Сводные. Поиграем в кошки-мышки?

Ну а я буду её ждать, балдёжно валяясь в залитой светом комнате и занюхивая подушку, пахнущую растворителем, смешанным с женским дезодорантом. Специфичный, но занимательный аромат.

Что и говорил.

Долго куковать не приходится. Очень скоро слышен характерный звук. Встречаю гостью во всеоружии, распластавшись поверх смятого одеяла в виде звезды, но получаю не совсем то, на что рассчитывал.

Вернее, не того…

– Лежи, лежи. Я не смотрю, ? переступая порог, мать Карины зажимает ладонью глаза, правда при этом весьма резво ориентируется по территории, обтекая потенциально опасные углы.

– А дочурка где?

Я почти что разочарован.

– Попросила сходить за… ? в верхнем ящике комода находят знакомую кислотную одёжку для пробежки. ? А, вот.

– Что, самой подняться застремалась?

– Спроси у неё сам. Ты, кстати, свободен. Разрешили тебя выпустить.

– Да мне и тут хорошо, ? для наглядности запрокидываю руки за голову, а ногу на ногу. Самое ценное, так сказать, прикрыл, чтоб утренний стояк не отсвечивал.

– Заметно. Ты, Кирюш, только не заигрывайся. Дело молодое, горячее, сама была такой, но соблюдай рамки, ладно? Чтоб потом не пришлось писать заявлений о домогательствах. Это занятие не самое приятное.

– Знаете не понаслышке? ? колкость вырывается прежде, чем мозг даёт установку "стоп".

Зря Карина вчера пошутила. Или не пошутила. Меня ж теперь съедает любопытство: что там с её батей было на самом деле.

Комедию перестают ломать, отнимая ладонь от лица и по прямой траектории оборачиваясь ко мне.

– Можно на ты. Я не такая старая.

Это факт. Если бы не знал её реальный возраст, спокойно подумал бы, что Скворцовы ? не мать с дочерью, а сёстры. Пусть не ровесницы, но с очень небольшой разницей в возрасте.

– А мамулей звать можно?

– Вряд ли ты этого хочешь.

– Не хочу.

– Так не называй. Можешь просто по имени. Я прекрасно понимаю твоё ко мне отношение, и не стремлюсь занять место в твоём сердце. Но давай не будем скатываться до оскорблений. Я всё же тебе не враг.

– А кто? Друг?

– Друг. Пока мою дочь устраивает ваш невинный флирт. Но если что-то пойдёт не так… разговор будет другим. Ферштейн?

– Яволь, ? согласно салютую покачивающейся пяткой.

– Вот и чудесно. Неплохие ягодицы, кстати. В модельный бизнес податься не пробовал? Средство от геморроя раскупалось бы на ура, ? усмехаются, кивая на мою позу и выходят, оставляя дверь открытой.

Однако ключ предусмотрительно прихватывают. Правильно. Зачем мне два? Мне и одного достаточно.

Чтобы я не говорил, а перспектива свободы всё же радует, природа так-то зовёт. Подзастреваю в сортире, а выйдя понимаю, что дом опустел: барышни полным составом снова пустились в бега. Замечаю в окно мелькнувший попец в ярких леггинсах.

Отец же… Отец укатывает по очередным делам. Как и всегда, собственно. Сколько себя помню, его дома вечно не бывало. А если и был, то на меня времени ему никогда не хватало.

Отсюда, наверное, и пропасть в нашем общении. Сложно сблизиться, если единственная тема, что нас объединяет ? разбор полётов за мои очередные косяки.

Вот и сейчас курю на балконе, наблюдая за тем, как его джип выкатывает из гаража, направляясь к автоматически открывающимся воротам.

Что ж, хата в моём полном распоряжении. Ненадолго, конечно, девы скоро вернутся, так что, полагаю, надо одеться. Я уже и так смутил своим нудизмом какую-то даму бальзаковского возраста, мелькнувшую в окне соседнего коттеджа.

Не уверен, что она рассмотрела все детали с такого расстояния, но голый мужик точно привлёк внимание. Та свою крысёнышную собаку на руках чуть не задушила от потрясения.

Докуриваю, отвешиваю ей "привет" двумя пальцами от виска и иду в ванную, отмывать поплывшую после трения об простыни наскальную живопись.

Честно говоря, лев реально зачётный вышел. Так-то таланта ей реально не занимать. Я оценил наброски в скетчбуках. Ночь-то долгая, а занять себя надо было…

Вот теперь думаю, попросить что ль Карину нарисовать эскиз? На бумаге. Пускай с него перебивают.

Долго торчу под тропическим душем, замучив мочалку и вылив на себя добрую половину женского геля для душа. Растёр кожу до красноты, но карикатурные записульки на торсе стёр.

Коза-егоза.

Тю-тю ей, видите ли. Ничего, ничего. Потом на собственной шкурке прочувствует всю степень этого "тю-тю". Не кричать, орать будет. От оргазма.

Стряхивая с волос влагу, неторопливо вылезаю, намочив коврик. Чёрт, полотенце-то я оставил в Каринкиной комнате…

Ну да ладно, воспользуюсь её. По иронии, эта ванная теперь негласно закреплена за нами двоими, так что грешно отказываться от возможности лишний раз позлить чумичку.

Обтираюсь и, шлёпая босыми ногами по ламинату, чешу к себе, слыша голоса внизу. Уже вернулись? Быстро. Или же я долго ковырялся, спешить то в кой-то веки некуда. Отпуск. Свобода. Лафа.

Нахожу оставленный со вчера на столе айфон, пухнущий от переизбытка непрочитанных сообщений и звонков. Один от Борзого, всё остальное от Эльки.

Мда.

Понимая, что так проще, нежели клацать пальцами по сенсорной клавиатуре, делаю последней прозвон.

– Почему не отвечал? ? тут же шарахает по барабанным перепонкам мелодичный голосок. Вроде миленький, но такой бесящий. ? Я полночи до тебя дозвониться пыталась!

– Эм. Ну так я как бы спал.

– Один, надеюсь, ? уточняют с нажимом.

Такая интересная, я прям не могу. Прекрасно понимаю её подозрительность, но чего Эля ждёт с такими вопросами? Что я тут же каяться начну? Типа, сознаешься ? скидка выйдет, истерику не закатят?

Закатят. Ещё какую. Проверено.

– Не, с плюшевой игрушкой.