Тайное желание

– Отворите! Я пришла загадать желание!

Голос Тайки прозвучал пискляво, она навалилась на дверь, и та со скрипом поддалась, впустив её в храм. Потянуло дымком и пахучими травами. Тайка осторожно переступила порог и застыла изваянием, не смея пошевелиться. Храм выпил из неё остатки смелости, заглянул в душу и усмехнулся хрипловатым голосом:

– Кто ты, дитя?

– Тайка, – сдавленно прошептала она. – Я пришла за желанием.

Перед ней вспыхнул огонёк керосиновой лампы, тьма расступилась и появился худой мужчина, облачённый в серую рясу.

– Проходи, Тайка, – промолвил он и указал на неприметную дверь, которая была приоткрыта.

Тайка успокоилась, храм укрыл её от серебряного сияния луны. Она расправила плечи и пошла к двери, мысленно повторяя своё желание, быть самой красивой.

Глава 3

Тайка очутилась в комнате с камином. Огонь жарко пылал, аппетитно пахло жареной курицей и гречкой. Тучный мужчина в серой рясе сидел за длинным столом, явно поджидая своего друга.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась Тайка.

– Уже ночь, – добродушно улыбнулся тот и пригласил её к столу. – Садись, раздели с нами наш скромный ужин.

Когда все тревоги остались позади, Тайка ощутила лютый голод. Монах, впустивший её в храм, легонько подтолкнул в спину. Тайка уселась на длинную лавку, перед ней поставили тарелку с гречкой и кусочками курицы, и она набросилась на еду.

– Брат Пустослов, – худощавый монах присел рядом с ней и обратился к своему другу. – Тайка пришла за желанием.

– Наверное, её желание очень важное, – закивал монах, подливая в кружку кипяток из пузатого чайника. – Раз девочка пошла одна в ночь к храму.

Тайке стало стыдно, она ведь из-за слов Аглаи и чистого упрямства побеспокоила монахов.

– Оно моё, – пролепетала она и виновато опустила голову.

– Ешь, – ласково проговорил монах, сидевший рядом с ней. – Ночь будет долгой.

– Почему? – удивилась Тайка.

– Полнолуние, – промолвил брат Пустослов. – Луна любит оттягивать предрассветный час, катится себе по небу, серебрится и искушает путников. Брат Ждан, давненько у нас не было гостей.

– Давненько, – печально вздохнул монах.

Тайка поёжилась больше от страха, чем от холода, от огня шло тепло и согревало ноги. После сытного ужина и горячего чая её потянуло в сон. Монахи ели молча, они словно никуда не торопились. Тайка украдкой взглянула на брата Ждана, тот с удовольствием грыз куриную ножку, задумавшись о чём-то своём. Брат Пустослов запивал гречку чаем и посматривал на остатки курицы в большой тарелке.

– Тайка, а ты кого-нибудь видела снаружи? – нарушил молчание брат Ждан.

– Нет, – рассказывать о рогатом лосе и филине монахам ей не захотелось.

Брат Пустослов хитро сощурился и сказал:

– Я слышал какие-то крики…

– Я не кричала, – встрепенулась Тайка.

– И совсем никого не видела? – продолжал допытываться брат Ждан.

– Никого, – Тайка втянула голову в плечи. – Лось там был. Это он кричал.

– Всё любимую ищет, – печально вздохнул брат Пустослов.

– Откуда вы это знаете?

– Долгая история, – уклончиво ответил монах.

– Вы же сами сказали, что ночь будет длинной, – Тайка поёрзала на лавке.

– Длинной, – подтвердил брат Ждан. – А у нас сегодня бессонница.

– Вы не будете спать всю ночь?

– Всю ночь, – брат Пустослов поднялся со своего места, прихватил чайник и направился к камину. – Хочешь послушать истории?

И тут Тайка догадалась, к чему завели разговор монахи. Они должны отговорить её от тайного желания, наставить на путь истинный и с первыми лучами солнца отправить назад. Но как вернуться с пустыми руками? Аглая начнёт высмеивать её, а Ёрш и вовсе перестанет замечать. Тайка выпрямила спину, готовая к любым испытаниям. Она прошла сквозь лес, натерпелась ужаса, так что теперь не отступит ни на шаг от своей цели. Брат Пустослов набрал в чайник холодной воды и подвесил его на железный крючок в камине.

– Ты любишь сухарики? – поинтересовался брат Ждан.

Отказываться было неудобно, и Тайка кивнула. Они ещё немного посидели в комнате, засвистел чайник, монах снял его с крючка и двинулся ко второй двери. Брат Ждан взял холщовый мешочек с сухариками и пошёл следом за братом Пустословом. Тайка замешкалась, неожиданно ей послышались шорохи, доносящиеся из коридора. Она подбежала к двери, через которую они вошли в комнату и осторожно её приоткрыла. Тишина.

– Дитя, не потеряйся, – окликнул её брат Ждан.

Тайка присмотрелась к черноте, казалось, что она пришла в движение, мелькнули красные огоньки, но через мгновение всё замерло. Потянуло холодом. Тайка прикрыла дверь и поторопилась за монахами. Тесный коридор привёл их в небольшую комнату с единственным узким окошком, через которое внутрь заглядывала серебряная луна. На стенах висели гобелены, но света керосиновой лампы не хватало, чтобы их разглядеть. Монахи уселись на широкую лавку, застеленную стёганым одеялом. Тайка пристроилась на самом краешке, готовая в любую секунду вскочить. Правда, она и сама толком не знала, куда побежит в случае опасности.

Глава 4

Брат Пустослов задел ногой керосиновую лампу, стоящую на полу, по стене заметались изогнутые тени, потянулись к Тайке, будто хотели о чём-то предупредить. Она не поверила тайным знакам, брат Ждан протянул ей мешочек и предложил взять сухарики. Второй монах разлил по чашкам кипяток, запахло мятой и чабрецом.

– Я помню тот день, – промолвил брат Ждан: – когда пришёл юноша с горячим сердцем.

– Он был влюблён в самую прекрасную девушку, – поддакнул брат Пустослов. – Но она не ответила ему взаимностью. Ей хотелось заполучить богатого жениха.

Тайка словно наяву увидела, как открывается дверь в храм и внутрь входит высокий, статный юноша, а за его спиной ярким ореолом светит серебристая луна. Чёрные кудри, хмурый взор и глубокая морщинка на переносице.

– Упрямый он был, своевольный, – брат Пустослов сделал глоток чая и замолчал.

Тени на стене успокоились, безвольно свесили длинные руки и вслушались в тишину.

– Вы его отговаривали от желания? – спросила Тайка, надкусила сухарик, и хруст эхом разнёсся по храму.