Я несчастная, но счастливая

Но именно так – мне, российской восемнадцатилетней девчонке видимо и придется жить, буквально после бегства из Видного в Москву и без спросу поселившись в чужой квартире – никому не жаловаться и делать вид.

Жизнь продолжала вести меня по заранее выбранному ею пути, совершенно не согласовав со мной свои планы передвижения, и мне оставалось только подчиниться. Распрямить спину, сжать зубы, спрятать слезы, надеть улыбку. Пока видимо так.

Ну, да, проведя почти всю ночь без сна на чужом диване, на следующий день я смело и уверенно встретилась с покупателем, я показала ему эту квартиру с самой лучшей стороны и даже немного цену завысила от той, что предполагалась хозяином. Чисто интуитивно мне не хотелось, чтобы сделка состоялась, ведь тогда мне бы пришлось немедленно съезжать из этого моего самовольно-приобретенного жилья и временной крыши над головой. Но, как, назло и как, ни странно, покупатель не торгуясь, согласился с озвученной суммой. Он хвастливо признался, что покупает эту квартиру для своей девушки, в подарок. Везет же некоторым! Поэтому мужик не торговался, он торопился, и мы с ним договорились сразу же после праздников перейти к оформлению договора купли-продажи. И я кивала и делала вид, что полностью с ним согласна.

Моя Лиза всё еще находилась в отпуске, так что всю процедуру я должна была провести самостоятельно, получив от покупателя вознаграждение за сопровождение сделки. Но это меня совершенно не пугало – я уже поднаторела в подобных вопросах, не боялась всех этих оформительских процедур и была готова к такому повороту. Меня пугало лишь то, что через пару дней придется покинуть эту квартиру, и куда мне потом? Не хотелось как-то чувствовать себя бомжом. И как тут изобразить на своем лице довольный вид? Посоветуйте.

Думай, думай, Вероничка, у тебя есть всего два дня. И один из них, как в насмешку, международный женский день 8 марта. Обалдеть. Всех женщин на свете будут поздравлять с праздником весны, дарить им цветы и внимание, а я…. Я же проведу этот праздник в чужом городе, в чужой квартире, свернувшись калачиком на чужом диване. И ничего своего, постоянного у меня больше нет. Да даже временного и того не наблюдается. Капец, как весело…

Да, я забыла сказать – я сразу же отправила номер телефона Сергея в черный список. А потом мучилась страшно от своего поступка – а вдруг он звонил, а вдруг что-то хотел объяснить, а вдруг…. Так и тянулась рука к телефону, вернуть все на место и увидеть звонок от него. Но…. обида в итоге пересилила, и номер я не восстановила.

А еще я внезапно поняла – я ненавижу парней. Или мне это только показалось от обиды на Сергея, не знаю. Но то, что с этого самого дня я им больше не верю, никому – это, несомненно. Да пошли они все! Я и сама проживу! Думать так было больно, но что поделать со своими ощущениями и глупой ненавистью.

Одна радость – что за окнами весна. Весна – это ведь праздник жизни, ее начало, верно? Ну что ж, с праздником меня!

Часть 2.

Жизнь продолжается, особенно весной

Мария

В Москву робко просилась весна. Она – ошалевшая от собственного нетерпения, опасливо заглядывала в московские окна и подпрыгивала у дверей домов. Она попеременно – то улыбалась, маня и изредка радуя ярким солнцем, то хмурилась, поливая коротким дождиком. Весна старалась, но силенок победить зиму у нее еще было недостаточно, да и месяц март только-только начался, так что в воздухе весной еще и не пахло. И эта самая весна значилась разве что только по календарю. Хотя, чего там скрывать – у москвичей, глядя на календарь, настроение невольно улучшалось. Ну не у всех, разумеется, но у некоторых уж точно! Или у тех, кто позитивно относился к любому времени года.

К числу таких оптимистов, любящих весну, в это весеннее утро причислила себя и Мария Глебовна. Ну и что с того что ей скоро семьдесят стукнет? Подумаешь – возраст! Зато работать уже никто не заставит, пенсию платят, накопления есть, можно делать только то, что хочется самой, а не то, что надо кому-то. Хотя справедливости ради Мария понимала, что для себя самой ничего особо делать-то и не хотелось. Да и много ли нужно одной?

Семьи у нее нет, детей нет, внуков нет. Никого. Подруги вот только есть, но и они как-то незаметно вдруг состарились и стали скучными в общении. Даже в гости редко заезжают, говорят, что лень из квартир выходить. Постепенно растворились в своих внуках, в домашних хлопотах, в болезнях. В театр не с кем сходить. Лишь по телефону в последнее время она с ними общается, уж в чем-чем, а в телефонной болтовне активность подруг не уменьшилась! А разве такие разговоры могут заменить живое общение? Обидно, но что поделаешь. Вот и приходится самой придумывать себе развлечения – то в супермаркет или торговый комплекс прогуляться, то в парк, то в хорошую погоду просто по старинным улочкам да переулкам Замоскворечья побродить, чтобы молодость вспомнить, познакомиться с интересными людьми, да улыбнуться.

Но как не изображай веселье на лице, а внутри себя радости с годами ощущается все меньше, потому как скучно одной, чего там притворяться и обманывать себя. Хотя, она по-прежнему с легкостью знакомилась и контактировала с незнакомыми людьми, и даже с некоторыми затем поддерживала приятельские отношения. Но, честно говоря, не везло ей в последние годы – всё какие-то неинтересные люди попадались.

Мария при встречах с новыми приятельницами никак не могла найти общих тем для бесед. Ну не о скидках же в Перекрестке да Пятерочке говорить. И не о болезнях. И ни о том, какая нынче стала молодежь? Этого Мария не любила. Она, лишь услышав, что кто-то в ее окружении начинает критиковать молодых девушек, тут же пресекала все эти старческие обсуждения и постепенно прекращала общаться с такими дамочками. Потому как сама ощущала в себе еще довольно много молодого задора и позитива. И молодежь ее никогда не раздражала, ничуточки. Но когда Мария пыталась убеждать своих брюзжащих ровесниц в том, что во все времена молодые люди будут отличаться от стариков, то уже не понимали ее. И сколько бы Мария не спорила с подругами о том, что благодаря прогрессу и достижениям в науке и технике, молодежь всегда опережала, и будет опережать взрослое поколение во всем. И отличаться. И по уровню развития, и по мировоззрению, и по внешнему виду (мода, хоть и повторяется с периодичностью лет в сорок, но ведь не стоит на месте, так что молоденькие девчонки всегда, во все времена будут выглядеть не так, как мы в их возрасте). Но – не находила понимания – куда там! Да, уж, поговоришь об этом – сама расстроишься.

Тогда о чем? О мужчинах? Ну, о хороших мужчинах – отчего бы и не поговорить и не помечтать, да только вот проблема – где их взять, хороших? Мария даже хмыкнула, подумав об этом – мужчин с молодой душой и трезвым взглядом на жизнь в ее окружении становилось все меньше. Невольно вспомнился последний приятель – ее ровесник. С ним они познакомились в театре на спектакле, их места случайно оказались рядом. Они в антракте даже шампанского с ним выпили и мило побеседовали. И после спектакля немного по улочкам прогулялись.

«Всеволод», – вот так, с пафосом тогда представился этот молодящийся пижон и предложил познакомиться поближе. Почему нет? – новым знакомствам Мария всегда была рада и они с Всеволодом еще пару раз «вышли в свет» – один раз на выставку современных художников, один раз на концерт джазовой музыки. И вот там-то случился казус! Ну, тут Мария сама виновата, выбрала этот концерт, не спросив мнения мужчины, и даже билеты купила, самостоятельно, хотела порадовать нового приятеля, а взамен – нате вам – разочарование. Да этот Всеволод оказался просто «Сева»! Он продремал все два часа под энергичные джазовые композиции! Ну и фрукт, дикий и необразованный!

А когда дело дошло до знакомства «поближе» у Марии в квартире – то в самый пикантный момент у Севы прихватило спину. И тут уже было не до интимных ласк – стонал лишь он один! Мария тогда, закусив губу, растирала фастум-гелем Всеволоду поясницу и еле сдерживала смех. Затем вызвала ему такси и отправила растерянного и посрамленного бедолагу домой, а сама долго еще смеялась, до слез! вспоминая их романтический вечер, и давала себе обещание, что «больше никогда, больше ни с кем!». Как ни крути, а старость подкрадывается незаметно, ко всем без исключения и, порой, в самый неожиданный момент.