испытывала судьбу.
Неприкаянно смотрела
в ночного неба синеву.
В мечтах наглела,
как вряд ли наяву.
Его, рисуя образ, млела,
так что наслаждение само…
Потом стеснялась, робела,
глядя на холст, в глаза ему.
Сибирь, дикая птица гордая,
здесь можно убежать в тайгу,
где медведи, волки серые,
страшно человеку одному.
А художница рисковала,
гладила хитрую лису,
пока проклятие не застало,
в сугробе труп, словно в плену.
Последние минуты
Я не хочу умирать, подождите!
Как же? Простите!
Любить не успел.
Оживите скорее,
Президента зовите!
Без меня мир опустел.
Не пропадайте из вида.
За меня у Бога просите!
Врачей консилиум соберите.
Мне больно, мне страшно, мне рано,
безмолвно кричу: «Помогите»!
Я не отчаялся, рук не сложил.
Я ещё мало сказал и пожил.
Я не старый и дряхлый,
я молодой и красивый.
Разум мой, как никогда, чист.
Я так больше не буду!
Я правила понял.
Я им подчинюсь, я буду спокоен.
Ну не шутите так,
хватит, довольно!
Нет, я не плачу,
я вообще всем доволен.
Ну, медсестра, я же вижу тебя,
не расплывайся в глазах.
Ну, улыбнись, день прекрасен с утра.
Сегодня во сне целовал я тебя.
Нежные губы твои…
Своеобразие мира
Своеобразие мира.
Голубоглазая дива,
остроумная фифа,