(Не) случайная семья

Двое мальчишек на нем искренне улыбались, обнимались, как родные братья. Макар отдал бы все, чтоб вернуться снова туда, забыть обо всем и снова побежать за старшим братом, втайне от матери на рыбалку.

– Что же у тебя было с той Соней? И на самом ли деле она беременна твоим ребенком?

Макару не нужна семья, тем более ребенок, но он хотел разобраться в сложившейся ситуации. Заодно выяснить, как так вышло, что брат, имея большой водительский стаж, вдруг не справился с управлением на ровной дороге, без плохих погодных условий, и на большой скорости вылетел с дороги в кювет.

Может, это все звенья одной цепи? Или он просто пытается найти логическое объяснение там, где его искать не стоит? С другой стороны, девица сама приперлась к Романову, заявила о беременности. И если, как она выразилась сегодня, ей ничего не нужно, в чем тогда смысл ее появления?

Макар вдруг вспомнил, как вскипела кровь в жилах, и он похотливо возжелал девчонку, наплевав на все условности. И он взял бы ее, без зазрения совести нагнув над столом и жестко трахнув, она не была бы против, черт возьми! Как это понимать?

– Ничего, Соня, – Макар дьявольски усмехнулся, – я выясню, что на самом деле было между тобой и моим братом. Костьми лягу, но доберусь до правды!

***

Я специально встала пораньше, чтобы не опоздать на встречу к адвокату. Славка предусмотрительно свалил на работу, отмахнулся от моих вопросов, заявив, что дико спешит. Вот, гад! Не ищет ничего, просто ждет и играет на моих нервах.

Катя еще крепко спала, я спокойно приняла душ, высушила волосы и накрасилась.

Желая перекусить, поставила себе чайник и полезла в холодильник. Я точно помню, что у меня оставалось полпачки творога и паста с грибами, пара бананов, яблок. А сейчас ничего нет, абсолютно! Практически пустой холодильник: пара яиц да майонез.

– Так, значит, да?

Шумно закрыла дверцу и выключила чайник. Ради интереса заглянула в шкафчик, где хранится печенье и чай – даже там пусто! Подчистую…

Плевать на их продукты, пусть хоть каждый день голодают, но мои трогать – верх цинизма. Собственно, чему удивляюсь? Нахалка Катя до сих пор таскала мой пеньюар, будто так и нужно.

Я не захотела портить себе настроение перед важной встречей, поэтому досчитала до десяти и только потом пошла к себе в комнату, переоделась.

Если Слава думает, что таким образом выкурит меня из квартиры и останется на коне, у меня для него плохие новости. Мои родители продали свою трешку, желая помочь молодой семье деньгами на жилье, так почему я должна уступать бывшему муженьку? Не будет этого, пусть даже не надеется.

В итоге я приехала раньше положенного, меня встретила приветливая секретарша, попросила пока подождать на удобном диванчике. Спустя пять минут из кабинета адвоката вышли люди, статный мужичок попрощался с ними, а потом уточнил:

– София Ивановна Терновская, правильно?

Я кивнула. Адвокат посмотрел на свои наручные часы и хмыкнул. Мужчина был невысок, примерно моего роста – метр шестьдесят пять, но костюм сидел на нем идеально, словно сшит на заказ. Внешность самая обычная, ничем не примечательная: ни шрама, ни родинки.

– Нужно еще немного подождать. Юлечка пока в полном вашем распоряжении: чай, кофе, может, что-то покрепче.

Я улыбнулась, снова кивнула Яблонскому, он тут же скрылся у себя в кабинете, даже, кажется, заперся на ключ.

– Итак… – напомнила о себе секретарша.

– Чай, если можно, и два кусочка сахара.

Она мгновенно упорхнула как бабочка, я же осталась сидеть на месте. Ожидание угнетало, особенно если не знать наверняка, что случится дальше. В одиночестве пробыла не долго, вскоре раздались тяжелые шаги, я повернулась, желая посмотреть, кто пришел, но лучше бы этого не делала.

– Опять ты, – Макар даже не пытался скрыть раздражение в голосе. – Снова будешь утверждать, что не преследуешь меня? – скрестил руки на груди.

От прежней похоти не осталось и следа, в глазах застыла ненависть и ледяная отрешенность. Я ведь ничего плохого ему не сделала, зачем так откровенно показывать свое презрение?

– Может, это ты меня преследуешь! – воскликнула, чувствуя, как начинает закипать кровь в жилах.

Мужчина громко фыркнул и закатил глаза. За какие грехи мне был послан Романов, не понимаю. Судьба в который раз сталкивала нас лбами, тыкая носом друг в друга, как слепых котят. Я верю в знаки, и эти встречи меня начинали изрядно волновать.

– Из нас двоих я меньше всего заинтересован во встречах с тобой, – бросил равнодушно.

По правде, мне плевать, в чем он там заинтересован. Этот упрямый болван даже не удосужился спросить хоть что-то о моих отношениях с Константином: как мы встретились и так далее. То есть, ему абсолютно фиолетово на все, даже на родного племянника или племянницу. Такое поведение говорило само за себя – мужчина жуткий эгоист.

– Мне назначено, – указала на кабинет Яблонского. – А вот что ты здесь делаешь – большой вопрос.

А Макар здесь находился по той же причине, что и я – оглашение завещания. Врач не был уверен, когда давал мне информацию о Макаре, единственный ли он родственник, но других контактов Константин не оставил. Со стороны Светы вообще оказалось пусто.

Романов ничего мне не ответил, предпочел помолчать. Юля вернулась, дала мне чашку с ароматным чаем, Макару предложила присесть рядом со мной. Но он предпочел постоять. Правильно, стой там, нечего волновать меня своей близостью!

Я не успела сделать глоток, Яблонский вышел из кабинета и сразу же воскликнул:

– Макар Сергеевич, как я рад вас видеть. Что же, раз все в сборе, пройдемте ко мне в кабинет.

Я пошла первая, уселась на кресло возле стола, Романов с адвокатом вошли следом. Макар занял соседнее кресло.

– А она тут зачем? – уточнил он у Яблонского.

Мне бы тоже хотелось поскорее покончить со всем этим. Меня страшила неизвестность, что будет теперь с малышом, разрешат ли мне его забрать себе? Долго думала об этом накануне, в каком-то смысле Алка права – глупо отказываться от нового подарка судьбы, ведь следующего может и не быть. Уж как-то выкручусь, пусть без Славки, зато с мощной поддержкой от подруг, они меня точно не бросят в тяжелой ситуации.

– Вы оба упомянуты в завещании, поэтому София Ивановна тоже имеет право услышать последнюю волю моего клиента. Макар Сергеевич, примите мои искрение соболезнования. Константин Сергеевич был замечательным человеком, но у судьбы свои планы, увы.

– Спасибо, – буркнул Макар и отвел взгляд.

И все же ему больно слышать о гибели брата, хоть и пытается строить из себя равнодушного. Вот интересно, как так вышло, что они не общались долгое время, из-за чего? Неделю не знать о том, что твой близкий человек погиб – уму непостижимо!

– Итак, перейдем к сути завещания. Я еще раз ознакомился с текстом, пока ждал вас, чтобы восстановить в памяти мелкие детали. Начнем с еще не рожденного ребенка. Надеюсь, София, аборт вы не сделали?

– Нет, конечно.

По нашему договору я не имею права самостоятельно прерывать беременность, но в нем, черт возьми, не было пункта о смерти моих заказчиков! Хотя… была ведь другая бумажка, я подписала ее, даже не читая. Константин заверил, что это лишь формальность, мелочь, которую ему нужно соблюсти.

– Вы оба добровольно подписали документ о том, что согласны стать опекунами ребенка семьи Романовых в случае их обоюдной смерти, я лично заверил документ нотариально, так что с опекой проблем возникнуть не должно. Но Романовы…

Макар не дал адвокату договорить:

– Что за чушь? – вскричал мужчина, он кипел от ярости. – Я ничего не подписывал, какой из меня опекун? Да и кому? Какому ребенку?

– Но, подождите, – Яблонский открыл сейф и достал оттуда два документа.

Один дал мне, другой – Макару. Точно! Это та самая бумажка, которую я подписывала в спешке. Вот, значит, какая на самом деле оказалась формальность. Забавно.

Я взглянула на Макара. Он нахмурился, а спустя секунду чертыхнулся под нос. Похоже, все вспомнил. Откуда Константин мог знать об их со Светой неминуемой гибели? Или это такая крепкая паранойя, желание все и всех контролировать?

– Вы серьезно? – мужчина швырнул договор на стол. – Да я подписал это только затем, чтобы Костя отвязался, а не ходил за мной тенью каждый день. Я не знал, что подписываю, это может считаться добровольным?