Качели времени. Обилие времен

Да, по жизни все наоборот: Женька старший, и это он должен нести ответственность за свою сестрицу. Он, кстати, и старается это делать: когда Гедеон выстрелил в меня, это стало еще одним переломным моментом для парня, и он стал опекать меня так же, как когда-то в детстве. Но фактически сейчас старшая – я. И, являясь к тому же хозяйкой времени, должна отвечать за брата, который сюда вляпался. И…

– Саш, ты бы отдохнула? – вмешался в мои мысли муж. – Почитай журнал, посмотри телевизор, поспи, в конце концов.

– Нет. Я пошла к обозревателю, а вы занимайтесь своими делами. Было бы неплохо, если бы через несколько часиков кто-то из вас сменил меня. Ненадолго.

Муж вздохнул, и кивнул, а я вышла на террасу. Поспи! Ах, если бы я могла. С самого начала путешествия брата я не в состоянии сомкнуть веки.

Глава седьмая. Новые знакомые и старые друзья

Очередное утро на Нибиру началось с бодрящего душа. После я, тщательно бреясь, пританцовывал в такт музыке, которая лилась из динамиков. День, как и два предыдущих, обещал быть просто замечательным. Виктория говорила, что возьмет напрокат небольшой вертолет – забыл, как они по-местному называются, и мы облетим всю планету!

Честно говоря, я уже начал привыкать к этому месту. И к девушке, с которой мы всего за три дня успели крепко сдружиться. Мы с ней так похожи во вкусах, взглядах и привычках, что это даже удивительно! Конечно, она лучше меня, ведь росла в таком чудесном месте. Но в остальном мы и правда похожи. И еще мне все больше нравится эта планета. За три дня ни одного злого или хмурого лица я не увидел. Да это же просто чудо какое-то!

Зато еще пару раз увидел парня с черным камнем на шее. Правда, я не сказал бы, что он специально за мной следил. В первый раз он прошел мимо нас, когда мы сидели в очередном кафе. И, кажется, даже не заметил мою персону. Во второй раз я увидел его из окна своего номера. Он говорил по арновуду, и явно куда-то спешил. Думаю, это все случайности – людей в городе не так уж и много, так что нет ничего странного в том, что я периодически вижу одного и того же человека.

Странно другое: я никак не мог понять, а что же я тут должен сделать? Если Сашка права, и кто-то неведомый отправил меня путешествовать по времени и пространству, чтобы исправлять всякие жизненные несправедливости, то где же мое задание? На этой планете, кажется, все в порядке… Хотя, наверное, и тут бывают разочарования, несчастные случаи, неприятности. Но если в предыдущие два раза я прямо видел опасность или знал о ней, то тут – ничего подобного.

А может, мой неведомый «начальник» прислал меня, чтобы я присматривал за Викторией? Что же, с такой миссией я согласен. И не против, чтобы она длилась подольше: девочка мне очень нравится, чудесный человечек!

Улыбнувшись, как и всегда, когда вспоминаю о Вике, я быстро собрался, и по привычке взял рюкзак. Хотя, думаю, он мне не пригодится и сегодня. Так что, поразмышляв немного, я оставил его на кровати, и направился к двери. Сегодня буду гулять налегке. Не успела эта мысль оформиться в голове, как я почувствовал знакомое онемение во всем теле. Нет, только не сейчас!

В этот момент я всей душой желал остаться в этом мире, и даже физически пытался воспрепятствовать перемещавшей меня силе: вцепился немеющими ладонями в ручку двери. Но что какой-то высшей силе мои робкие протесты? В ушах звучала давешняя какофония, но стала она еще противнее и громче, а перед глазами взрывались фейерверки. Сам я будто протискивался через игольное ушко, а легкие просто раздирало, иначе не скажешь – нехватка кислорода. Я даже стал задыхаться, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Кажется, я теряю сознание от удушья. Почему же в этот раз перемещение проходит еще неприятнее, чем обычно?!

Не успел я ни найти ответ на этот вопрос, ни окончательно грохнуться в обморок, как все вдруг резко прекратилось. Я оказался в каком-то темном помещении, судя по обстановке, кузнице. Спиной ко мне стоял какой-то высокий мужчина, и, кажется, что-то рассматривал. Я хотел его поприветствовать, но вместо адекватных звуков из горла вырвался громкий хрип.

– Матка боска! – заорал незнакомец, развернулся, и от всей души зарядил мне в челюсть.

Я послушно и печально полетел в заданном направлении, и по пути успел понять две вещи. Первая: наверняка я в Польше, судя по восклицанию незнакомца. Вторая: силой этот мужик обладает немереной, если с такой легкостью все мои девяносто килограмм быстрой ласточкой выпорхнули на улицу. Я плюхнулся прямо на мостовую и, как будто этого мало, тут же на голову свалился мой походный рюкзак! Спасибо, сестра! Однако утешает то, что Сашка, по-видимому, где-то рядом.

Вещмешок с лица я стянул как раз вовремя для того, чтобы увидеть, что из здания, которое я только что стремительно покинул, выскочил медведь… Ой нет, хуже. Мужик, благодаря кулаку которого я познал чувство невесомости, несся на меня. Я тут же зажмурился, готовый встретить смерть с широко закрытыми глазами!

– Антей, нет! – раздался вдруг такой родной и любимый голосок сестренки.

– Папа, стой! – вторил ей какой-то мужчина.

И это точно не мой шеф и муж Сашки, хотя голос похож.

Я снова распахнул глаза, и увидел, что Александра стоит как раз на пути разъяренного гибрида носорога и буйвола. Он же ее снесет и не заметит!

Но едва я об этом подумал, как мужик резко замер в сантиметре от сестры. А она даже не отклонилась в сторону. В этот момент я завидовал им обоим: его реакции и ее нервам.

– Сашка, да ты это, не того… – смущенно забормотал тот. – Я извиниться хотел.

– Папа всегда сначала бьет, потом думает. – засмеялся рядом все тот же неведомый мне мужчина. – Вставай, Жень.

Передо мной возникла чья-то ладонь с длинными музыкальными пальцами. Удивленный тем, что здесь кому-то известно мое имя, я посмотрел на обладателя дружественной длани, и тут же подпрыгнул.

– Иксион?!

Точнее, я хотел это сказать, но с губ моих слетело невразумительное мычание, а нижнюю часть лица прошило болью. Черт, да этот медведь мне челюсть сломал!

– И не сломал, а вывихнул. – конкретизировала Саша, которая незаметно подошла к нам.

Я гневно помычал на нее. Какая разница, вывихнул или сломал!

– Не мычи, тебе же больнее. Разница есть: вправить будет легче, чем срастить.

Не сказал бы, что это было особо радостной вестью. Все равно больно. Хотя, если не пытаться говорить, терпимо.

– Вот и не говори. И да, это Иксион.

– Узнал! – Икси обнял меня, и похлопал по спине. А я удивленно таращился на него. И было от чего: мой юный друг повзрослел лет на тридцать, и был сейчас старше меня!

– Вы знакомы? – удивился тот, кого Саша назвала диковинным именем Антей.

– Да, но все потом, пап. Пока что отведем Женьку в больницу.

Иксион пошел впереди, а мы с Сашей за ним. В арьергарде тащился Антей, трогательно краснел, и бурчал извинения.

– Да не переживай ты так! – отмахнулась от него Александра. Я возмущенно булькнул. – А ты не бузи! Мне Антей, вскоре после знакомства, едва не сломал грудную клетку, и угрожал свернуть шею. Но я ему отомстила: вышла замуж за его старшего сына!

Мужчины, услышав ее последние слова, неприлично заржали, да и я тоже улыбнулся. А потом скривился от боли. Интересно, он на всех с кулаками бросается? Мамочка, наверное, не научила его здороваться…

– Не на всех. – уточнила Саша, прочитавшая мои мысли. – А правда, Антей, ты чего на людей кидаешься?

– Да я у вас когда был, посмотрел этих, как их… «Других»!

– «Чужих», что ли?

– Ага, их, все фильмы. Знаешь, испугался сильно. И тут стою я себе в кузнице, не трогаю никого, а сзади хрип, ну будто тварь подкралась, и сейчас то ли съест, то ли яйца отложит.

– Яйца лицехваты откладывают. – внес поправки Иксион.

– Мне, знаешь, в тот момент было немного не до их репродуктивных особенностей. – доверчиво признался Антей. – Испугался я. Вот.

Я покосился на мужчину, и порадовался, что он просто испугался. Наверное, если бы он разозлился, от меня сейчас даже мокрого места не осталось бы. Сашка кивнула, а потом, прищурившись, посмотрела вперед.

– О, скорая помощь сама к нам спешит!

Я глянул в том же направлении, и на время забыл о ноющей челюсти. Было от чего: к нам спешила попросту сногсшибательная дама! Длинные черные волосы развевались по ветру, глаза-кинжалы будто бы пронзили меня насквозь, и заодно сделал рентгенограмму всего Евгения, брови разлетелись над очами, словно крылья птицы. Острый носик и пухлые губы картину довершали. А сидевший на ладной фигурке белый халат дал понять, что перед нами врач.

– Замри! – велела она, даже не здороваясь.

Я послушался, и мне в нос тут же пшикнули чем-то. Что-то пахло алоэ. Не успел я возмутиться, как почувствовал, что челюсть онемела, и боль ушла.

– Теперь идите в больницу! Я все подготовлю. – скомандовала дама, и унеслась так же стремительно, как и появилась.

Однако не успели мы двинуться с места, как у Антея зазвонил арновуд. Он активизировал его, и над экранчиком появилась голографическая женская фигурка.