Каникулы в Лондоне – 3

– А за границей тебя часто узнают?

– Часто. Вот недавно я гулял по пляжу недалеко от своего дома в Америке, и ко мне подошла девушка: «А-а, вы же этот…», – он пару раз щёлкнул пальцами, изображая ту самую девушку, на которую так некстати напала забывчивость. – «Ну, там… Утро с тобой, и я готов остаться навечно…» – напевает. И продолжает говорить уже от своего лица: – «Да, да. Это я». И плечи так сразу расправились.

Он снова смеётся, и я невольно улыбаюсь.

– Вы познакомились?

– Ну-у…

Что?

– Девушка атаковала, – снова смеется. – Но я всегда могу сослаться на то, что у меня запись в студии, а завтра гастроли. Вы понимаете.

– Значит, ты влюбляешь в себя всех девушек, с которыми общаешься?

– Нет, – отрицает он и качает головой.

– А сам часто влюбляешься?

Уголки его губ становятся шире, но он не спешит с ответом.

– Бывает.

– А сейчас?

– Я так скажу: любовь всех настигнет и все будут счастливы. Я в это верю.

И кадр снова меняется. Теперь мы видим среди огромной толпы фанатов девочку лет пятнадцати, которая плачет от счастья, а её мама поясняет:

– Ларри специально для Анны-Марии выучил несколько слов на языке жестов, и они смогли немного пообщаться. Моя дочь его поклонница с самого начала.

В этот момент девушка что-то показывает на языке жестов, и её мама поясняет:

– Она говорит, что очень счастлива.

Слово дают еще нескольким поклонницам. Большинство из них находятся под воздействием эмоций и не могут говорить связно.

Потом в толпе появляется Ларри, пробирающийся к автомобилю с двумя охранниками, в рубашке с короткими рукавами и солнцезащитных очках, и всё внимание сразу же переключается на него. Толпа начинает напирать, и я отлично помню это неприятное чувство.

Ларри машет им и быстро ныряет в машину. Автомобиль трогается. Фанаты кричат.

Жесть.

Изображение быстро перемещается вверх, к тёмному небу, и расфокусируется.

И вот уже утро. Занавески едва заметно колышутся от ветра, камера плавно смещается в сторону бесформенного месива из белых простыней и подушек, в которые Ларри закутан почти с головой – только несколько прядей русых волос видны.

Рука оператора тянется и толкает его в бок – ну, я предполагаю, что в бок, потому что вообще не понятно, где тут что.

Ларри мычит. И получает новый тычок.

– Ну что? – поднимает голову и спросонья пытается раскрыть глаза. Получается довольно смешно. И мило. – Сколько сейчас?

Тянется к телефону и со стоном падает на кровать.

– Четыре часа утра. На улице холодно. Я не хочу вылезать из постели и не хочу никуда идти. Я хочу спать.

А вот теперь мы видим того самого человека, которого я приняла за администратора Ларри. Оказывается, это его тур-менеджер.

– Иногда он вёл себя как маленький капризный ребенок, но всё-таки чувство ответственности в нём всегда побеждало.

И вот уже – съёмочная площадка. Огромное пространство, зелёные стены. Вокруг царит оживление. Последние приготовления перед тем, как включатся камеры.

Гость прямого эфира приехал буквально пару минут назад, и теперь съёмочная группа носится вокруг него, закрепляя микрофон, проговаривая сценарий, накладывая грим, уточняя какие-то вопросы. И всё это одновременно.

А знаменитая британская телеведущая в это время, стоя в сторонке, негромко дает комментарий:

– Я давно знаю Ларри. Его практически невозможно поймать.

– Но сегодня вам удалось?

– Да. Мы улучили хороший момент как раз после того, как в его жизни завершился очередной концерт, и он вернулся в Лондон, и перед тем, как в небо поднимется очередной рейс с ним на борту.

– Как думаете, почему он пользуется такой бешеной популярностью?

– Полагаю, здесь нет никакого секрета. Он просто очень талантливый, обаятельный, и очень много потрудился над тем, что имеет сейчас.

Далее мы видим само интервью. Камера снимает из-за кулис. В студии сидят зрители (зрительницы, если говорить предельно точно). Ведущая и гость в мягких креслах цвета топлёного молока друг напротив друга.

Фрагмент эфира длится минуту или две, но я запоминаю только последний вопрос, потому что в этот момент Ларри искренен и задумчив – так, что невозможно не залюбоваться им. И не поверить. Я знаю, что он говорит от чистого сердца.

– Каково это, осознавать, что люди знают о тебе всё?

– Раньше я так и думал. Мне казалось, что каждый человек знает о каждом моём шаге. Теперь я так не думаю.

– Почему? – удивляется ведущая.

– Есть вещи, которые принадлежат только тебе: какие-то мысли и чувства, даже поступки – их тоже можно скрывать. Хотя я всегда предельно искренен со своими поклонниками, это не значит, что я рассказываю абсолютно всё или выкладываю это в свой Инстаграм.

– Что ты хочешь этим сказать?

Наверное, она ждала какого-то признания, горячего эксклюзива. Но Ларри не изменил своей непосредственности и какой-то манящей грусти, сквозившей в его взгляде в этот момент.

– Людям кажется, что они тебя знают, но на самом даже ты сам себя не до конца изучил.

Долго задумываться над этой фразой нам не дают.

Новый кадр – огромный концертный зал в Нью-Йорке, где у Ларри не так давно был концерт. Саундчек. Музыканты настраивают свои инструменты, Ларри разгуливает по сцене, останавливается, переминается с пятки на носок. Он весь сосредоточен. А голос за кадром вещает о том, что «времени на отдых нет, ведь важнейшее событие в жизни каждого музыканта, новое шоу на сцене грандиозного Радио-сити-мьюзик-холл в Нью-Йорке не за горами».