Ничейная магия

– Надо его схоронить, что ли, – внезапно сказал Торрен.

– Сдурел? – осведомился Виль. – Тогда всех надо хоронить. Снимать и хоронить. Как раз к концу лета закончим.

– Буэ, – сказала Мист.

– Я сжег его, – спокойно отозвался Гронс. – Пока была моя стража.

– Мужик, – прокомментировал Виль, догладывая кость. – Уважаю.

– Остается вопрос, а что это вообще было, – сказал Мист, изгоняя из мозга видения полуразложившегося трупа.

– Меня это не прям, чтобы это занимало, – отозвался Торрен. – Главное, чтобы то, что их вешало, за нами не пришло. Поэтому вы уж извините, а обратно другой дорогой.

– Согласен, – поморщился Виль.

Мист кивнула, покосившись на Гронса, но тот молчал, невозмутимо пакуя вещи.

Вскоре все участники экспедиции уже споро шагали дальше, вернувшись на дорогу, и старательно не думали о ночных ужасах. Разговор, однако, не клеился, песни не пелись, и вообще было как-то уныло.

Молчание в итоге неожиданно нарушил Гронс.

– К вечеру будем у Атайн. Какие указания там дальше?

Мист встрепенулась.

– Указания нам дадут сами Близнецы. Тот, который выше, укажет путь к Черной башне.

– Это как? – не понял Виль.

– Там что, на скале картинки будут нарисованы, куда идти? – присоединился к недоумению Торрен.

– Почем я знаю, – махнула рукой Мист. – Картинки, или надписи, или еще что. На карте есть указание, как встать и куда смотреть, по-моему, этого более, чем достаточно. Некстати, кто помнит, когда у Ольдебрана открытая лекция по современным теориям языкознания?

Вейларис раздраженно помотал головой, а Торрен невесело ответил:

– Через неделю. Нам велел в приказном порядке быть.

– С чего бы? – удивилась Мист.

Вейларис фыркнул.

– Этот идиот, и я имею в виду Тора, а не старика, имел глупость сказать, что слово "верую", dersist, то есть, происходит от “дезертирства”.

Мист скривилась, словно откушав лимона, вспоминая последнюю отповедь лэри Акринны.

– Это еще повезло, что верные наши друзья, серые и скромные, не узнали.

Торрен поморщился.

– Ну, глядь, похоже ведь, – буркнул он.

– Мало ли, – ответил Виль. – Нашего отца-предстоятеля, например, зовут Фофей Седьмой. Но как-то никому не приходит в голову всему миру объявить, на что именно это имя похоже.

– Я б сказал, – гнул свое Торрен. – Глядь, как сказал б.

– Это мы уже поняли, – тяжело вздохнула Мист. – Но вот иногда, лучше тебе помолчать. Вот когда хочется что-то такое ляпнуть, ты о чем-нибудь грустном подумай. Или зажуй что-нибудь.

Торрен согласно покивал и полез на ходу в заплечный мешок, откуда достал краюху хлеба и стал заглатывать.

– Помогло? – поинтересовалась Мист, подлезая к нему под руку, чтобы отщипнуть и себе пожевать.

– Уга, – неразборчиво ответил Торрен.

– Теперь главная загадка мира – что именно такого еретического хотел сказать Тор, – прокомментировал Вейларис, припадая все к тому же куску хлеба с другой стороны.

– А что, что, глядь, – невнятно отозвался Торрен. – Могли бы и покрасивей имя предстоятелю дать.

– Традиция, – пожала плечами Мист, чувствуя, как от жевания мрачные тучи неудачного ночлега над головой рассасываются. – Того предстоятеля, который был спутником и учеником святого Амайрила во времена его подвижничества, звали Фофей. С тех пор такое имя все предстоятели и принимают…

…послал великий Эйн им кару по прискорбию их, превратив смрад их душ в смрад из глубин земли. Была ночь, и было утро, и пересох источник, и осыпались деревья, и сгнил урожай. Взмолились тогда гнильцы о пощаде, но не готовы были они уверовать в свет Эйна, и поэтому не было им милости. И не было более их деревни. И тогда …

Житие святого Амайрила, 3

… увидели рилантар и его присные силу молодого мага, повелел рилантар Ар-Маэрэ вступить в бой с ним, и тот послушался – и был повержен. Поднял тогда ис-Эйиладд Иллэмэйр его маэррер, и обратил взор на рилантара, и сказал: “Я теперь ар-Маэрэ твоего двора”.

И тогда …

Интере ас ар-Маэрэ, 3

Как назло, вскоре пошел дождь, и путники уныло хлюпали под мелкой моросью до самого вечера – так что, они даже не разглядели со всем прилежанием суровой красоты приближающегося горного кряжа и фантастических очертаний двурогой горы, к которой лежал их путь.

В конце концов Гронс весьма бережно подтолкнул Мист под ребро, привлекая ее внимание.

– Вон Атайн.

– Где? – встрепенулась она, пытаясь разглядеть в нависающем сумраке хоть что-то.

Гронс, взяв ее за плечо, развернул ее в нужную сторону.

– Видишь раздвоенную вершину? Это Атайн.

– Точно? – сощурился в том же направлении Виль.

– Точно, точно, знаток мест, – отозвалась Мист, хоть ничего и не видела. – Нам нужна та из двух вершин, которая выше. Она-то и содержит подсказку.

– Значит, более высокая вершина, говоришь? Ладно, померяем, – миролюбиво согласился Виль. – Вот только как их измерять? По мне, так они одинаковые.

– Тебе все горы вообще в принципе одинаковые, – урезонил его Торрен.– “И вообще близнецы”.