Приграничная полоса времени. Избранное из цикла «Мои современники»

В книгах «Письма Тишины» (2014), «Белая радуга» (2014), готовых к изданию, собраны авторская философская публицистика и притчи. Образовательная программа «Часы», созданная поэтом в 2009 году – уникальный проект и мощный инструмент для самообразования.

Мир детской поэзии Терентия наполнен яркими красками и образами детства, которые поэт сохранил в своей душе и великодушно дарит всем детям, наполняя их сердца любовью. В настоящее время для детей вышли книги: «Бим-бом день за днем» (2010), «Ёжки-Пажки» (2010), «Ходики» (2010), «Жу-жа-жи» (2013), «Юный художник» (2014), красочный альбом «Травнiкъ – детям» (2011), «Кто там, в море…» (2013). Поэт Терентiй Травнiкъ, хранитель сказочного мира, как его многие называют – создатель таинственной страны для детей – Гугушатии.

Из-под его пера вышел ряд и полемико-публицистических статей, в которых автор не только выражает свою активную гражданскую позицию, но и называет причины, приводящие к социальным сбоям общества, показывая пути выхода из создавшихся ситуаций и призывая к сохранению мира между людьми, странами и континентами.

Терентий Травник многим известен и как композитор, и как автор-исполнитель в группе «Ноев Ковчег», созданной в 1979 году в Москве. Свой композиторский талант он реализовывает и в жанре авторской песни, и в стиле этно-фьюжн, и в созданном им стиле «sensound music». Им написано более двухсот инструментальных произведений. Друзья поэта называют его мастером импровизации. «Как-то на одном таежном фестивале геологов он вышел на площадку у костра и со свойственным ему природным чувством юмора сказал: «Дорогие камневеды и геоманты, я как человек не с каменным сердцем, к сожалению, вам чужд, и я это прекрасно понимаю, но поверьте, что я сделаю все возможное, чтобы стать благоприятственным для всех вас. Прежде всего, я умею петь и могу вам здесь петь, дальше… – я не просто пою, а пою с выражением (смех слушателей). Петь с выраженьями я научился у подобных же вам камнелюбов еще давно, когда был на Урале в геопартии. Позвольте, дорогие рудокопы, вам спеть песню, песню про море. Что может быть ближе настоящему геологу, чем море? (смех). Понимаю ваш скромный смех – ничего хорошего. Знаю, что петь про синее море получается лучше у моряков, тогда я спою вам про море… трав. И поет:

Кто сказал – оно немое.
Море трав – оно, ведь, море.
Значит свойственно ему
Моряков пускать ко дну.
Нет, не всех сразу – по одному…
А на дне его не камни,
Подрасстрою в этом вас.
А на дне его – таланты —
Под сапфир и под алмаз.
Корешки и корешочки,
Те не хуже, чем руда.
Собираю их в мешочки…
И везу на суд сюда!

(Аплодисменты слушателей)

Далее достал мешочки и подарил их. Он все время что-то кому-то дарит. Позже выяснилось, что он все это сочинил на ходу. Разве это может не нравиться? «Гениальный

мастер импровизации – в этом он весь», – вспоминает один из его друзей.

С 2006 года Травник начинает писать симфоническую музыку. Одним из первых его сочинений в этом жанре стала Simphostory «Ghugushatiah», а позже был создан цикл двенадцати концертов духовной музыки, посвященный Двунадесятым праздникам Русской Православной Церкви. «Когда ваш слух коснётся его музыки, вы будете немало удивлены тем, что музыка живая – она дышит. И, чтобы вы ни слушали, вы поймёте, что она написана только для вас. Вам захочется сесть и поговорить с его песнями, захочется поделиться своими горестями и сомнениями. Ваши глаза будут щуриться от весеннего солнца, живущего в его мелодиях. И вы пойдёте тайными тропами своей души, уходя вслед за красотой мелодии, за чистотой звука, пойдете, чтобы попасть в мир его картин.

Этот мир – необыкновенное пространство, это сложный лабиринт чувств и мыслей. Картины художника наделены неким воздействующим звучанием. У каждой из них есть своя история, своя философия. Обладая определённой энергией, они заставят вас остановиться перед полотном. Какие-то захватят вас красотой, понятностью и близостью сюжета. Какие-то заставят задуматься, вы будете отражаться сами перед собой через эти картины. Ваша энергия начнёт резонировать с полотнами, и вы увидите, что картины, так же как и музыка, живые». Художник Т. Травник, имеющий философский взгляд на мир, умело передает в своих картинах глубину увиденного им за внешней оболочкой всего существующего в мире вещей. Его живопись символична и неоднозначна. Большая часть его полотен находится в частных коллекциях и время от времени выставляется на международных и региональных выставках.

Друзья: гитарист Олег Додонов, руководитель студии «Dodo Records» и Т. Травник. 2000 г.

В книге «Осенний минор» (2006), написанной им в начале 90-х годов XX века, собраны не только иллюстрации некоторых картин художника, но и комментарии к ним самого автора, что само по себе представляет немалый интерес и ценность. С 2009 года он является учредителем Всероссийской некоммерческой художественной галереи Delon’ь (Дэлонь), которая поставила перед собой задачи заниматься только благотворительными выставками для пенсионеров, малоимущих семей, детей и инвалидов.

Хочется добавить еще несколько личностных штрихов к литературному портрету, составленному из основных направлений творческой деятельности нашего современника для придания ему еще большей выразительности. От мамы: «Друзей у него всегда было очень много. В детстве ему хотелось их как можно больше. Он заводил их в большом количестве, где только не был: в детсаду, школе, когда лежал в больнице, в институтах и т. д. Определить настоящий друг или случайный он не пытался, и поэтому всех принимал одинаково хорошо, с душой нараспашку, и все бывали у нас дома. Он всё видел сквозь розовые очки. Его действительно легко было обмануть, войти в доверие к нему. Но совсем не потому, что он был простофиля, а скорее он уже тогда отличался недетским великодушием и терпением». А вот как прозвучал ответ приятеля поэта математика Алика Богужинского на вопрос о личностных качествах Терентия Травника:

«Он ищет… – и находит. Он верит… – и не проверяет. Он добрый… – и не помнит об этом. Он умный… – но не математик. Он чудной, а не чудный. Он много знает, но не всё, как я. Он любит путешествовать, но не по турциям и египтам. Он любит Родину – бескорыстно. Он знает плохое, но скрывает. Когда ему говоришь, ты, Травник – лопух, он смеясь, добавляет – не просто лопух, а самый большой и опять при этом смеется. Он легко просит прощение и тяжело переживает свой проступок. Он хорошо играет на гитаре, но для людей, а не для понтов. Он остроумен, но легко позволяет точить свой затупившийся ум другим, когда надо. Он большой фантазер, но почему-то его фантазии часто сбываются. Он дает другому жить, и это самое главное»!

Терентий Травник – феномен, явление, не изученное и не исследованное.

Пятидесятилетие – с давних времен считается круглой знаменательной датой по причине особого отношения к цифре семь и вложенного в нее сакрального эзотерического смысла.

Друзья: Терентий Травник и врач Николай Ефремов

на реставрационных работах в с. Мелихово. Фото 2003 г.

Само слово «юбилей» произошло от еврейского слова, означающее «год свободы», «год всепрощения», когда рабы получали свободу и прощались долги должникам. Установленный пророком Моисеем такой год наступал каждые пятьдесят лет, после семи семилетий. Семь седьмиц Терентия Травника – это не только период творческих достижений и делания самого себя, это еще и период открытия и познания Семи Печалей Человеков.

Превратив свою жизнь в сплошную работу по двадцать часов в сутки, не давая себе ни дня на отдых, он знает и понимает, что иначе нельзя, ничего не получится, времени не хватит даже на малое. «Год свободы», следующий за таким сочетанием лет обязательно должен не пройти даром и быть особенным для него. Все круглое в жизни человека с древнейших времен считалось особым, тесно связанным с природными и космическими силами, именно поэтому «круглые даты» знаменуют в жизни человека необычную дату, определенную веху жизни. Поэт вступает в новый жизненный период и для него открываются новые возможности наметить для себя неизведанные непокоренные вершины.

    23 июня 2014

Поэтическая живопись: осень с натуры

Статья размещена в книге стихов Терентия Травника «Мгновенья осени моей»

Осеннее, чтоб делал без тебя?
Чтоб чувствовал, коль не было б печали
Твоей? Коль смыслы ноября
Мной не искались бы? И душу б не терзали
Осенний снег, осенние ветра
И лист, такой забытый сразу всеми…

    Т. Травник
Осень любима и воспеваема многими поэтами, художниками и композиторами. И всё же, она для каждого из них – своя. Почему так происходит? Разве осенью всем нам видится не одна и та же картина – картина увядания природы? Вероятно, так оно и есть, но вот восприятие её разное. Именно потому, что осень, как и любые другие проявления природы, каждый воспринимает по-своему, то и впечатление, производимое этим на душу художника, зависит от его конкретного темперамента, и это впечатление всегда глубоко субъективно и мимолетно. Стихотворения Терентiя Травнiка – есть выражение его душевного ощущения или настроения. Для эмоционального окраса своих произведений он располагает богатейшей палитрой образных средств, благодаря которой, созданные им поэтические полотна выглядят выразительно, рельефно и ярко.

В предлагаемой вашему вниманию книге «Мгновенья осени моей…» поэт делится с читателями своими мимолётными мгновениями, в которых мастер живо и естественно запечатлел не только реальный мир в его подвижности и изменчивости, но и передал в стихах свои осенне-сокровенные размышления, переживания, свои интимные чувства и ощущения. Грандиозный «мир невиданных картин» осени с разным настроением запечатлённый в стихах, предстает перед взором читателя. Словно поэтический импрессионист он отражает в них свои жизненные впечатления, затронувшие самую сердцевину его внутреннего мира, тонко и умело передает мельчайшие подробности преображённой осенней природы и человеческой сущности в чувственной лирической форме. Что значит осень для поэта? Какие чувства вызывает она у него?

В одном из своих стихотворений поэт доверительно сообщает, что в это время года «случаются особые осенние стихи» и, раскрывая секрет, добавляет – «…особенною краской рисуют их – то хмарью, то дождём… с особой поэтической натаской под листопадным проливным огнём». Великолепная литературная образность создает в сознании читателя живую, наглядную картину листопада, от которой невозможно оторвать заворожённого взгляда и этот листопад действительной «проливной!» из опадающих желто-красных листьев, а речевое подчеркивание слова «огнём», безусловно, усиливает это восприятие. Не менее интересное и завершение у стихотворения, когда поэт буквально одним взмахом своего пера преобразовывает «осенние-особые стихи» в звонящие набатные колокола, тем самым многократно усиливая действие образа на душу читателя!

Когда коснутся тучи колоколен
И ветер спутает верёвки и ремни,
То на Руси звонят набатным боем
В осенние-особые стихи!

Можно предположить, что осень – любимое время года для поэта, настолько много произведений он ей посвятил, да и сам автор признаётся, что «…только осенью влюбляются поэты…». Вот и он «по-юношески» влюблён и в «сказочное кружево из опавше-летящей листвы», и в «терпкость августовских зорей», и в «осенний вечер – мир, окрашенный свечами», и в «полутона, полунамёки, полушептанья вечеров», и в «холодный тембр сентября»… Так из стихотворения в стихотворение нежно льётся с «особым звучанием» тихая мелодия любви, и поэт не скрывает, что ему «хочется прижаться к прохладному дыханью ноября и слушать-слышать осень…». И бередит его распахнутую миру душу осеннее «золото палое» и, конечно же, «мила… поздней осени печаль», и лечит он сам себя от этой печали «обычною прописью» своих стихов, зная что только «осенним» можно убрать нестерпимое, тяжкое в душе, осознавая при этом, что как ни «хороша рогожа, да носить её не гоже»:

До чего же осеннее хочется
Наносить на рогожу души
И латать им от дыр одиночества
Жизнь в московской – столичной глуши.

Начиная с 2010 года, в его поэзии все более и более угадываются черты импрессионизма, как основного, выбранного им, средства для передачи богатства повседневной действительности во всем великолепии ее красок, событий. Сам он поэтической строкой говорит: «Я левитановской строкой пишу стиха картину. Я цветом ляпаю слога, чтоб слова аромат вознесся к каждому из вас, прорвав дней стылых тину…». Известно, что импрессия – направление, зародившееся во Франции в конце XIX – начале XX веков. Импрессионизм как метод впервые появился в живописи, затем распространился на другие виды искусства. Сам термин возник, когда в 1874 году на выставке молодых художников в Париже, Клод Оскар Моне – французский художник (1840—1926) представил свою картину Впечатление. Восход солнца (1872). «Впечатление» (impression) дало название новому направлению, которое в основном проявилось в живописи, а позже импрессионизм начал выступать в определенном наборе методов и приемов в создании литературных и музыкальных произведений, в которых авторы стремились передать жизнь в чувственной, непосредственной форме, как отражение своих впечатлений. «Видеть, чувствовать, выражать – в этом все искусство», – так определили формулу импрессионизма братья Гонкур Эдмон Луи Антуан (1822—1896) и Жюль Альфред Юо (1830—1870), французские писатели, составившие творческий союз в истории литературы.

Импрессионизму свойственно отражение одной и той же действительности, но в разных состояниях души, она будет иметь новый образ, словно изменяется сама действительность. На самом деле действительность неизменна, меняется лишь наше внутреннее расположение. В зависимости от настроения, меняется и само восприятие осени у Мастера слова. Например, в одном из своих стихотворений поэт называет ноябрь «печальнейшим из всех миров», а в другом – читатель вместе с поэтом окунается в «ноябрьское лето». Причина этих поэтических метаморфоз становится понятной и очевидной – такое восприятие действительности зависит не от погоды и годового сезона, а от внутреннего ощущения и состояния автора. Бывает, что и погожий день, но с пасмурным настроением, воспринимается, как пасмурный. Очень часто можно заметить, что летом поэт пишет стихотворение о зиме, новом годе, а зимой, нет-нет, да и проглянет сквозь стихотворную строку тепло и свет летнего дня. Но стоит всего лишь отыскать «спасительный луч» в своей душе, который «откроет и впустит тебя и в тебя свой вселюбящий Свет», наречённый поэтом «светом души», тогда тот поведёт человека «сквозь непогоды, невзгоды и грусти… за собой на просвет» и всё вмиг преобразится вокруг.

Очень необычный, ёмкий образ осени, основанный на ярких, неожиданных и смелых ассоциациях, поражающий своей метафоричностью преподносит автор своему читателю, определяя осень как «обычную кончину года». Сам поэт воспринимает этот образ без излишнего пафоса и патетики и как-то буднично поясняет «сойдя на шепот, не нарушать вселенной ход – с её нехитрою работой – закончить, начатый здесь год». Сначала душа замирает от такого ошеломляющего образа, переживает самый настоящий шок от сравнения осени с похоронами, «кончиной года», а позже неожиданно для себя, вдруг открывает, что это естественный и закономерный процесс, который совершается из года в год, из века в век. При этом возникает принятие и понимание, что осенью «природа год хоронит» и что это всего лишь «нехитрая работа». И каждый последующий год, в ожидании зимы, когда «ноябрь на подходе» будет, всё опять повторится, и вполне окажется «к месту грай вороний и перекошенный погост», потому что «природа нынче год хоронит». Терентий воспринимает и показывает нам ноябрь, как пограничный месяц между осенью и зимой, между жизнью и смертью. «Ноябрь. С каждым новым днём всё ближе зимняя граница», перейдя которую природа умирает.

Не менее неожиданный и необычный образ осеннего дождя, поэт запечатлел в своём сердце и выразил в стихотворении «Осенние крестины». В завораживающей образной ткани стиха разворачивается, со всеми атрибутами широкомасштабное действо осенних крестин, в котором храмом становится сама природа:

Смотри, дождями небо крестит
Всё, что вместили ширь и даль.
Идут осенние крестины
И кистью спелою рябины
Октябрь-батюшка кропит
Природы скорбные картины —
Идут осенние крестины!