Холодная вечность 2

Андрей открыл дверь и раскрыл объятия. Костя хотел было возмутиться и отмахнуться от такого радостного приветствия, но именно тут, в маленьком коридорчике Морозовской квартиры на него накатило: это же, по сути, его боевой товарищ. Они вместе сражались и вместе выжили. Соболев аккуратно поставил бутылки на обувную полку и обнял журналиста.

Весь вечер они пили водку, и вспоминали. То страшное, что их объединяло в прошлом. А может и объединило на всю жизнь, просто жили Соболев с Морозовым в разных концах страны.

– Надо бы сворачиваться, Кость. А то завтра день будет потерян.

– Надо бы. – согласился Соболев. – Только неохота. Охота вот так сидеть и вспоминать, а нового что бы ничего такого не было.

Он налил ещё водки.

– Ладно, я ещё не уезжаю. Если что, поедем послезавтра. Ну. За Захара!

Андрей кивнул. Они выпили, не чокаясь. Костя про себя присовокупил к поминальному тосту Тамару. Морозов не при чём, а Соболев с ней, вроде как, подружился.

Утром мужчины проснулись на удивление бодрыми, словно и не пили водку до четырёх часов. Когда Соболев вышел в кухню, Андрей уже варил кофе в турке.

– Доброе утро. Ну, что? Сегодня поедем?

– Получается, сегодня. – кивнул Костя. – Кофейком взбодримся, и вперёд. На подвиги.

Морозов налепил каких-то даже съедобных бутербродов. Костя прислушался к себе. Нет, правда, будто не пил. Придется ехать.

– Сам как думаешь, что там? – спросил он у Морозова.

Тот в ответ только плечами пожал, а в глазах его промелькнула тень страха.

Они решили не подъезжать на машине к деревне. Не доехали метров триста, Морозов поставил девятку поближе к деревьям. Дорога была одновременно и знакомой, и как будто ни разу не виданной. Странное ощущение. Морозов с Соболевым шли по дороге, и чем дальше шли, тем больше недоумевали. По их ощущениям, должна была уже показаться опушка, на которой стояла деревня Позднее. Но перед глазами была совершенно другая картина. Длинная, бесконечная просто, дорога уходила в глубь леса.

– Ничего не понимаю. – пробормотал Костя. – Мы не туда свернули, что ли?

– Тут больше некуда сворачивать с левой стороны. Заправку мы проехали, до кладбища немного не доехали. Там, где надо свернули, в общем.

– Но тогда бы мы уже увидели!

Он прибавил шагу, Морозов едва поспевал за ним. Соболев начал злиться. Даже если они всё сделали правильно, и деревни больше нет – это место всё равно, простите, не могло за год зарасти деревьями. И потом, дорога… куда она ведёт? Через лес… и куда?

Размышляя и злясь, Костя внезапно натолкнулся на невидимую преграду. Чуть голову не расшиб. Андрей остановился чуть позади него. Соболев поднял руку и вытянул вперёд. Он видел всю ту же дорогу посреди леса, но его рука во что-то упиралась. Это что-то на ощупь было, как стена. Костя повернулся к Морозову и потрясённо спросил:

– А это что ещё такое?

Андрей растерянно пожал плечами и ничего не ответил.

Соболев упёрся ладонями в невидимую преграду и надавил, как следует. Стена. Натуральная стена. Перед глазами дорога в лесу, а наощупь – непроходимая стенка. Костя приподнялся на цыпочках и попробовал толкнуть сверху – то же самое. Присел на корточки – ничего не изменилось. Соболеву не хотелось сдаваться. Он взял правее от дороги, утонув по щиколотку в опавших листьях. Ощущение стены никуда не делось, было и тут. Костя выбрался на дорогу и пошёл влево.

– Соболев, что ты пытаешься сделать? Ты же уже всё понял!

– Ничего не понял, в том и дело! Что за ерунда такая?

– Мне всё понятно, например. Ерунда магическая. Защищает от любопытных глаз. От гостей, в принципе.

– Да что защищает-то! – возопил Константин Соболев.

– То, что там. Давай рассуждать логически. – предложил Андрей.

– Если рассуждать логически с точки зрения банальной эрудиции… – пробормотал себе под нос Костя.

– Чего-о? – не понял Андрей.

– Да отец у меня так в детстве шутил. В моём, в смысле, детстве. То ли по трудам Ленина, то ли Маркса – не помню. Вот ты сейчас сказал, и всплыло. Ну, так что там с логикой-то?

– Мы пришли куда хотели, Костя. Тут был въезд в деревню Позднее. Значит, именно её и защищает эта магия. Больше ничего на ум не идёт. А тебе?

– А я вот думаю, может опушку по кругу обойти?

Соболев посмотрел на непролазный лес. Ну, не то чтобы совсем непролазный, но очень густой. Представил, каково это будет, им с Морозовым продираться через эту чащу, чтобы пощупать невидимую защиту в другом месте. Попробовать нащупать в ней брешь. Везде должна быть лазейка – не может же её не быть тут?

Андрей тем временем развернулся и пошёл в сторону машины. Костя сплюнул и последовал за ним. В девятке он спросил своего друга журналиста:

– И зачем я припёрся из Москвы сюда? Чтобы побиться головой о невидимую стену?

– А что я-то могу сделать? – обиделся Морозов. – Не я её там поставил.

– Ну так ты предлагай! Что будем делать дальше… а то ведь я уеду, и живи тут, как хочешь. Чего тебе не живётся спокойно, Андрей? Зачем тебе снова лезть в это Позднее? Видишь, люди стеночку поставили, чтобы никто не зашёл. А если никто не зайдёт, то никого и не съедят!

– Ты рассуждаешь странно.

В голосе Морозова звучал упрёк. Но Соболев просто рассуждал, как человек, который уже начал немного жалеть о том, что бросил всё в Москве – работу, аспирантов, жену – и приехал к чёрту на рога непонятно зачем. Да, нет, он не стал бы утверждать, что ему неинтересно, что тут творится сейчас. Это было бы неправдой. Всё-таки, Константин чувствовал свою ответственность, как ни крути.

– Ты слушаешь меня? – тряхнул его за плечо Андрей.

– Да. Нет. Что ты говорил?

– Понаблюдать, говорю, я предлагаю. Припарковаться где-нибудь, чтобы видеть съезд с дороги, и последить, кто будет въезжать-выезжать.

Соболев уставился на Андрея во все глаза.

– Ты серьёзно, что ли? Да мы так тут всю неделю можем просидеть, и никого не увидеть! Раньше, насколько я помню, мало кто и куда из местных выезжал. Не думаю, что что-то изменилось. Не хочу я всю неделю просидеть в засаде.

– Соболев… у нас тут нет большого театра. И даже малого нет. Да и вообще, плохо со светской жизнью. Сиди себе, да сиди! В засаде…

Костя покачал головой, снял машину с ручника, выжал сцепление, и… услышал удивлённый возглас Морозова:

– Откуда кровь?!

Соболев нажал вместо газа на тормоз и покрутил головой:

– Где?

Костя взял его правую руку, оторвал от руля и перевернул ладонью вверх. Через всю ладонь шла царапина. Длинная и глубокая, больше похожая даже не на царапину, а на порез. Из-под ровных краёв сочилась кровь, совсем немного. Но на коробке передач, ручнике и обшивке руля остались следы. Если бы не Андрей, Соболев мог бы и не заметить – боли он не почувствовал. И понятия не имел, откуда взялась эта рана.