Качели времени. У времени в плену

Глава седьмая. Что случилось?!

Я обвела взглядом всемогущих, и попыталась их призвать к ответу.

– Что произошло? Почему Саша ушёл? Почему я его не чувствую вообще? Он головой ударился? И с какой радости он вдруг начал исчезать, подобно какой-нибудь древнегреческой Афине, разве что без трезубца?!

– Подобно Афине… – повторил мои последние слова Даниил, и кинул быстрый взгляд на Данию.

Женщина кивнула, воздела руки к потолку, подождала чего-то и руки опустила. После этого она отрицательно покачала головой.

– Не выходит.

– Что не выходит? Каменный цветок? – поинтересовалась я.

– Не выходит переместиться таким образом, каким это сделал Александр. – пояснила всемогущая. – Вообще-то это моя способность.

– То есть?

– То есть Дания могла исчезать с молниями, в клубах дыма и с прочими спецэффектами. – ответил Дан. – Откуда, как ты думаешь, возникли мифы о всяких там разгневанных божествах, которые уходили от простых смертных не как благовоспитанные высшие силы, тихо и молча, а очень громко?

– Э… А трезубец?

– В сарае вилы стоят. – улыбнулась женщина.

– Мда… И как Саша отобрал у тебя твою способность? У тебя же невозможно что-то отобрать, и целым остаться.

– Мне кажется, он не только в способностях Дании порезвился. – задумчиво протянул Хронос. – Но и что-то у нас с тобой прихватил.

– Здорово! – «обрадовалась» я. – На основании чего сделаны подобные выводы?

– На основании того, что в обряде участвовали все мы четверо. Не мог же он только одного участника осчастливить отбиранием способности… А теперь давайте помолчим, и каждый попробует ощутить, вдруг чего-то не хватает.

После этих слов Даниил закрыл рот и глаза. Дания последовала его примеру. Я тоже попробовала ощутить что-то этакое, но не смогла. Как можно ощутить то, что не понимаешь? Гораздо больше меня сейчас волнует то, что я в принципе не очень-то и расстроилась из-за ухода Александра. Хотя, по идее, должна рвать и метать, а ещё мчаться следом, и водворять блудного мужа в лоно семьи.

– Правильно. – произнёс всемогущий, открывая глазки. – У тебя Саша забрал больше всего: способность к эмпатии, телепатии и, вдобавок, чувства.

– Это как? – удивилась я.

– Думаю, последнее было не нарочно. Просто… Способность к эмпатии у тебя была всегда, ведь без умения сопереживать другому невозможно чувствовать что-то и самому. Но у тебя этот дар оказался развит больше, чем у других, плюс, благодаря телепатии он смог проявить себя. Как и телепатия благодаря эмпатии. Забрав и то, и другое, Саша лишил тебя возможности что-то ощущать.

– Ничего он не лишил. Я сейчас ощущаю очень сильное возмущение и желание надавать муженьку по шее.

– Вот именно. А по идее должна волноваться за него. Не волнуешься?

– Слишком я на него зла в данный момент. Но я ведь чувствую?

– Ты сейчас опираешься на воспоминания о том, какими должны быть чувства. Предстоит заново им научиться, и даже хорошо, что у тебя есть примеры того, какими должны быть эти самые чувства. А что до испытываемой тобой злости – это естественно. Отрицательное всегда идёт первее положительного, ведь для него не надо трудиться. Вот Вселенная, например, поначалу была воплощением Хаоса. Отрицательным элементом. И лишь после предпринятых тяжёлых трудовых усилий она стала положительным элементом, с планетами и прочим. Человек следует тому, что заложено природой. А изначально заложен, увы, негатив…

– То есть, злость – это моя, природная, а всему остальному придётся учиться? – перебила я некстати разошедшегося учёного.

– Ты верно уловила суть. – кивнула Дания. – Злость даже у мацтиконов, существ, лишённых чувств и эмоций в целом, своя. Но им, в отличие от тебя сложнее: у них нет примера положительных ощущений, а потому им научиться чувствовать было бы не так легко. Впрочем, тебе тоже предстоит попотеть, прежде чем ты сможешь вернуть добрые и светлые чувства.

– Но почему так? Я же добрая.

– Все добрые. Однако я скажу тебе по секрету, в актёрской среде часто любят повторять: легче вызвать у публики слёзы, чем смех. – улыбнулась бывшая актриса. – Потому что негатив мы легко выпускаем на поверхность, тогда как позитив прячем, и достать его сложнее.

– Ну да. – кивнула я в ответ. – Это я по блогам заметила: как что-то плохое, так сразу вываливается в публику, а если что хорошее случилось, то молчат, будто со свету сгинули. Дан, а что Сашка забрал у тебя?

– Похоже, у каждого он забрал то, что его владельцу не слишком нужно. У меня он отобрал меткость, и умение работать с любым оружием без подготовки. Хм, я и сам уже об этом таланте забыл. Настолько он был мне не нужен. Так что твой муж нас даже пощадил.

– Ну ты и сказал! – возмутилась я, прислушиваясь к своим ощущениям.

Вроде возмущаюсь как всегда, не сказала бы, что по памяти… Но воспоминаниям ведь легче всего подделаться под реальность!

– Ладно, пусть тебе действительно ни к чему возможность метко стрелять и, впервые увидев оружие, не тратить время на его освоение – вроде, ты у нас больше учёный. Быть может, Дании тоже не нужна возможность перемещаться, хотя, на мой взгляд, такая способность ненужной быть просто не может! Но мои чувства, умение читать мысли, и слушать чувства других… Разве мне это не нужно?!

– Скажем так, без этого вполне можно обойтись, и ничего жизненно важного он не забрал. Возможно, тебе и правда сейчас будет лучше не знать его мыслей, и не испытывать определённых чувств – пока ты не найдёшь и не вернёшь мужа. Ты ведь собираешься вернуть его?

– Естественно! Да, в этом случае эмоции и правда могут быть лишними. Но эмпатия? Мне же важно, что он теперь чувствует! И телепатия пригодилась бы, чтобы выйти с ним на связь.

– Вполне возможно, что он сейчас ничего не чувствует. Что-то случилось с Александром в результате обряда. Или же чувствует такое, что лучше тебе и не знать. А что до телепатии, скорее всего, такой способ выхода на связь сейчас нежелателен. Твой муж не из тех, кого можно переубедить разговорами. Ну а тебе самой в данный момент нервы не стоит трепать. Плохо то, что после того, как Шурик забрал твою телепатию, я не могу пробиться к нему: он закрылся.

– Закрылся от тебя?!

– Увы! Ты очень сильный телепат, а он очень сильный маг. Это вместе даёт мощную защиту даже от меня.

– Плохо… Ладно, переходим ко второй части Марлезонского балета: как вообще так получилось? Почему ход обряда изменился? И каким образом вообще Александр сумел забрать у нас наши способности?

– Для того, чтобы я смог тебе дать ответ, нам стоит кое-что сделать. А именно: сейчас все мы опишем, что заметили во время обряда. Саша, ты точно многое заметила. Я видел, как ты головой вертела по сторонам.

– А сам-то, а сам?!

– Я контролировал, мне положено… Так вот, сейчас мы всё опишем, я прочитаю и потом, надеюсь, смогу сделать хоть какие-то выводы. Постараемся вспомнить всё-всё-всё, ведь даже мелкая, на первый взгляд незначительная деталь, может рассказать о многом.

С этими словами Даниил вручил нам по листу бумаги и карандашу. Сам тоже сел, и вперил задумчивый взгляд в листок. Я посмотрела на Данию. Она, как и я, не выглядела укушенной вдохновением. Всемогущий начал что-то записывать. Я вздохнула и тоже взялась за ручку.

Начав свой описательный опус со слова "Смеркалось", я достаточно быстро изложила всё происходящее, и вручила лист Дану. Тот, уже ознакомившийся с сочинением своей жены на тему "Как я провела обряд", пробежался глазами по моей мини-повести, и хмыкнул. Нет, а чего он ожидал? Я всё-таки журналист и местами писатель, я не могу без художественного слога!

– Отлично, девочки. Теперь идите, выпейте кофе, а буквально минут через пять я к вам присоединюсь.

Мы послушно вышли на кухню, и занялись приготовлением обожаемого Хроносом напитка. Сам Дан не обманул, и прибежал к нам достаточно скоро. Схватив свою литровую чашку, и отхлебнув кофе, он заговорил безо всяких лирических отступлений (порой так ему свойственных):

– Пустая моя голова! Я должен был понять и заметить, что с Александром творится что-то неладное, но… Ох, снявши голову, по волосам не плачут. Дело в том, что пребывание в Лабиринте в некотором роде повлияло на твоего мужа. Ты не заметила, что он стал слегка иным?

– Ну… Что-то такое я ощутила, и даже поделилась с ним своими наблюдениями. Но оба мы решили, что дело в отсутствии нашей связи, и без неё мы ощущаем друг друга иначе.

– При обряде и без него изменяется только отсутствие-наличие связи между партнёрами, но не сами люди! Но, если короче: Лабиринт – место, действующее губительно на психику. Конечно, можно защититься от его влияния, но Саша этого не сделал: он был занят попытками не заморозиться. В результате слегка двинулся чердаком. И всё бы ничего, но повторное прохождение обряда стало слишком сильным для него стрессом, который сорвал плохо прибитую крышу, и унёс её невесть куда. В результате связь между вами, возможно, появилась, но ненадолго: он разорвал её повторно, заодно забрав наши способности. Каким-то невероятным образом обряд попытался объединить нас всех. Хорошо, что этого не случилось. Мне как-то подобная перспектива не нравится.

– Да уж. – хмыкнула я. – Перспективка действительно не впечатляет. И что теперь со всем этим делать?