Фамильный оберег. Камень любви

Глава 8

– В любой экспедиции камералка – чисто райское местечко! Глянь: прохладно, тихо, не пыльно, вода рядом, в ручье. Словом, сиди, прикасайся к древности, очищай находки и наслаждайся. Разглядывай, сколько душа пожелает, трогай, изучай, мечтай, рассуждай о тщетности бытия и вечности. Тут мелкие мысли в голове не задерживаются, больше на философию тянет.

Анатолий придержал ее под локоть, и они осторожно спустились по ступеням, выложенным плоскими камнями, к большой шатровой палатке, стоявшей на дне неширокой ложбины. Рядом протекал узкий, но бурный ручей. На берегу – несколько пластмассовых тазиков. Возле них сидела на низкой скамеечке маленькая седая женщина и что-то сосредоточенно очищала щеткой, то и дело поднося это что-то к очкам и тщательно рассматривая.

– Ольга Львовна! – окликнул ее Анатолий. – Вот, помощницу вам привел!

Женщина оглянулась, поднялась со скамеечки и, сняв очки, потерла переносицу. Затем близоруко прищурилась.

– Помощница – это хорошо! – обвела Татьяну взглядом. – Первый раз на раскопках?

– Первый, – кивнула Татьяна. – Но я постараюсь не огорчать вас.

Женщина хмыкнула.

– Работа у нас несложная. Керамику моем, кости считаем…

– Таня – профессиональный художник, – Анатолий слегка сжал ее локоть. – Будет зарисовывать находки…

– Прекрасно! – Ольга Львовна скупо улыбнулась. – Художники нам нужны! – И сделала приглашающий жест в сторону палатки. – Добро пожаловать в мои хоромы.

Они вошли в палатку. Спартанская обстановка. Раскладушка. На ней подушка и спальник. В углу – ствол деревца с коротко обрубленными сучьями, на которых висела кое-какая одежда – штормовка, свитер, старые камуфляжные брюки в пятнах. Тут же стояли резиновые сапоги и глубокие калоши с толстыми шерстяными носками. Возле раскладушки – домотканый половичок. В центре – длинный стол, накрытый куском брезента. На нем – рулон полиэтилена, кучки керамики, какие-то железки, покрытые окалиной и ржавчиной, черные наконечники стрел, большая конторская книга и несколько толстых тетрадей с закрученными по углам клеенчатыми обложками. И среди этого нагромождения вещей – стеклянные баночки, в которых пламенели букетики жарков и синих водосборов, расцветившие мертвую натуру. Рядом со столом, в углу, один на другом – с десяток деревянных ящиков и картонных коробок, на стеллажах вдоль стен – тоже коробки, ящики, пластиковые контейнеры с надписями, сделанными черным маркером.

Снимая на ходу резиновые перчатки, Ольга Львовна подошла к столу. Окинула взглядом развалы на брезенте, перевела его на Татьяну.

– Здесь, в камералке, мы обрабатываем то, что подняли из раскопа. Считаем, сортируем, моем, оформляем паспорта, записываем, фотографируем, зарисовываем. Конечно, это касается значительных находок. Мелкий хлам, который не представляет исторической ценности, отправляем в мусор. Те, что достойны изучения, упаковываем и передаем в музей. Там их обработают дальше: часть отправят на реставрацию, а остальные занесут в компьютерную базу данных, присвоят учетные номера, словом, начнется вторая жизнь этих обломков.

– Ольга Львовна одна справляется с уймой работы! – Анатолий обнял ее за плечи. – Что бы я без вас делал?

– Пока справляюсь! И не льсти! – строго посмотрела на него камеральщица. – Я придумаю, как на тебе отыграться!

Она подтянула к себе одну из коробок, достала оттуда пакет из серой бумаги, в которые когда-то упаковывали сахар и крупы, раскрыла его и показала Татьяне керамического барашка.

– Вот, ребенок, видно, потерял, а мы через триста лет нашли. Забавный, правда?

Голос у Ольги Львовны потеплел, она ласково погладила игрушку пальцем.

– Смотрите, совсем не поврежден! Ни трещины, ни скола! Замечательно сделано, с любовью. Возможно, гончар слепил его для своего малыша. Теперь нам нужно понять, кем он был, русским или кыргызом. Для этого будем сравнивать похожие изделия, анализировать…

– Я вам сразу скажу: кыргызское изделие, – Анатолий взял в руки барашка. – Гляньте: характерные узоры по бокам, посадка головы. У кыргызов были свои отменные гончары. И производили не только посуду, но и игрушки.

– Тебе виднее, – сказала Ольга Львовна и, забрав у него барашка, вернула его в пакет. – Вот так ученые делают выводы, порой на одном артефакте. Остальное подгоняют под свою теорию.

– Обижаете, Ольга Львовна, – вспыхнул Анатолий.

– Не о тебе речь, – сухо заметила камеральщица. – Сам знаешь, о ком говорю…

– В семье не без урода, – пожал плечами Анатолий.

– Улов пока небогатый, – продолжала, как ни в чем не бывало, Ольга Львовна, – но со временем, надеюсь, находки валом пойдут, так что работы всем хватит. Вон, вчера какую дуру притащили!

Она кивнула в угол, где стояло нечто большое, с виду тяжелое, отдаленно напоминавшее якорь. Как оказалось, Татьяна не ошиблась.

Заметив ее взгляд, Анатолий пояснил:

– Под утесом, на берегу, скорее всего, располагался причал для судов. Этот якорь ребята вчера случайно обнаружили в песке на отмели, когда купались. За триста лет русло сместилось метров этак на сто к западу, вот он и оказался на поверхности. Только часть лапы была видна.

– Дойдем и до якоря, – усмехнулась краешком губ Ольга Львовна. – Никуда он от нас не денется! – Она потерла маленькие сухие ладони. – Да! А подписывать находки – вообще прекрасное занятие! Тренирует внимательность, учит концентрироваться и, между прочим, вырабатывает хороший уверенный почерк. В общем, куда ни глянь, везде наилучшие условия для совершенствования себя, любимого, и своих навыков.

Она произнесла эти слова откровенно назидательно, с интонациями старого педагога. Татьяна внутренне съежилась.

– У меня хороший почерк. Четкий! – пролепетала она смущенно.

Ольга Львовна смерила ее взглядом из-под очков и перевела его на Анатолия.

– Перстень принес?

– Уже знаете? – усмехнулся Анатолий. – Какая сорока на хвосте доставила?

– Много сорок! И все горластые! – буркнула Ольга Львовна и протянула руку. – Показывай!

Анатолий подал ей пакетик с перстнем. Ольга Львовна осторожно вытряхнула его на ладонь и некоторое время сосредоточенно рассматривала, затем произнесла.

– Занятная вещица! Что ж, зарисуйте! – и посмотрела на Татьяну. – Не тушуйтесь! У завхоза есть раскладушка. Можете поселиться в этой же палатке. Все веселее будет!

– Правда? Я бы хотела… – Татьяна посмотрела на Анатолия. – Бабушка Таис не обидится?

– Главное, чтобы тебе удобно было, – улыбнулся Анатолий. – А вещи твои к вечеру привезут. Правда, – он почесал в затылке, – комаров здесь много, особенно вечером.

– Ничего, с комарами справимся, – пообещала Ольга Львовна. – Есть у меня, чем их отпугивать! Не бойся!

– Тогда я побежал?

– Беги, – позволила Ольга Львовна и, когда Анатолий ушел, долгим взглядом посмотрела на Татьяну. – Чай пить будем?

– Я только что пила чай, – растерялась Татьяна.

– Ну и славно, пила так пила! – Ее отказ, похоже, совсем не огорчил Ольгу Львовну. – Тогда за работу! Устраивайтесь за столом. Не стану вам мешать. Пойду к своим черепкам.

Она направилась к выходу, но на пороге палатки остановилась.

– Бойчее надо быть, бойчее. Чего вы смущаетесь по каждому поводу?

– Я – бойкая! – Татьяна неловко улыбнулась в ответ. – Просто не привыкла еще. Здесь столько всего необычного, интересного!

Ольга Львовна хмыкнула.

– Ну, это на первых порах все интересно. На самом деле – сплошная рутина, серые будни, пыль и грязь. Пока не пройдем слой золы на раскопе, вряд ли найдется что-то значительное. Этот перстень – исключение, конечно. Скучно находить одни глиняные черепки и гвозди. Только сумасшедшим археологам важен каждый артефакт, даже его фрагмент. А простой землекоп рассуждает по-другому. Находка перстня не просто возродит интерес. Ребята теперь с удвоенным тщанием будут копать и перебирать грунт. А вдруг кому-то повезет еще больше? Они из кожи вон лезут, чтобы друг перед другом отличиться! Такое вот негласное соревнование между квадратами!