Мартовская к…

пылкий мой герой.

В горле – чувства ком,
но храню секрет:
обо всём – потом.
Расшнуруй корсет.

Как обожаю я запах и цвет твоей страсти

Не уходи, – прошепчу я.
Прелестным мгновеньям
дай распуститься сполна.
И побудь ещё близким,
милый мой.
Буйный характер твоих откровений —
не превзойденный никем ещё сладостный изыск.

Как взаперти – не дышала.
Расправила чувства
только сейчас, словно крылья.
Пусть яркие вспышки
терпких желаний наполнят пространство.
Так пусто
было проснуться с тобою не рядом.

Ты слышишь?

Музыкой тел насладимся.
Дуэтом – к финалу,
как к сотворению.
Незабываемый натиск
нашей взаимности.

Нужно для счастья так мало…
Как обожаю я запах и цвет твоей страсти.

Пристегнись

Пристегни ремень. Я обожаю скорость.
И педаль под туфелькой – не ждёт пощады.
Не скрывай желаний. Бесполезно спорить
с обнаженностью лихой «наяды».

Смелым росчерком накроет страсть обоих
и неистово сплетет тела в поэму.
Я хочу тебя «читать» всегда запоем
и пленяющим навек рефреном.

Пусть дыханье наших вёсен – наше кредо.
Вознесемся в апогей опять дуэтом.
В этой жизни ты мне неизбежно предан.
Пристегнись. Я обожаю это.

А на крышке рояля хаотично разбросаны ноты

А на крышке рояля
хаотично разбросаны ноты.
Черный шёлковый глянец
отражает волненье свечей.
Я хотела немного
поиграть тебе легкое что-то.
Ты хотел насладиться,
но не только игрою моей.

Безупречны движенья,
из свидетелей – ряд черно-белых.
Возбуждает прохладой
и величьем своим инструмент.
Ты с листа без ошибки
мне читаешь прелюдию тела.
Я – ритмично внимаю
не по клавишам, а по спине.

Мягким воском – от страсти,
воедино с тобой такт за тактом.
И танцует, и стонет
в зеркалах отраженье двоих
в приоткрытом портале
от «сейчас» – в бесконечное «завтра»
под мелодию сердца…
этой ночью в четыре руки.

Я хотела, вплетала
в твои локоны тонкие пальцы.
Ты хотел, окунался
в притягательность женских колен.
А на крышке рояля
чуть примятый лежал сборник «Вальсы»
и смущенным портретом
не отыгранный нами Шопен.

Включи для нас танго «Забвенье»

Рожденная мартовским утром,
вдыхаю безумство весеннее.
На коже – нежнейшею пудрой
остались прикосновения.

На губы открою охоту —
я брежу тобой, как утопией: