфории. Оно стало наркотиком для меня.

– Я… я… как раз купила билет и через несколько часов меня не будет в городе, пожалуйста… отпусти меня…

Слова дались с огромным трудом, я намеренно не смотрела Бехтерову в глаза, они полыхали лютым гневом, кто-то сильно разозлил мужчину, а отыграться приехал на мне. На невинной, хрупкой девушке.