Билет в одну сторону

– Все нормально? – спросила девушка, с сочувствием глядя на странную пациентку. – Всякое в жизни бывает. А телефон – это ерунда.

«Наталья» согласно кивнула головой.

И вот опять звонок от Елены Сергеевны. Но теперь уже у «Натальи» был опыт общения по телефону. Поэтому она внимательно вслушивалась в чуть резковатый голос издалека и отвечала. «Мать» звонила, чтобы предупредить, что не придет, а завтра принесет одежду.

– Я тебе серый костюмчик принесу, ладно? Ой, что это я говорю…В общем, жди и не скучай. Поесть принести что-нибудь?

– Не надо, у меня все есть.

– Тогда пока.

Возвращаясь в палату, «Наталья» радовалась тому, что быстро научилась пользоваться телефоном. Кстати, за то время, что она пробыла в своей отдельной палате, она мысленно настроилась на то, что постепенно освоится с новой для нее жизнью, необычными вещами и предметами. Она уговаривала себя быть смелее, решительнее, не страшиться, если на первых порах ей будет трудно.

А еще она стала много читать. Однажды Евгений принес ей книгу в красной твердой обложке.

– Держи, новый роман Марининой. Я сам еще не успел прочитать, но слышал, что ничего.

После его ухода она открыла книгу. Шрифт непривычный, нет некоторых букв, и очень мелко напечатано. Прочтя несколько строк, «Наталья» отложила книгу – она практически ничего не поняла. Вроде и по-русски, а в то же время непонятно.

Но эта книга натолкнула её на хорошую мысль: надо попросить Евгения принести книги, написанные в её время, то есть в начале девятнадцатого века.

«Наталья» знала уже, что попала в двадцать первый век, а год на дворе 2002. Двести лет пролетело с того дня, когда она…

А что она? Уснула, умерла? Что случилось с ней такого, что она оказалась в будущем, слишком далеком будущем? Почему она все помнит, всю свою жизнь, но не помнит последнего часа там? Что случилось с её телом? Неужели в нем теперь поселилась душа Натальи Бегуновой, как она поселилась в её теле? Неисповедимы пути Господа. Чудо, просто чудо!

О том, в каком году она оказалась, «Наталья» ни у кого не спрашивала, чтобы не вызывать недоуменных или жалостливых взглядов. Однажды она бродила по больничному коридору, рассматривала картинки, где изображались человеческие органы, были написаны разные правила и предостережения. Картинки были неуклюжие, словно нарисованные детской рукой. Но одна картина заинтересовала её. На ней был изображен Московский Кремль. На фоне голубого неба над Кремлем золотом сиял 2002 год, а под изображением Кремля аккуратными рядочками располагались дни всех двенадцати месяцев.

Вот так она определила, в каком времени находится. После этого открытия она попросила Евгения принести ей книги той далекой эпохи, в которой прошли почти 18 лет её жизни.

– Ты чего это? В школе не надоело классику проходить? – засмеялся «муж». – Или… – остановился он, – забыла?! Слушай, извини, я не подумал об этом, – лицо Евгения покраснело, – конечно, принесу. Давай тогда по порядку, а? С Пушкина начнем.

И уже на следующий день принес толстый том, на обложке которого стояло имя автора А.С. Пушкина. Сказать, что ей понравились стихи, поэмы и сказки Пушкина, это, значит, ничего не сказать. Она не выключала свет всю ночь до утра. Она читала, упивалась, наслаждалась! Это был её мир, её жизнь! Здесь было все понятное и близкое. Над некоторыми строчками она плакала, над другими смеялась, и ни одна не оставила её равнодушной. Она влюбилась в неведомого ей Пушкина и не могла представить, что на свете существует что-то лучшее.

Когда по коридорам зашлепали шаги проснувшихся больных, послышались строгие голоса медсестер, зовущих на уколы, «Наталья» заснула. Она спала, крепко прижимая книгу к груди, словно боялась, что её у нее заберут или украдут. Во сне её преследовал образ поэта, который чем-то напоминал ей брата Павла, хотя на первом листе книги и был помещен портрет автора. Прочтя очередное стихотворение, она возвращалась к началу книги, и вновь на нее смотрел смуглолицый и кудрявый человек с печальным взором и иронически сжатыми губами.

…Последний вечер в больнице. Завтра она выйдет отсюда, чтобы окунуться в новую жизнь. Страшно. Пока она находилась в больнице, о ней заботились, говорили, что и как нужно делать. Её жизнь проходила между уколами, приемами лекарств, осмотрами врачей, посещениями.

За это время она изучила всех врачей, медсестер и нянечек в отделении. Правда, ни с кем из персонала или больных она не общалась, предпочитая чтение и долгие размышления. Её новая семья и подруга Нина приходили каждый день и вселяли в нее уверенность, что все будет хорошо, все наладится. Нужно только время.

Если Евгений приносил по её просьбе книги русских классиков, то подруга снабжала иллюстрированными журналами. По ним «Наталья» привыкала к необычному виду современного города, к удивительным фасонам одежды, любовалась стройными силуэтами автомашин. Иногда в журналах печатали рецепты замысловатых блюд, она их запоминала, чтобы впоследствии приготовить.