Русские предприниматели. Двигатели прогресса

Бизнес братьев Босовых был необыкновенно широк. Они торговали с Архангельском и Ярославлем, также скупали товары на местных рынках Поморья. Вскоре у них появилась возможность покупать целые деревни, в которых силами крестьян выращивалось большое количество хлеба для продажи. Босовы занимались ростовщичеством.

Однако же основой их богатства являлась торговля в Сибири. Босовы рисковали отправлять в Сибирь обозы в 50–70 лошадей, груженных различными товарами, как иноземными, так и русскими. Босовы ехали на край света в Архангельск и скупали у иноземцев прямо у «корабельной пристани», нужный товар. Заморские купцы привозили и продавали тут сукно, металлы. Особенно нужна в России была медь и изделия из нее, олово, листовое железо. Хорошо шли иглы, галантерея, сахар и прочее. Кроме того,

Босовы огромными партиями приобретали предметы крестьянской и посадской мелкой промышленности Поморья. Потом они покупали в центральных областях сермяжное сукно, железные изделия, прочные холсты, выделанные кожи, разную одежду, простую обувь. Эти товары брались на рынках и ярмарках Ярославля, Вологды и других городов. Вот эти товары и везли в Сибирь.

Вывозили же они из Сибири пушнину. За Урал Босовы отправляли ватаги наемных «покручеников». Эти ватаги добывали соболя и другого ценного пушного зверя, а взамен от хозяев получали снаряжение или часть добычи, то есть «крутили». Босовы нашли ходы к охотникам-промысловикам для скупки драгоценных мехов прямо на местах промыслов или на торжках в сибирских пунктах. Это было надежным каналом поступления уникального товара. По записям, в 1649–1650 годах купцами Босовыми из Сибири было вывезено 169 сороков и 7 штук соболей (6 767 шкурок). Другие меха скупались в еще большем количестве.

Смелые операции семейства Босовых проводились также в Казани и Астрахани. Оттуда была возможность вывозить диковинные восточные товары: шелк, шелковые и хлопчатобумажные ткани, различные пряности, качественные краски.

Охватившие огромные территории торговые каналы Босовых осуществлялись немалым количеством верных служащих – образованных приказчиков, лавочных «сидельцев» и другого персонала. На службе у Босовых было 25 приказчиков. Верность их объяснялась родственными связями с самими хозяевами и хорошей оплатой крепостным и наемным.

Сложность бизнеса Босовых была в его особенностях. Так, продолжительность торгового оборота с некоторыми районами Сибири составляла нередко до четырех лет. Нужны были средства, чтобы дождаться прибыли от вложений только через четыре года. Требовалось умение сориентироваться в мире рыночной торговли, поспеть к конкретному сезону в том или ином пункте или на ярмарке. Рисковать нужно было всегда, но Босовы шли на это. Даже если не всегда, не каждый год им сопутствовала удача в торгах, то в иные годы они получали из далекой Сибири от 80 до 160 сороков соболей. Это давало доход при средней реализации, достигавший 30 тысяч рублей. Чтобы вести успешный торг в подобном объеме, Босовы организовали свои фактории, а также склады в сибирских городах.

Богатства братьев Босовых возвели их на вершину купечества Руси в середине XVII века. Кирилла Босова указом произвели в гости. Совместно с братом Василием они были на государственной службе в качестве таможенных голов. Во время денежной реформы 1654 года – выпуск медной монеты – Кирилл Босов ведал московским Монетным двором. Царский указ обязывал его заняться этим опасным делом. В случае отказа грозили тюрьмой. Правительство отправило Кирилла Босова управлять одним из первых казенных медеплавильных заводов на Урале. Есть сведения, что Кирилл Босов принимал участие в переписи населения Москвы.

Семья Босовых была большой, выдавали замуж и женились они на равных себе, родственные связи их в торговом мире были обширны. Кроме торговли, Босовы богатели от того, что имели возможность приобретать земельные владения. На землю определяли верных «половников», полученный хлеб выгодно продавали, обычно в отвоз. Торговля Босовых была как крупной оптовой, так и розничной, так поступали все успешные купцы.

Трагедия произошла в 1654 году – от чумы умер в Москве глава торговой фирмы – Кирилл. Беда наступала. Вскоре не стало и его преемника Василия. Ход торговых дел замедлился, наследниками их были Босовы женщины. Заслугой их было несомненное усердие в продолжении семейного дела.

Босовы щедро одаривали церкви и монастыри. Вдова одного из Босовых, постригшаяся в монахини под именем старицы Ульяны, раздала значительную часть своего состояния – почти 7700 руб.

Никитников Григорий

XVII век

Из посадских людей Ярославля вышел замечательный русский купец Григорий Леонтьевич Никитников. Он успешно вел крупную торговлю во всей европейской России, Сибири, Средней Азии и даже Персии. Но основу его баснословного богатства составила торговля великолепной сибирской пушниной. Также он строил ладьи и суда для перевозки разных товаров, хлеба и соли, прежде всего в своих торговых интересах. В 1614 году ему дано звание гостя. С 1632 года Никитников начал вкладывать значительные капиталы в выгодную солеваренную промышленность. В конце 1630-х годов в далеком Соликамском уезде купцу Никитникову принадлежало 30 варниц, на которых, кроме зависимых крестьян, работало свыше 600 наемных работников. В 30-е годы XVII века Никитников благодаря своим речным судам держит в своих руках почти весь торговый оборот по огромному волжскому пути. Он построил собственные дворы, амбары и склады в располагавшихся по течению рек Волги и Оки разных городах: в Вологде, Астрахани, Ярославле, Казани, Нижнем Новгороде, Коломне, а также в Москве.

До некоторого времени центром никитниковской торговой деятельности была его родина – город Ярославль. Там стоял обширный двор, принадлежавший еще его предкам. По дошедшим описаниям, усадьба купца Никитникова с течением времени превратилась в настоящий торговый центр всего Ярославля. Тут образовался узловой торговый пункт, в котором встретились русские волжские и редкие восточные товары, приходившие из Астрахани, с товарами с запада, привозившимися из далекого Архангельска и холодной Вологды. В честь успеха в делах Никитниковым в Ярославле была построена в 1613 году деревянная церковь Рождества Богородицы. Недалеко от никитниковской усадьбы стоял знаменитый Спасский монастырь, рядом с которым находился местный рынок. Ближе к небольшой речке Которосли размещались огромные соляные и рыбные амбары Никитниковых. В 1622 году Никитников по приказу царя Михаила Федоровича переехал в Москву. Тогда же туда переместился и его обширный торговый центр. В центре Москвы, в Китай-городе, Никитников построил для себя богатые палаты и красивейшую церковь Троицы в Никитниках, которая сохранилась до сих пор. На торговой Красной площади Никитников обзавелся собственными лавками для торговли различными товарами в Суконном, Сурожском, Шапочном и Серебряном рядах. Никитников построил большие склады и стал вести оптовую торговлю. Его дом являлся местом встреч самых богатых купцов и заключения ими сделок. В синодик никитниковской церкви Троицы вписаны имена многих крупных московских купцов XVII века, так как они находились в личных и даже родственных взаимоотношениях с хозяином.

Купец Григорий Никитников памятен не только предпринимательской, но и яростной патриотической деятельностью. В начале XVII века, в Смутное время, он был еще молодым земским старостой. Подпись его обнаружена в списках участников патриотических Первого и Второго земских ополчений, организованных в Ярославле для борьбы с польскими и шведскими интервентами. Никитников постоянно и активно участвовал в несении выборных служб государственного значения. Его выбирали представителем на некоторых земских соборах, он деятельно участвовал в составлении челобитных на имя царя от гостей и купцов. Прежде всего, в этих челобитных просители искали защиты интересов русской национальной торговли при ограничении привилегий иностранным купцам. Он неизменно был смел и уверен в себе, однако довольно бережлив и скрупулезно аккуратен в платежах. При том что он не любил должать, он и в долг не любил давать. Но в то сложное время в долг приходилось давать довольно часто. Однажды даже самому царю Никитников дал в долг, а тот жаловал купца в награду серебряной посудой и дорогой тканью. Исследователь жизни Григория Никитникова свидетельствует о нем как «о человеке деловом и практичном, глубокого проницательного ума, твердой памяти и воли, с крутым решительным характером и большим жизненным опытом. Через все его наставления неизменно проходит требование сохранения семейного и хозяйственного порядка таким, каким он был при нем. Такой же деловой тон звучит в наказах о поддержании благолепия в выстроенных им церквах и в распоряжении об аккуратных взносах пошлин в казну за соляные варницы».

Никитников завещал не дробить свой капитал, а передал в совместное и нераздельное владение двум своим лучшим внукам: «…и внуку моему Борису, и внуку моему Григорию жить в совете и промышлять вместе, а буде который из них станет жить неистова и деньги и иные пожитки станет сородичам своим раздавать и сторонним людям, один без совету брата своего, и он благословения моего и приказу лишен, до дому моево и до пожитков ему дела нет». Замечательный купец Никитников также завещает: «…и церковь Божию украсить всякими лепотами, и ладан, и свечи, и вино церковное, и ругу священнику и иным церковникам давать вместе, чтоб церковь Божия без пения не была и не за чем не стала, как было при мне, Георгии». Кроме своей московской церкви, он просил заботиться и о построенных им храмах в Соли Камской и Ярославле. Никитников умер в 1651 году.

Четыре следующих поколения семьи Никитниковых были удачливыми крупными купцами, владельцами различных торгов и многих промыслов. Хозяйство Никитниковых существовало довольно долгий срок: с начала XVII века вплоть до 1670-х годов. Тогда не случилось прямых наследников, и в казну переданы были все «животы и промыслы» семьи Никитниковых.

Гурьев Михаил

XVII век

Гурьевы стали крупной купеческой фамилией России XVII века. Они вышли из посадских людей Ярославля, а туда они переселились после трагедии – Новгородского погрома. Родоначальник династии Гурий Назарьев в 1613 году вместе с братом Дружиной получил звание «гостя».

На далеком Урале, на диком устье реки Яик, предприимчивый Гурий Назарьев решил наладить выгодный промысел ценной красной рыбы. Для этого нужно было преградить ей путь вверх по реке на нерест. Купцу оказало поддержку царское правительство, а Ногайскому ханству, владевшему этой рекой, он уплатил дань. Затем с помощью подкупленных астраханских воевод возвел у речки Яик деревянный острог, так называлось укрепление. Острог получил название тогда Усть Яицкого городка [впоследствии это стал город Гурьев, а ныне Атырау].

Спустя всего несколько лет это хозяйство окрепло, и Гурий Назарьев даже отказался от уплаты дани Ногайскому ханству. На Усть Яицкий деревянный острог также часто нападали живущие на берегу недалекого моря казаки, поскольку они видели в нем явную угрозу своему рыболовному промыслу. Особенно не нравился новый рыбный промысел Назарьева воинственным астраханцам. Они пытались даже поймать, чтобы убить, сыновей Гурия Назарьева.

Деревянный острог не был все же надежной защитой от частых калмыцких и казачьих погромов. Поэтому сын Гурия Назарьева Михаил Гурьев, представитель уже второго поколения этой предпринимательской династии, обратился к царю с предложением. В 1645 году Михаил получил царскую грамоту на право постройки каменной сильной крепости. Правительство выдало братьям Гурьевым указ, по которому разрешило им строить в этой местности каменный город. Гурьевы были освобождены на 7 лет от налога на рыбные промыслы (18 тысяч рублей). Казна обязалась также поставлять людскую силу – по 600 строителей ежегодно. Постройка города началась в 1647 году и должна была стоить около 290 тысяч рублей. Но ни средств, ни людских резервов не хватало. И еще участились опустошительные набеги жадных казачьих отрядов и воинственных кочевых племен, поэтому строительство надолго затянулось. Выстроен был небольшой каменный городок лишь через пятнадцать лет, к 1662 году, и полностью на деньги Гурьевых, которым он встал в кругленькую сумму.

На постройке этого каменного города предприниматели Гурьевы совсем разорились. Они не могли уже строить и оборонять города на окраинах государства. Спустя 30 лет и промыслы красной рыбы были переданы в ведение царского приказа Большого двора. Обедневшие купцы не могли содержать их.

Тем не менее в результате их деятельности город стал крупной российской пограничной крепостью. Имя славных ярославских купцов он носил не одно столетие. Лишь в 1992 году, когда он вошел в состав независимой Казахстанской республики, ему было дано местное название – Атерау. Все же одна из лучших улиц старинного Атерау до сих пор остается Гурьевской.

Прочно строили Гурьевы и в столичной Москве, где до наших дней сохранились богатые палаты мужественных купцов Гурьевых. Эти старинные палаты выстроены на небольшом участке в Большом Успенском переулке недалеко от Покровской улицы. Сыновья Гурия Назарьева именитые купцы Гурьевы – Михаил и Иван – могли себе позволить довольно богатые хоромы. Известно, что в 1671 году они поселились в Москве в этих самых своих каменных палатах. Позднее этот двор в Успенском переулке стал собственностью одного из внуков Михаила Гурьева – Алексея Афанасьевича.

Морозов Борис Иванович

XVII век

Борис Морозов был одним из крупнейших русских феодалов XVII века. Наряду с этим его имя можно поставить в ряд первых русских предпринимателей. В середине XVII века именитый боярин Морозов сумел организовать самое крупное производство уникального поташа на Руси. Расторопная семья Морозовых, широко используя подневольный труд своих крепостных крестьян, создала поташное дело. Это было ни много, ни мало началом химической промышленности в стране.

Поташ – это углекислый калий, белое кристаллическое вещество, хорошо растворяется в воде. Тогда его широко использовали, в частности, в мыловарении, а также в первом производстве стекла, для наилучшей выделки кож, в сложном ткацком производстве. Еще он нужен был для производства пороха, поэтому он считался и стратегическим сырьем. Поташ производить было очень трудоемко и дорого.

Борис Иванович Морозов принадлежал к древнему московскому боярству. Он имел службу при царском дворе – долгое время был воспитателем (дядькой) малолетнего царя Алексея Михайловича. В 16 лет юноша Алексей Михайлович вступил на царский престол. Это было в 1645 году. Таким образом Морозов оказался одной из влиятельнейших фигур при молодом царе. Поэтому, рассуждая о предпринимательской деятельности Морозова, надо учитывать его тесную связь с царской властью. Поташ был основной статьей экспорта России, на его торговлю была государственная монополия, то есть весь производимый поташ продавался правительству, а через него на экспорт. Поташ почти весь вывозился тогда за границу. Владелец «будных майданов» имел огромные доходы. Так, в 1651 году предприниматель Борис Морозов отправил около 5,5 тысячи пудов поташа сначала в Архангельск. Оттуда этот дефицитный товар был отправлен от имени казны на заграничный рынок. Царь Алексей Михайлович освободил морозовский товар от уплаты пошлины за провоз до Архангельска. И здесь удачливый боярин Морозов имел довольно хорошую прибыль – до трех тысяч рублей в год, а с них он тоже не уплачивал в казну никаких пошлин.

В 1660-е годы 75 % всего поташа вырабатывали предприятия 10 крупнейших бояр и дворян. Только этим богатеям, владельцам лесов и зависимых работников из крестьян, было под силу заниматься сложным производством поташа. Бояре Морозовы поставляли 56 % всего поташа. Это семейство владело в разных выгодных частях государства 274 села и деревни, где проживало до 40 тысяч бесправных крепостных крестьян.

В Нижегородском крае Морозов купил у государя известную пустошь под названием Починок. Он лично объехал только что купленные им бескрайние починковские земли. Они ему понравились тем, что представились перспективными. На купленные у казны малонаселенные земли Морозов стал вывозить крестьян, снимая их с родных подмосковных обширных владений. Починок он полностью заселил вывезенными из ближнего Подмосковья крепостными.

Население этих краев исконно было неоднородным: здесь жили русские, мордва, татары. Однако местные мордва и татары постепенно, но неуклонно обрусевали. В вотчинных хозяйствах Морозова, расположенных на нижегородских починковских землях, а также в Мордовии, хозяин завел большое количество поташных заведений, так называемых «будних майданов», так как здесь была возможность производить выжигание поташа.

Старинные справочники так описывают производство поташа. Вначале заранее приготовленные дрова складывали в кучи (буды) и пережигали в золу, из которой изготовляли щелок. Для этого золу насыпали в деревянные корыта («колоды») и заливали водой, которая растворяла содержащиеся в золе углекислый, хлористый и сернокислый калий. Щелок фильтровался через солому, лежащую на дне корыта, а затем сливался в маленькие корыта («прикорытки») и из них по желобу поступал в большое «скопное корыто» или «сборник». Для заключительной операции по выработке поташа применялся «гарт». Он представлял собой ящик (размером 10x4 м), дно которого было выложено кирпичом, невысокие боковые стенки клали тоже из кирпича. На «гарт» укладывали сухие, преимущественно дубовые дрова, зажигали их и осторожно поливали поташным щелоком. Щелок брали из специально устроенного «гартовога корыта» или из желобов, сделанных в продольной части «гарта» и соединяющих его со «сборником». После того как щелок упаривался, на дне «гарта» образовывался плотный осадок поташа, который выламывали и набивали в бочки. Весь процесс производства поташа длился 12–13 дней.

Трудоемкий процесс производства поташа занимал большое число людей, специализировавшихся на отдельных операциях. «Поливачи» поливали щелоком горящие дрова. Эта операция требовала большой сноровки, и в основном от умения «поливачей» зависело качество поташа. «Будники» готовили золу, «воштари» возили золу и дрова к будным станам, «орытники» приготовляли щелок, кузнецы, колесники изготовляли колеса для телег и тачек. На одном майдане обычно было занято по 20–30 человек. Рабочий сезон начинался в апреле и продолжался до ноября. Поташное производство, требовавшее большого количества рабочих рук, было под силу только крупным вотчинникам, которые располагали значительными материальными ресурсами (лес, деньги) и могли использовать труд подневольных крепостных крестьян.

В целях неуклонного роста производства боярин Морозов стремился привлекать к поташному делу даже крестьянских детей. Однако взрослые крестьяне как могли использовали всевозможные средства, чтобы уклониться от такой «каторжной» работы. В морозовских вотчинах нередки были побеги крестьян в вольные края. У Морозова постоянно работало не менее 29 майданов. За сезон на одном таком майдане вырабатывалось до ста бочек поташа – это 3000 пудов. Морозовский поташ при этом считался лучшим в России.

Когда могучий боярин Морозов умер, все его владения и имения перешли к его жене Анне Ильиничне Морозовой. Она была родной сестрой царицы, первой жены царя Алексея Михайловича. В 1662–1663 годах от вдовы Морозова продано в казну 94939 пудов поташа. Это составило почти половину всех русских поступлений, которых было 213 077 пудов. Судьба поташных промыслов Морозовых такова: в 1689 году по одному из первых именных указов молодых царей Ивана V и Петра I все морозовские починковские земли поступили в казну «с причислением к ведомству поташного правления, с учреждением в Починках поташной конторы». Бывшие крепостные Морозовых стали «государственными крестьянами». Они обязаны стали выплачивать специальные подати и определенный налог. Если же их отписывали к какому-либо другому казенному предприятию, они должны были выполнять при нем определенные барщинные работы.

Морозов не только производил поташ.

Оборотливый боярин использовал частные крестьянские текстильные промыслы. Он сумел организовать одно из первых территориальных разделений труда. Пряжу изготавливали в подмосковных селах, потом сдавали ее в виде оброка боярину, а потом она отправлялась в села Нижегородского края, где из нее изготавливали полотно.

В некоторых имениях Морозова было хорошо организовано и процветало железоделательное производство. В Звенигородском уезде боярин построил небольшой завод, на котором работало около двух десятков военнопленных из поляков. Завод был передовым – «вододействующим», то есть все его механизмы приводились в движение от крутящегося водяного колеса. Очевидно, там была домна, потому что только для нее требовались механическое дутье, а также механические молоты. Это было хозяйство мануфактурного типа.

Регулярно действовали во многих имениях Морозова винокуренные заводы. Гораздо выгоднее было на месте перерабатывать зерно с морозовских же вотчин, чем далеко возить его на продажу.

Морозов завел кожевенные, кирпичные предприятия, конечно, у него были мельницы для помола зерна, обширные рыбные промыслы.

Промышленное производство Морозов успешно сочетал с оптовой торговлей. Зерно, производимое в собственных имениях, он, конечно, не только перерабатывал, но и продавал, даже на экспорт, также занимался скупкой, перепродажей хлеба и других продуктов. Морозов вел крупную экспортную торговлю кожами.

Морозов к тому же был и одним из крупнейших русских ростовщиков. После его смерти нашлись записи об оставшихся «в кабалах», то есть розданных в долг под проценты, 80 тысяч рублей.

Морозов-феодал был одним из первых русских предпринимателей.

Строгановы

XV век – XIX век

Род Строгановых издревле ведет свое начало от новгородцев. В Сольвычегодском и Устюжском районах новгородских земель Строгановы издавна отвечали за сбор оброка. Основателем рода Строгановых, согласно всем известным источникам, является новгородец Спиридон, живший в период правления Дмитрия Донского. В 1445 или в 1446 году Строгановы отметились тем, что один из представителей рода Лука Кузьмич выкупил из татарского плена русского князя Василия II Темного «по великому к нему усердию, знатною суммою денег, не жалея своих пожитков». Сумма выкупа была весьма существенной: 20 тысяч рублей, что по тем временам было равно целому состоянию. Государство такими средствами не располагало.